Книга Гипноз для декана - Лючия фон Беренготт

и посредственность.

Он сейчас — сломленный, униженный человек, ему вообще не до меня — только и думает, небось, как свое мужское достоинство на ком-нибудь восстановить! А вот если я снова нарисуюсь на его горизонте, может и прибить в ярости.

Я и сама не могла объяснить себе, почему лезу на рожон вместо того, чтобы сидеть ниже травы, тише воды — как минимум до конца этого года. Не такая уж я честная и безгрешная, чтобы справедливость за счет своей карьеры восстанавливать. И уж точно не такая жалостливая, чтобы переживать за чье-то мужское достоинство.

Вот только это не «чье-то» достоинство — поняла я вдруг с кристальной ясностью, пока Рената собирала мои волосы в модный сегодня, высокий «хвост». Это теперь совсем не «чье-то» достоинство. А его. Того, кому я сегодня ночью всю жизнь рассказала и с кем так и продолжила общаться мысленно, представляя его сидящем в его громоздком кресле в кабинете и себя — лежащей напротив на столе, на боку, подперев голову согнутой в локте рукой.

Связаны мы теперь с вами, дорогой Андрей Федорович. Сколько угодно ненавидьте и презирайте меня… от правды не убежишь. И бросить я вас наедине с вашими пороками и комплексами, новыми и старыми, не могу — уж простите.

В общем, вознамерилась я, помимо стирания памяти о недавнем унижении, провести декану Игнатьеву настоящий сеанс гипнотерапии. То есть, покопаться в его головушке, заставить его вывернуть наизнанку всё, что в душе прятал, и разобраться уже с его патологическим элитизмом. За что он так простой люд-то ненавидит? Может, его в детстве какая-нибудь домашняя горничная развратила? А я тут его нелюбовью к бюджетникам возмущаюсь…

Посовещавшись с подругами, решила третью встречу с деканом устроить на очередном фандрейзинге — одном из тех, на котором декан блистал почти каждую пятницу, очаровывая филантропически-настроенных попечительниц своим неизменным аристократическим флёром.

Почему именно на фандрейзинге? По трем причинам.

Во-первых, к своему офису он меня теперь и на пушечный выстрел не подпустит — это к бабке не ходи. Наверняка, уже дал соответствующие инструкции церберу-секретарше.

Во-вторых, на фандрейзинги можно было прийти вполне официально, купив билет, который мы, скинувшись на троих, вполне себе осилили.

А в-третьих, потому что известно было, что на фандрейзингах, в отличие от прочих академических парти, декан Игнатьев всегда появляется один, без очередной «модели», повисшей у него на согнутой руке. Возможно, именно для того, чтобы без помех очаровывать филантропических дам, щедро донатящих за внимание, оказанное им потомком русского дворянства.

— Конечно, филантропки — тоже своего рода конкурентки… — рассуждала Кира, помогая мне застегнуть на спине платье. — Но вряд ли они будут бегать за деканом хвостиком — возраст уже не тот, многие давно замужем… Да и достоинство не позволит. Так что увлечь его в уединение будет намного легче, чем если бы на нем его личная подружка висела.

— Если честно, я не понимаю, как вы собираетесь его загнать в уединение, — призналась Рената, наблюдающая за нами с кровати. — Может, на самом деле, подлить ему чего-нибудь в бокальчик? Ну, чтоб расслабился, разомлел…

— Нет! — дернувшись, мотнула я головой. — Ни в коем случае! Он меня и так подозревает!

— Так вот именно поэтому! — парировала Рената. — Какая разница, если он тебя всё равно подозревает? Хоть будет за что подозревать… Давай, я кое-кому позвоню и нам кое-чего подгонят…

Открыв рот, я смотрела на то, как лучшая подруга набирает номер на телефоне, готовясь заказать наркотики. Просто удивительно насколько близок декан был к правде, когда обвинял Ерохину в употреблении… Она реально знает какого-то дилера!

— Стоп! — оторвавшись от моего платья, Кира выпрямилась и подняла руку, останавливая Ренату. Та недоумевающе выгнула брови.

— Что, не звонить Славчику?

— Звонить. Но не для закладки. Я придумала, как мы заманим декана Алинке на съедение, и именно Славчик нам поможет. Набирай, я поговорю.

Моя челюсть уже готова была достать до пола. Что, Кира тоже «в теме»? Ничего себе у меня подруженьки! А я-то за них пяткой в грудь била, доказывая, что мы все — белые и пушистые, и никакой наркоты и в глаза не видывали!

Главное, как от меня всех этих Славиков «скрывали»?

Воспоминания неприятным холодком пошевелили душу. Прям как в прошлый раз — подружки что-то мутят за моей спиной, а я — ни сном, ни духом…

Хорошо, что в этот раз у меня нет мужа, которого они могут по-дружески оттрахать на пьяной вечеринке.

Последняя мысль немного взбодрила меня — ну что ж… у всех свои секреты.

— Славченька, привет! — замурлыкала Кира, как только телефон отозвался вальяжным «Слушаю». — Ты на парти не желаешь сходить? Моей лучшей подружке нужно сопровождение. Ну и еще подыграть, чтоб кое-кто возбудился. Ага-ага… Да, парти зачетная, денежная. Кучу контактов себе наберешь, если не поленишься. Сегодня в восемь. Да, через два часа подкатывай, мы как раз будем готовы. Я тебе чуть позже позвоню, когда в дороге будешь — всё разъясню.

Отдав телефон Ренате, Кира повернулась ко мне и аккуратно, чтобы не испортить макияж, закрыла мой рот.

— Всё остальное неважно. Для тебя — этой только возможность сделать так, чтобы декан за тобой пошел и уединился. Других вариантов я не вижу. И других парней, который так быстро подорвутся на дело — тоже.

— Кир… — слабым голосом пролепетала я. — Это же наркодилер. Я что, на фандрейзинг с наркодилером пойду?

— Это — мой хороший знакомый, которому я когда-то сделала большое одолжение, — отчетливо произнесла Кира, прищурившись. — И нет, мы не покупаем тяжелых наркотиков. Так побаловаться — немного ЛСД, немного травки… Не будь дурой, Алин. Славчик сыграет свою роль и навсегда исчезнет с твоего горизонта. К тому же, он достаточно симпатичный, чтобы потянуть на твоего «бойфренда», — она показала руками кавычки.

— Бойфренда… — я почувствовала, что если сейчас не сяду, то упаду в обморок. — Но… зачем мне бойфренд?

— Затем, чтобы отвратительно себя вел, распускал на тебя руки, а потом со скандалом увел на глазах у декана куда-нибудь наверх или в кабинет. Затем, чтобы декан, как декан, почувствовал себя обязанным разобраться и заступиться за его студентку, прогнав хулигана с его территории. И пошел за вами следом. Поняла?

Вместо ответа я молча проглотила слюну. Было такое чувство, что Кира догадывается, что я чего-то недоговариваю про мою последнюю встречу с Игнатьевым. Иначе зачем бы предложила вариант, в котором он должен был меня банально… взревновать?

Пауза затянулась настолько, что Рената с недоумением крутила головой, переводя взгляд с меня на Киру и обратно. Недосказанное