Книга Ставлю на тебя - Линн Пайнтер

смогла, но представлять это было просто волшебно. Назвать Скотта «членоголовым» и сказать ему, чтобы он надел обувь на свои корявые ноги? Это были фантазии, граничащие с эйфорией.

Вместо того чтобы отвечать на его «привет», меня понесло на откровение.

Я: Парень моей мамы только что отчитал меня за опоздание. Она уже давно спит в своей комнате, а он всё ещё здесь, смотрит телевизор. Есть ли способ убить его, не попавшись?

Сразу же появились прыгающие три точки, а затем…

Чарли: Просто спроси его, почему он до сих пор тут, и добавь слово «неудачник». Скажи, что ему пора валить.

Я не могла поверить, что улыбаюсь, но я улыбалась. Сама мысль об этом разговоре была слишком смешной. Я напечатала: Я не могу этого сделать.

Появилось ещё несколько прыгающих точек, а потом они пропали.

И тут мой телефон зазвонил.

Это был Чарли.

Почти инстинктивно я выронила телефон из рук.

Зачем он мне звонит?

Сердце застучало быстрее, когда я подняла телефон, снова не зная, как лучше поступить. Разговаривать с Чарли по телефону, а не просто переписываться, казалось большим шагом вперёд в нашей дружбе и как-то неразумно.

Но по причинам, которые я не успела обдумать, я ответила.

— Алло? — произнесла я, совершенно растерянная этим неожиданным способом общения.

— Хватит быть слабачкой. Выйди туда и сделай это.

Я приподнялась достаточно, чтобы сбросить декоративные подушки с кровати, прежде чем снова плюхнуться обратно.

— Мне не нравятся конфликты.

— Тебе нравится прятаться в своей комнате? — спросил он, его голос по телефону звучал глубже.

— Ну, нет.

— И к тому же, ты не можешь просто так сдавать свою территорию, — на заднем плане я слышала музыку и гадала, что он слушает. — Как только он захватит гостиную, он продолжит наступление и займёт ещё больше пространства. Оглянуться не успеешь, как будешь жить в оккупированном государстве, где он — король. Стой на своём.

Я перевернулась на спину, поражаясь тому, как устроен мозг некоторых людей. Люби его или ненавидь, но Чарли определённо был независимой личностью.

— Он не наступает, псих. Это не война.

— Черта с два, ещё какая война, — судя по звукам, он двигался, когда ответил: — Я сопротивлялся изо всех сил, но было уже поздно. Теперь этот придурок практически живёт здесь.

— Уф, — на моём потолке три пятна образовали узор в виде цветка, и я задумалась, что бы это могло быть. — Это кошмар.

— Так ведь? — послышался звук, как будто он откусил что-то хрустящее.

— Значит, он там всё время?

— Каждую минуту.

— Он ведёт себя так, будто он член вашей семьи?

— Что?

— Ну, он как сосед по комнате твоей матери, который просто живёт в твоём доме и на этом всё? Или он присоединяется к вам, если вы решаете поесть где-нибудь вне дома?

Он, похоже улыбался, когда говорил:

— Ты милое наивное дитя, раз надеешься на какую-то вымышленную лучшую версию. Ответ на твой вопрос: Кларк вездесущ. Он ест с нами, смотрит с нами телевизор, ездит с нами в машине, пишет нам сообщения и делится с нами своим каждым, никому не нужным, мнением. На прошлой неделе, например, он ездил на конференции с моей мамой, спросил моего учителя тригонометрии, могу ли я приходить до начала занятий, чтобы получить дополнительные баллы, а потом вернулся домой и как бы невзначай упомянул, что я прилагаю недостаточно усилий.

— Заткнись, — сказала я, ужаснувшись за него. Какое чудовищное вторжение.

— Вот уж поверь, я бы хотел, — ответил он.

— Это худшее, что я когда-либо слышала, — сказала я, глядя на эти уродливые пятна на потолке.

— Поэтому тебе нужно стоять на своём.

— Ты прав.

— Но, Бейли, — упрекнул он меня, его тон стал прямо-таки отеческим, — ты даже не собираешься выходить из своей комнаты, правда?

Я покачала головой. — Нет.

— Просто собираешься надеяться на лучшее? — спросил он, похоже, разочаровавшись во мне.

— Точно.

— Ну, у меня для тебя новость, Очкарик: лучшее никогда не приходит само.

— Так, — я повернулась на бок и поняла, что не хочу класть трубку. Похоже, столкнувшись с угнетающими мыслями о Скотте и неизбежной бессонницей, я была в таком отчаянии, что ухватилась за старину Чарли. — Ты как всегда светишься позитивом. Ну прям ходячее солнышко.

— Да, я по-прежнему реалист, — произнёс он невероятно серьёзно.

— Ну, я просто надеюсь, что со временем маме надоест Скотт, и она на какое-то время откажется от отношений.

На это я и рассчитывала.

Он фыркнул или выдохнул с насмешкой: — Ага, конечно.

— Ну, если нет, я просто вернусь к плану убийства.

— Разумно. Из тебя, наверное, получился бы чертовски хороший убийца.

— С чего ты это взял? — я схватила пульт с тумбочки и начала переключать каналы. — Я же только что сказала, что ненавижу конфликты.

— Это как с твоей содовой: наполовину обычной и наполовину диетической. Ты дотошна, как законченный социопат. Наверное, расчленила бы тело на брезенте, каждую часть отдельно завернула бы в пакеты на молнии и газеты. И всё это в резиновых перчатках для уборки. Даже ни капли крови не пролила бы.

— О боже, — сказала я, смеясь помимо своей воли. — Это даже для тебя слишком мрачно.

— Это ты убийца.

Я быстро переключила каналы, пока не наткнулась на повтор сериала «Ясновидец».

— Скажешь ещё.

— Слушай, насчёт пари… — начал он, но я его перебила.

— Да, я не думаю, что это хорошая идея, — сказала я, чувствуя себя виноватой за то, что вообще обсуждала это.

— Это не просто хорошая идея, это отличная идея, — он с энтузиазмом вклинился, словно ему не терпелось поспорить. — Итак, вот что я думаю. Раз уж нам всем предстоит работать за стойкой регистрации, то легко будет наблюдать за ними. Предлагаю заключить пари на тридцать дней или на то, что они сойдутся, смотря что произойдёт раньше.

Я забралась