Книга Хлад 2 - Алекс Каменев

Лидия и с сожалением развела руками, показывая, что ничего не может поделать.

Учитывая, что раньше она работала на него, заявление выглядело издевательством. Захотелось убить наглую суку. Медленно, наслаждаясь каждым моментом.

— На кого ты работаешь? — он скосил глаза, пытаясь определить сработала ли внутренняя сигнализация, сенсор находился на уровне тридцати сантиметров от пола. Дурацкое устройство должно было включить тревогу, реагируя на чужое присутствие. Но похоже Лидия знала свое дело, раз сигнал до сих пор не прошел.

— Смотришь на сенсор? Не беспокойся, он отключен, как и все остальные детекторы, разбросанные по квартире, — «успокоила» его Лидия. — Что касается твоего первого вопроса, то полагаю ты уже догадался сам.

Игнату не понадобилось много времени, чтобы понять о ком идет речь. Брови Оболенского в притворном удивлении скакнули вверх.

— Бастард Бельских? Он же сопляк. Ты что рискнула шкурой ради этого молокососа?

Он провоцировал ее, мысленно пытаясь пробиться сквозь выставленные щиты (у суки работал хороший артефакт, защищая разум), одновременно следовали попытки достучаться через ментал до брата. Но похоже старший Оболенский либо был слишком занят и не чувствовал посыл, либо что-то мешало к нему пробиться.

Тогда Игнат сменил тактику и попробовал дотянуться до телохранителей, но и тут ждала неудача, ублюдков словно не существовало в данный конкретный период времени на данном участке пространства. Их словно вычеркнули из этого слоя реальности. И тогда Оболенскому стало по-настоящему страшно. Не тем паническим страхом, что заставляет совершать необдуманные поступки, а трезвым опасением за свою жизнь, с холодным расчетом, что можно отдать и чем поступиться, чтобы выпутаться из неприятного положения.

— Прикидываешь, как меня купить? — проклятая сука легко читала его и не скрывала этого. — Неужели ты еще не понял, что предстоит договариваться не со мной?

С этими словами Лидия вытащила тонкий телефон и наклонилась вперед, ставя перед лицом Оболенского экран. С него на связанного Игната взглянул бастард Бельских. Проклятый мальчишка все это время находился на связи и слышал весь разговор!

— Добрый вечер, Игнат Михайлович, — вежливо поздоровались с ним.

Пришлось взять себя в руки и учтиво ответить.

— Добрый вечер, Андрей Мстиславович. Давно мечтал познакомиться с вами лично.

— Ну, это еще не лично, — глаза мальчишки на экране смартфона странным образом сверкнули.

Прошла секунда, прежде чем Оболенский понял, что это блеск разлившегося по краю радужки тусклого серебра. По спине пробежал холодок, он уже слышал о таких проявлениях.

Проклятье! Не следовало влезать в авантюру с поставками Конденсата!

— Я знаю, что вы деловой человек, и не стану отнимать у вас много времени. Вы пытались использовать меня в свои целях и это ваше право. Но в этом мире за все приходиться платить, в том числе за ошибки. Понимаете, о чем я?

На Игната обратился не возрасту серьезный взгляд, который мог принадлежать кому угодно, но только не шестнадцатилетнему пацану. Да он по сути им уже и не был. Кто бы не вышел из Сейд-Озера, он перестал существовать в тот день, когда зашел в воду священного озера, став чем-то большим, чем обычный подросток.

— Понимаю. Чего вы хотите? — Оболенский хмуро кивнул, сам не заметив, как стал обращаться к собеседнику едва ли не как к равному.

Мальчишка (ха, мальчишка) скупо улыбнулся, сказал:

— Компенсации. Если мы уладим данный вопрос, то наши с вами разногласия можно будет считать законченными. Вы согласны?

Игнат жадно облизал губы. Ему совершенно не нравилось, что он видел в глазах бастарда Бельских, но не спросить он не мог.

— А если я откажусь? От выплаты компенсации, и вообще?

Улыбка на экране смартфона стала шире.

— Боюсь тогда придется вычеркнуть вас из общего уравнения и договариваться с вашим братом. Уверен он поймет, что лучше решить вопрос полюбовно, чем устраивать войну.

В руках Лидии как по мановению волшебной палочки возник тонкий стилет с узким блестящим лезвием. Игнат даже не заметил, откуда она его достала. Он понял, что если откажется, то ему банально перережут глотку и оставят умирать в комфортабельных апартаментах на последнем этаже элитного жилкомплекса в компании с бессознательной шлюшкой с ТВ.

Захотелось задушить коварную суку, сидящую в кресле, небрежно играющую клинком. Одновременно Игнат просчитывал ситуацию, абстрагируясь от эмоций. Не зря его род носил титул властителей ментальной магии.

Если они договорятся, то добраться до Лидии уже не получится, как и отомстить за предательство. Теперь она работает на клан Бельских, а значит любое нападение на нее, станет нападением на них, что автоматически развяжет войну.

Нужна Оболенским война? Нет. Особенно в данный момент. Особенно с молодым Бельским, с которым явно что-то не то. Так рисковать, значит подставляться под прямой удар, а они с братом никогда не были сильны в ведении прямых боевых действий. Значит придется платить, и чем быстрее будет закрыт вопрос, тем лучше, можно спокойно вернуться к решению ежедневных проблем, не ожидая нападений.

Игнат думал хладнокровно, отложив эмоции в сторону, хотя ему до ужаса хотелось сначала прикончить наглую белобрысую суку, потом найти борзого сопляка и свернуть ему шею. Но разум ментата подсказывал, что иногда лучше отступить, чем лезть напролом.

К тому же, и это главное, основное оружие Оболенских — возможность видеть вероятные линии будущего, с проклятыми Бельскими не работало. Хлад закрывал все, не позволяя заглянуть за грань грядущего. Это вызывало опасение больше всего. Даже угроза немедленной смерти не воспринималась настолько остро.

— Хорошо, я согласен. Сколько? — Игнат пошевелился, стараясь принять достойное положение, но связанные руки мешали подняться.

Он был уверен, что речь о заурядных деньгах, тем сильней оказалось его удивление, когда сопляк с экрана имел дерзость сказать:

— Пятнадцать процентов от активов Консорциума, — пауза и внимательный взгляд. — Собственно, я хочу войти в долю вашего родового предприятия.

Игнат задохнулся от ярости и возмущения.

— Что⁈ Ты спятил!! Какие еще пятнадцать процентов⁈

В ответ равнодушное выражение лица.

— Кажется наш друг немного переволновался. Приведи его