Книга Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом - Влада Ольховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Альда почему-то не ожидала этого, хотя следовало бы. Просто она, как и остальные, привыкла воспринимать Делию чуть ли не божеством, которое способно на все – причем шутя. Но Делия все равно оставалась человеком со способностями, а не мистическим созданием. Альде едва удалось недолго удерживать на Шидонае небольшой зонд, и даже это привело к легким внутренним травмам. Делия же вытянула оттуда тяжелую бронированную капсулу с тремя людьми… Многие после такого не выжили бы, так что даже ее нынешнюю усталость все равно можно было считать указанием на силу того самого околобожественного уровня.
Что ж… К своему обещанию отработать помилование беглая телекинетик определенно отнеслась серьезно.
Не спрашивая разрешения, Альда опустилась на пол рядом с Делией. Она впервые чувствовала определенное родство с ней – но не как с матерью, а как с солдатом, готовым сражаться несмотря ни на что.
Делия приоткрыла один глаз, залитый кровью, и слабо улыбнулась:
– А ты молодец. Лучше, чем я ожидала.
– Ты тоже, – отозвалась Альда.
И обе они в этот момент были честны.
* * *
Хилеры – это, пожалуй, самое разномастное подразделение специального корпуса. Электрокинетики, например, известны своей безбашенностью, телепаты – склонностью к интригам, киборги – уважением правил. А вот среди хилеров общую черту найти сложно… По крайней мере, так утверждают сами хилеры. Остальные с готовностью указали бы, что именно в этом подразделении обнаруживается больше всего шпионов, но хилеры на таком акцент не делают.
Если говорить только о чертах характера, то хилеры действительно очень разные – как жизнь и смерть. Одни терпеть не могут насилие, они считают, что должны служить защите здоровья и ничему больше. Другие используют точно такие же силы, что и у первых, для усиления травм и изобретения болезней. Это даже не всегда признак жестокости, порой в стремлении найти новые способы уничтожать жизнь читается исключительно спортивный интерес, как бы кощунственно это ни звучало.
Себя Римильда Фревилл относила к тем, кто оказался посередине. Она не тяготилась насилием и знала несколько десятков способов лишить жизни любое существо. Однако ее научный интерес был связан скорее с исцелением, она одну за другой освоила несколько сложнейших специализаций. Их она тоже использовала в бою, считая, что любое знание должно быть применимо на практике, иначе оно бесполезно.
Поэтому на пару десятков человек, которым сегодня предстояло погибнуть, она смотрела без сочувствия, но и без злорадства. Римильда вообще не воспринимала их как людей, они имели не большее значение, чем мишени в тире. В иных обстоятельствах она бы, может, даже попыталась арестовать их, но на подземной базе это стало непозволительным риском.
Все эти люди сами выбрали свою судьбу, когда согласились стать диверсантами. Никто не использовал их вслепую, они летели на Марс, уже зная, что тут таится, и за очень большие деньги. Жалость им не полагалась…
В том, что это не очередная временная стоянка, а полноценная база, хилер и легионер даже не сомневались. Диверсанты заняли один из технических залов «Демиурга», сохранившийся на удивление хорошо. Чужаки сумели воспользоваться частью стационарных компьютеров, к которым подключили свои машины. Отсюда они могли следить за всеми датчиками и взрывными устройствами, которые привезли на Марс.
И здесь же они пытались разобраться, почему эти самые взрывные устройства вдруг исчезли. Датчики еще передавали сигнал, а вот управление бомбами оказалось утеряно. Судя по напряженным разговорам, диверсанты надеялись списать это на техническую неисправность. Но то, что на связь не выходили группы, ушедшие в темные тоннели, стремительно лишало их наивности.
Вот поэтому их нельзя было отпускать живыми. Разбегутся – и сделают то, после чего Марс уже не оправится. Жизни тех, кто пришел нести разрушение добровольно, значили для Римильды куда меньше, чем жизни гражданских, которые не были ни в чем виноваты, они просто жили на Красной планете.
– Оставляем кого-нибудь в живых? – только и спросила Римильда. Она заставила свой голос звучать так тихо, что уловить слова мог лишь обостренный слух легионера.
– В этом нет необходимости. Все, что надо, мы узнаем через компьютеры.
Римильда только кивнула, на этот раз она напала первой. Она, восстанавливаясь, чувствовала себя все лучше. Она вернула ту скорость, благодаря которой могла двигаться так же быстро, как капитаны. Здесь и сейчас она была хилером, который убивает, порой для спасения подходит только это.
Обычно она предпочитала использовать специальные иглы с ядом, ими она владела великолепно. Если не было их, Римильда применяла любые лезвия, и чем меньше – тем лучше, тем привычней. Но сейчас она шла в бой в чужой одежде, с голыми руками. Это не было проблемой – всего лишь обстоятельством, которое ей приходилось учитывать.
Диверсанты, разумеется, не ожидали ничего подобного. Это не стало их ошибкой или признаком небрежности, они подстраховались, как могли: выставили в коридорах дозорных роботов, датчики движения и камеры наблюдения. Всего этого было бы достаточно, чтобы вовремя заметить военный патруль.
Но кто же знал, что здесь окажутся два офицера спецкорпуса, да еще и высшего уровня? Римильда и Эстрид просто обошли ловушки и раскрыли свое присутствие лишь в основном зале.
Тем, кто оказался на пути Римильды первым и стал жертвой эффекта неожиданности, повезло больше – как бы странно это ни звучало. Они не успели начать сопротивление, не разозлили Римильду, и она не сочла нужным убивать их. Одному хилер сломала позвоночник, другому обеспечила закрытую черепно-мозговую травму, третьему повредила легкие. Все это казалось опасным, но было излечимо и даже давало пострадавшим немало времени, чтобы дождаться помощи.
Остальные диверсанты быстро разобрались, что на них напали. Вряд ли они поняли, кто именно, для них Римильда была женщиной в такой же одежде, как у них самих. Но им было неинтересно, кто она такая, они не задавали вопросов, им оказалось проще сразу схватиться за оружие.
Это и стало их ошибкой: Римильда не любила, когда в нее стреляют. Особенно стреляют метко, так, что уклониться очень непросто. Она ушла от первой атаки, рванулась вперед, затерялась между своих противников. Двоих собственных товарищей они пристрелили сами, целясь в нее – она на такое и рассчитывала. Пока они разбирались, что к чему, в кровавой суете, Римильда добыла себе нож, который тут же покрыла ядом.
Это значительно облегчило ей жизнь: ближний бой всегда был ее стихией. Она двигалась безупречно: ни одной паузы, ни одного лишнего движения,
