Книга Продавщица: Назад в пятидесятые - Анна Наумова

девяноста шести листов: песни из детских и взрослых советских фильмов: "Гардемарины, вперед!", "Жестокий романс", "Бриллиантовая рука", "Приключения электроника" и др.

- Понятно, - кивнула Лида. - Ну дашь нам потом переписать. Ну что, чайку и на боковую? Завтра раненько вставать. Дашка, не проспи. По три раза будить не буду.

- Хорошо, хорошо, - быстро сказала я, наблюдая за подружками.

Комната, в которую поселили нас с Лидой и Верой, была довольно просторной, с двумя большими светлыми окнами. Обстановка - скромная, но довольно уютная: видно, что девчонки (наверное, не без участия Даши, в тело которой я попала) изрядно постарались, чтобы сделать казенную обстановку хотя бы немного домашней. Стояли три кровати, три тумбочки, большой обеденный стол с тремя стульями, большой шкаф, видимо, для одежды. У каждой кровати лежал красивый яркий половичок. На стенах висели плакаты с актерами. Кого-то я знала, вроде Марка Бернеса, кого-то так и не вспомнила.

Наскоро попив чайку вместе с девчонками, я внезапно замешкалась: а к какой кровати идти спать? Если случайно лягу не на свою, то мигом выдам себя. Однако все разрешилось просто: Вера быстро улеглась под одеяло, включив настенную лампу, и принялась усердно читать какой-то конспект. Лида плюхнулась на соседнюю кровать, ну а третья - досталась мне. Я нащупала под подушкой простенькую ночную рубашку, быстро переоделась и легла на тоненькую подушку, укрывшись колючим одеялом. Надо подумать, как вести себя завтра.

Однако ни о чем подумать я так и не успела. Накопившаяся за день усталось дала о себе знать, и я моментально уснула.

Глава 8. Трудовые будни

- Галя, иди в зал! - раздался визгливый голос. Все ясно, директор сегодня на смене. А это значит, что всем, кто работает сегодня, влетит по первое число.

- Где она ходит? Мне ее ждать нужно? - вторил тявкающий отрывистый бас. Ясно, СБ-шник Петр Михайлович опять заявился с проверкой. Сейчас орать начнет, что ротацию продуктов не выполнили. И зачем меня поставили старшей продавщицей...

Я вздохнула, не открывая глаза. Как же хочется подремать часок-другой, ну или хотя бы полчасика! Только что я присела на старую расшатанную табуретку у маленького столика, за которым мы обычно обедали, и решила подремать, положив голову на сложенные руки.

Правда, обедом этот быстрый прием пищи назвать сложно было: закинешь в себя тарелку залитой кипятком дешевой быстрорастворимой лапши, заешь наскоро приготовленным дома овощным салатом, и снова за работу: переклеивать ценники, делать ротацию, двигать палеты, разгружать машины с товаром, который загружен, конечно же, не пойми как. Даже кофе попить времени нет.

Нет, конечно же, по закону всем нам полагается час обеда, но на закон наш директор давно положил с прибором. Жаловаться бесполезно - лишат премии. А она мне ой как нужна. Колготки теплые в очередной раз порвались, и сапоги уже начали каши просить. А еще Толик опять на днях заявился на порог, да не один, а в сопровождении тети Маши.

- Я, к тебе, Галинька, с просьбой... - начал он издалека, переминаясь с ноги на ногу.

Я скептически поджала губы. Знаю я эти просьбы.

- Я тут... это... в общем, новую жизнь решил начать, - продолжил бывший возлюбленный, обдав меня запахом перегара. Следовало бы, конечно, молча закрыть входную дверь, но я почему-то решила послушать.

- Ну и?

- Ты, Галочка, его послушай, - из-за широченной спины Толика высунулась худая, как жердь, тетя Маша.

- Угу, - я продолжала выжидающе смотреть на Толика. Интересно, что в этот раз? После разрыва со мной Толик начинал новую жизнь примерно раз в месяц. Как правило, это "начало" совпадало с днем моей "отжалейки", которую почему-то было принято именовать зарплатой. Если отжалейку задерживали, Толик каким-то чудом умудрялся об этом узнавать и появлялся на пороге только после смс о зачислении средств. Наверное, опять на опохмел попросит. Но в этот раз точно не дам, хватит. Выперла же я его в прошлый раз, смогу выставить и в этот.

- Чего тебе одной маяться? - довольный тем, что я не захлопнула дверь перед его носом, Толик начал, видимо, давно заготовленную речь. - Тебе же полтинник скоро...

- А тебе? - задала я встречный вопрос. Насколько я помню, экс-сожитель, так и не ставший супругом, недавно справил шестидесятилетие. Прямо во дворе, на детской площадке, вместе с другом. Стокилограммовые седые дети, хорошенько накатив, решили зачем-то выяснить какие-то давние обиды друг на друга. На шум приехала полиция, вызванная соседями, и несколько суток бывший благоверный провел в отделении.

- Для мужчины возраст не имеет значения, - уверенно сказал Толик. С чем, с чем, а с самооценкой, у него, в отличие от меня, проблем не было. Этот и в восемьдесят себя Аленом Делоном считать будет. - Я думаю, нам стоит попробовать начать все сначала. Пустишь?

- Ты, Галинька, послушай пожилого опытного человека, - внезапно встряла любопытная тетя Маша. - В его словах здравый смысл есть... Нехорошо женщине одной оставаться. На старости-то лет...

- Напомните-ка, тетя Маша, сколько лет Вы замужем? - обозлилась я. - Насколько я помню, Вы уже третий раз в разводе. Нехорошо Вам одной оставаться. На старости-то лет...

Обиженная соседка скривила губы и скрылась у себя в квартире, нарочито громко хлопнув дверью. В нос мне опять ударил резкий кошачий запах.

- Что думаешь? - полюбопытствовал Толик.

- Думаю, что ты решил просто сдать мамину квартиру, чтобы не работать и жить у меня, - возразила я. - Извини, предложение очень заманчивое, но я, пожалуй, откажусь.

- Галя, в зал! - снова раздался визгливый голос, прервав мои воспоминания о визите бывшего сожителя. Да иду, иду уже... Сколько можно! Я подняла уставшую голову и открыла глаза.

***

Я находилась не в тесной подсобке, заставленной списанными продуктами, коробками со старыми накладными и прочим хламом. Я лежала в уютной просторной комнате на простенькой, но довольно удобной кровати. Стоп, а где это я? На магазин не похоже. Отродясь там у нас кроватей не было, хотя, учитывая, сколько мы работаем, не мешало бы поставить. Прикорнуть часок во время обеда - бесценно... Вчера мне такой хороший сон снился дома: будто мне снова восемнадцать, я попала в пятидесятые годы СССР, живу в общежитии и работаю на заводе. Я ходила в кино с подружками на только что вышедший фильм "Весна на Заречной улице". А потом мы шли домой по красивой