Книга Я тебя найду, Колючка - Ася Андреева

в ответ.

— Это река Свислочь?

— Да, а вон там, — он показал рукой в противоположную сторону, где мы сегодня были с Галей, — протекает в городских коллекторах под землёй другая река — Немига. Раньше подземная река вытекала прямо в Свислочь. Немига успела отметить себя в летописях различных исторических эпох, на картах и в документах. А теперь… Остались только чёрные воды Немиги…

— Что, прям под землёй так и течёт?

— Да, мешала городу. По сути дела, Немиги как реки больше и не существует. Даже в верхнем течении воды из природных истоков, скорее всего, уже и нет. Вместо неё одни сточные воды и, как не прискорбно, канализационные сливы. Архитекторы предлагали выпустить Немигу наружу. Но это так и осталось на бумаге. Устала?

— Совсем нет. Мне очень интересно. Вообще, Минск меня покорил. Очень уютный и добрый город, как и его жители. И ты тоже… Покорил меня… — набралась смелости и сказала ему то, что хотела сказать целый день.

— И ты, моя милая Колючка, — он хотел прижаться к моему лицу, но получил лёгкий удар в плечо.

— Эй, не называй меня так.

— А что? На правду не обижаются.

— Ах, так, — и я побежала вдоль берега, который сегодня красиво освещался огнями.

— Ну, держись, — Никита бросился вдогонку.

Только в парке ему удалось схватить меня за капюшон и притянуть силой к себе. И целовать, целовать… До красных распухших губ, до головокружения, до такого состояния, когда уже дышать друг без друга невозможно…

Разгорячённые и, страшно сказать, возбуждённые мы ворвались в гостиничный номер. На ходу полетели сумки, перчатки, куртки. Никита не давал мне вставить ни слова, не давал ни единого шанса опомниться и подумать, что последует дальше.

Он распустил мне косу и вплёлся своими пальцами в мои волосы, притянул их к своему лицу:

— Наконец я это сделал… Ммм… Какой аромат, какие они… Я не знаю, как выразить всё то, что чувствую к тебе, Марго, — его взгляд был затуманен, глаза стали тёмными, а движения становились всё более и более уверенными.

Никита подхватил меня на руки и отнёс на кровать. Уложил и принялся снимать платье.

— Никита, Никита… — тихо позвала я.

— Что случилось? — его заботливый и заинтересованный взгляд тут же переместился на моё лицо. — Не волнуйся, если и был у тебя печальный опыт, то он больше не повторится. Поверь мне, я всё сделаю на высшем уровне.

— Я в этом не сомневаюсь. Просто…

— Что? Женские дела ещё не закончились?

— Нет, с этим всё в порядке. Просто…

— Солнце моё, не стесняйся. Говори, что хочешь сказать.

— Не было у меня печального опыта.

— Тогда что? — его взгляд стал серьёзным.

— Вообще никакого опыта не было.

Никита издал протяжный стон и как-то обречённо положил свою голову мне на плечо.

Глава 14

— Никита, я… Что-то не так сделала…

Я сильно растерялась. Неужели он не догадывался до этого, что будет первым у меня.

— Да нет, девочка моя, — он приподнялся на локти и погладил меня по волосам. — Ты, молодец, ты всё правильно сделала. Даже себе представить не можешь, как это правильно.

— Тогда в чём дело? — честное слово, я уже начинала чувствовать себя какой-то ущербной.

— Дело совсем не в тебе.

Он сел на кровати и взял мою руку.

— Тогда что же? — я занервничала и тоже приподнялась на локтях. — Почему ты не хочешь ничего продолжать? Разве это может отпугнуть парня. Мне всегда казалось, что это должно нравиться партнёру. Я понимаю, что есть некоторые неудобства…

— Маргарита, — резко прервал он меня и не дал договорить, — поверь, я тоже очень этого хочу. Даже, скорее всего, больше, чем ты. Но так нельзя.

— Что нельзя? — зло бросила я и тоже попыталась встать с кровати.

— Лежи спокойно, — Никита пригвоздил меня руками обратно. — Научись, наконец, спокойно выслушивать своего оппонента. Неужели ты думаешь, что у меня пропало желание? Я нормальный здоровый мужик. И хороший секс мне всегда был нужен, как… — он не стал договаривать как, но снова прильнул ко мне. — Ты просто такая чистая, добрая… И то, что ты хочешь отдать мне, я очень ценю, благодарен за это…

— Тогда в чём дело? Я не понимаю. Я тоже этого хочу, как и ты, — старалась говорить спокойно, но внутри уже всё закипало — ещё минута, и я уйду к себе.

— Марго, посмотри правде в глаза. Ещё неделю назад мы и не подозревали о существовании друг друга. А сегодня… Ты это запомнишь на всю жизнь. И это не должно быть вот так, в гостинице, с человеком, которого мало знаешь. Первый раз, это должно быть романтично, по крайней мере.

— Хм… Романтично. Интересно, а до этого ты думал, что я уже… — точка кипения приближалась всё ближе и ближе.

— Тише. Думал. Уж очень ты шарахалась от мужчин. Хотя я должен был догадаться, что это по совсем другой причине. Просто ты вела себя так, как будто обидели тебя сильно. Неуверенно, без доверия к людям, особенно к противоположному полу. Вот я грешным делом и подумал, что кто-то использовал тебя на один раз, на одну ночь… Вот ты и обозлилась. Прости меня. Я сам не знаю, почему мне это пришло первое в голову. Конечно, я вёл бы себя совсем по-другому с тобой. Возможно, и всего этого не было бы.

— Да уж, — вздохнула я.

— Да и разве сейчас найдёшь чистую девочку лет двадцати.

Я нахмурилась.

— Я не понимаю. Не понимаю: ты рад, не рад. Меня это уже всё напрягает, если честно. Весь настрой пропал, — я закрыла глаза, чтобы не заплакать.

Никита стал снова меня осыпать короткими поцелуями.

— Глупенькая, не злись, это так здорово, — похоже Никита сегодня в ударе. — Это очень приятно. Познакомиться с тобой, — он бормотал что-то невнятное.

— Так что? Продолжим? Знакомство продолжим? — я открыла глаза и потянулась к нему руками.

Ласково погладила щетину на бороде, а потом провела пальцами по губам.

— Марго! Не шути так. Прошу тебя, — он перехватил мои ладони и стал целовать мои пальцы.

— Слушай, но когда-то должен был наступить этот момент. И ты мне очень понравился. Честно, сразу понравился, ещё там — в аэропорту. Если ничего у нас не сложится, то я буду вспоминать красивого и доброго, своего первого парня. Что в этом плохого?

— Ничего плохого. Всё так, как ты и говоришь, — ответил Никита, а потом пятернёй пальцев провёл по своим волосам, словно решая, что ему теперь делать. — А почему ты решила, что у нас может что-то