Книга Белый злой умысел. ЦРУ и тайная реколонизация Африки - Susan Williams

когда кто-то спросил, присутствует ли фотограф. Очевидно, его не было, но я держал камеру на плече и предложил сделать снимок, который Нкрума хотел сделать с собой и Лумумбой". С этого момента "эти два человека привязались друг к другу", и Нкрума проводил с Лумумбой больше времени, чем с любым другим делегатом.

Это не было очевидным партнерством: у них не было общего языка, а Нкрума, которому не исполнилось и пятидесяти лет, был на пятнадцать лет старше Лумумбы. Но они были похожи по духу: оба были трудолюбивы, дисциплинированны и целеустремленны. Как и Нкрума, Лумумба не пил и редко курил, и, опять же как Нкрума, он обладал "острым чувством юмора" и "смеялся громко и спонтанно". У Лумумбы, в отличие от Нкрумы, не было возможности поступить в университет, но он любил читать и учиться. По словам близкого друга, "полки его маленькой комнаты были заставлены книгами, которые сами были испещрены аннотациями, свидетельствующими о его жажде образования".

Нкрума любил Лумумбу и восхищался им. Он также поддерживал твердую приверженность Лумумбы развитию Конго как "многоэтнического государства", что отражало его собственную приверженность идее нетрибализма.

Но главным мотивом для дружбы с молодым человеком была его убежденность в том, что Бельгийское Конго станет центром панафриканистской борьбы за свободу Африки.

До поездки в АККРА Лумумба был совершенно неизвестен за пределами Бельгийского Конго. Национальное конголезское движение (НКД) было создано всего за два месяца до AAPC, в октябре 1958 года, и было неизвестно комитету по планированию конференции. Комитет направил официальное приглашение Жозефу Касавубу, известному конголезскому политику. Коренастый Касавубу был лидером политической партии, известной как Абако - Альянс баконго, - которая была основана в 1950 году в основном для продвижения языка народа конго, но превратилась в решительного противника бельгийского колониального правления.

План Лумумбы посетить конференцию в Аккре был разработан в последнюю минуту и почти случайно. Команда, представлявшая Панафриканское движение за свободу Восточной и Центральной Африки (ПАФМЕКА), в которую входили Том Мбойя, А. Р. Мохамед Бабу и Каньяма Чиуме, направлялась в Аккру в декабре 1958 года, когда их самолет сделал посадку в Леопольдвиле. Там сотрудник отеля, в котором они остановились, говоривший на суахили, повел их на встречу с Лумумбой. Он произвел на них большое впечатление, и они решили привезти его в Аккру вместе с товарищами по МНК Гастоном Диоми и Джозефом Нгалуа. Средства были предоставлены PAFMECA, а также с помощью Билла Сазерленда, американского пацифиста, который жил в Гане с 1953 года. Сазерленд сообщил об этом своему коллеге по борьбе за мир, бельгийцу Жану Ван Льерде, который помог с финансированием и логистикой; Ван Льерде стал верным другом Лумумбы.

Когда Касавубу прибыл в аэропорт Нджили в Леопольдвиле, направляясь в Аккру, его не пустили. В таможенной службе ему сказали, что его прививочные сертификаты не в порядке - очевидно, это была стратегия, направленная на то, чтобы не допустить его на конференцию. Бельгийское правительство Конго было в ярости из-за мощной речи Касавубу, в которой он критиковал колониальное правление.

Но Лумумбе и его соратникам по МНК разрешили поехать. Колониальная администрация Конго была против того, чтобы разрешать кому-либо ехать в Аккру, но по совету из Брюсселя Хендрик Корнелис, генерал-губернатор, дал разрешение. В любом случае у Корнелиса не было причин подозревать, что Лумумба окажется смутьяном, поскольку он ничего о нем не знал.

С точки зрения Лумумбы и МНК, то, что Касавубу был вынужден остаться в стороне, было огромным преимуществом. Ведь если бы он присутствовал на конференции, Лумумбе было бы гораздо сложнее утвердить себя и свою новую партию в качестве голоса конголезского народа. До этого момента связующим звеном Нкрумы с Бельгийским Конго был Касавубу, а Гана, желая поддержать борьбу конголезцев за свободу, направляла средства в Абако. Но теперь, как позже писал Нкрума, поддержка Ганой Конго "приняла новый оборот с укреплением новой и более динамичной партии, Национального конголезского движения, возглавляемого Патрисом Лумумбой". Это был новый тип политической партии в Конго, поскольку, как следует из ее названия, она стремилась к "национальному единству" и противостояла региональному разделению. До этого времени политические партии, подобные "Абако", представляли местные интересы.

В течение 1958 года политические взгляды Лумумбы претерпели изменения, кульминацией которых стала конференция в Аккре. В ранней юности он рассматривал колониализм как позитивную силу, которая принесет западную цивилизацию конголезскому народу.

Как и Нкрума, Лумумба вырос в бедной семье. Он был родом из деревни Оналуа в Касаи - той самой провинции, в которой провел свое детство американец Джон Стоквелл. Стоквелл был офицером ЦРУ, который в конце 1960-х годов возглавлял базу агентства в Катанге; в 1975 году он руководил "оперативной группой" ЦРУ в Анголе. В следующем году Стоквелл стал осведомителем, разоблачая неприемлемые, по его мнению, тайные операции. Он поддерживал разведывательную миссию ЦРУ, объяснил он в своих мемуарах "В поисках врагов", но возражал против тайных действий агентства по всему миру. Столкнувшись с выбором между "лояльностью ЦРУ и ответственностью перед Конституцией Соединенных Штатов", он написал: "Я выбрал последнее".

В 1930-х годах Лумумба был крещен в методистской церкви и посещал методистскую миссионерскую школу, а Стоквелл, сын американского инженера-пресвитерианца, учился в пресвитерианской школе в той же провинции. Две церковные общины пересекались", - пишет Стоквелл. Лумумба, - добавляет он, - был членом миссионерской общины, в которой мои родители провели большую часть своей взрослой жизни и в которой я вырос".

Лумумба продолжил свое начальное образование в католической миссионерской школе, а затем устроился на работу клерком. Он упорно трудился, чтобы получить образование и квалификацию évolué - бельгийский термин, означающий "развитый", который использовался для обозначения африканцев, считавшихся "цивилизованными" и способными участвовать в жизни европейского общества. "Однажды я спросила своих родителей, что это значит", - рассказывает Жюльенна Лумумба, дочь Патриса. Это был глубоко унизительный процесс. Вы проходили тест, кто-то приходил в дом и проверял, есть ли у вас внутренний туалет, носят ли ваши дети пижамы, едите ли вы ножом и вилкой - только тогда вы получали аккредитацию "évolué"". Эта аккредитация позволила Лумумбе присоединиться к крошечной элите конголезцев, которым были предоставлены особые привилегии, например, право посещать кафе, предназначенные для европейцев, и занимать некоторые квалифицированные должности.

Однако наряду с амбициями стать эволуэ Лумумба остро ощущал несправедливость, которая поддерживала бельгийскую колонию. Это чувство усилилось после посещения в 1947 году Браззавиля, столицы Французской Экваториальной Африки, федерации французских колониальных территорий.

Лумумба переправился на пароме через полноводную реку Конго в Браззавиль, который находился прямо напротив столицы Бельгийского