Книга Мистер Фостер - Кристи Уэбстер

до поздней ночи и знаками привязанности. Я никогда не желал этого и не думал, что подобное станет частью моего жалкого существования. Челси будто вдохнула жизнь в оболочку человека, которой я был, и сотворила мужчину, каким мне всегда хотелось стать, но не получалось. Из-за нее я затосковал по жизни, которая у меня могла бы сложиться рядом с ней. Я считал, что по-настоящему мог любить лишь своего лучшего друга, но Челси заставила поверить: в моем сердце есть место для большего.

— Фостер, — окликнул меня Мэйсон, — говори уже.

Я думал, что смогу держаться от Челси подальше. И на работе это казалось возможно. Однако, попробовав запретный плод в пятницу, я больше не мог игнорировать Челси.

Я хотел ее.

Это четко и ясно.

Надолго ли?

Это нечто большее, чем развлечение на выходные. Она слишком милая, чертовски привлекательная и особенная, чтобы вовлекать ее во что-то несерьезное. И я даже не был уверен, что способен подарить такой девушке, как Челси Паркер, то, что она заслуживала. Однако я обязан был попробовать.

— Я бы хотел, чтобы вы с Хелен поужинали со мной на неделе. И встретились с моей… девушкой.

Хотя на губах это ощущалось чужеродно, но чувствовалось правильным. Сердце сдавило. Моя девушка. Моя. Да, так звучало просто прекрасно.

— Мать твою, мужик. Девушка? Уильям Фостер, которого я знаю, не ввязывается в серьезные отношения.

— Этого Уильяма Фостера ты еще не встречал. Но думаю, тебе понравится этот парень.

— Это еще предстоит выяснить, — буркнул Мэйсон и снова выругался. — Ладно. Если хочешь пойти по этому маршруту, мы пойдем. Встретимся за ужином в пятницу. И если я не захочу к концу трапезы до смерти тебя избить, то смирюсь, — он удрученно вздохнул — Она уже не моя маленькая девочка.

Нет, определенно не маленькая.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, Мэйсон, — с чувством произнес я. — И всегда буду. Ты вытаскивал меня из всех бед по жизни. Каждый раз, когда я терял веру в себя, ты был рядом и возвращал на правильный путь.

— А теперь?

— У нее твоя сила и преданность. Твой огонь.

— Еще я научу ее своему правому хуку. На всякий случай.

— Я не облажаюсь, — поклялся я, слова эхом стали отдаваться в голове, проникая до самых костей. — Клянусь Богом.

— Ты не сможешь, — его голос сорвался. — Не сможешь облажаться. Не теперь. Только не в этот раз.

— Я знаю.

После долгой паузы Мэйсон, наконец, попрощался и повесил трубку. Я же испытал радость, что только что прошел с другом по минному полю, и наша дружба не подорвалась в процессе. Пора приступать ко второму делу.

— Входи, — окликнул я Райана.

— В чем дело, босс? — осведомился он с вкрадчивой улыбкой на лице и вошел в кабинет.

— Закрой дверь, — ледяным тоном произнес я. — Нам нужно многое обсудить.

*****

Я помнил тот день, когда Мэйсон рассказал мне о своей любви к Хелен. Стоял прохладный ноябрьский вечер, и он пригласил меня выпить. Когда мы разделили пару корзин крылышек и опустошили несколько кружек пива, глаза Мэйсона смягчились, а верхнее освещение бара заставило их практически мерцать. Тогда он сказал, что Хелен что-то с ним сделала. Выбила из колеи. Отвлекла. Поглотила. Будучи рациональным лучшим другом, я выразил опасения. Допрашивал Мэйса, как быстро он попал в эту любовную ловушку. Я не понимал это чувство иначе, кроме как платонически. Ведь именно такое чувство испытывал к другу. Мои завоевания в спальне были сделаны почти с холодным расчетом. Не было никаких искр, кроме жара желания погрузиться в теплое тело. Никакого огня и даже уголька.

Когда Мэйсон описал — к слову, это был самый страстный монолог, который я помнил у друга — как Хелен проникла в его мысли, добралась до сердца, мне стало его жаль. Поскольку мой уравновешенный друг вдруг стал наивным и полным надежд.

Потом я каждый год ждал его ужасного звонка. Когда он расскажет мне, что переспал с секретаршей или же они с Хелен просто расстались. Но шло время, а Мэйсон говорил о своей жене все с тем же выражением лица. И когда я видел их вместе, становилось очевидным, как сильно друг о ней заботился. Даже сейчас, почти два десятилетия спустя, я удивлялся, как Мэйсон по-прежнему говорил о жене с тем нежным блеском в глазах и глупой улыбкой.

Сегодня за ужином друг начал играть роль отца-защитника. Но не более пяти минут. Челси снова применила свою магию, сглаживая неловкость от тех новых ролей, что нам достались. Я смотрел на нее с нежностью, пораженный тем, что каким-то образом нарушил собственные правила и дал ей прокрасться в мою жизнь. Когда Мэйсон поймал мою ответную улыбку, вызванную смехом Челси на какие-то слова Хелен, он толкнул меня ногой, привлекая внимание.

В его зеленых глазах поблескивало понимание. Он постарался изобразить улыбку — так похожую на ту, что была у Челси, и кивнул мне. В этот момент я понял, что Мэйсон больше никогда не будет сомневаться в моих намерениях относительно его дочери или беспокоиться о ее благополучии рядом со мной.

Но почему?

Очевидно, он увидел во мне то, что и я в нем много лет назад.

Там, где у него жила полностью распустившаяся роза, у меня все еще находился бутон, жаждущий раскрыться и расцвести, чтобы с гордостью показать миру. Показать, что я тоже способен на подобные эмоции. Я знал, что со временем по-настоящему полюблю Челси. Черт, мы только начали наши отношения, а я уже был на полпути к этому.

Когда мы вернулись домой — поскольку теперь Челси официально принадлежала мне, я не позволил ей вернуться к себе — мне было не оторвать от нее взгляда. Светлые локоны обрамляли прекрасное лицо, спускаясь золотистыми и шелковистыми волнами, пока она кому-то писала с кривой улыбкой на губах. Челси вытянула свою длинную ногу, положив мне ее на колени. Она даже не заметила, что свела меня с ума этим невинным движением. Темно-синее платье, которое Челси надела на ужин, похоже, поднялось выше по бедрам и теперь я видел проглядывавшие под ним крошечные трусики телесного цвета. Я опустил ладонь на ее загорелое бедро и провел пальцами выше по ноге.

— Я думала, мы смотрим фильм, — выгнула Челси светлую бровь.

— Нет, предпочитаю смотреть, как ты работаешь.

— Откуда ты узнал?

— У тебя то самое — рабочее — выражение лица.

Она рассмеялась — черт, это был такой прекрасный звук — а затем положила телефон на диван рядом с собой.

— У