Книга Влюблённый Сократ: история рождения европейской философской мысли - Арман Д'Ангур

регионе, был поставлен политик и полководец Клеон, известный своими популистскими выступлениями. Возможно, что в ходе этой военной кампании Сократу довелось принять участие в дюжине отдельных вооруженных столкновений.

Всего лишь за год до похода на Амфиполь и через год после сражения при Делиуме, то есть в 423 г. до н. э., Аристофан в своей комедии «Облака» изобразил Сократа этаким тощим, длинноволосым ученым-болтуном и придирчивым педантом. Участие в этих и других походах тем не менее доказывает, что Сократ отнюдь не был пацифистом и не отказывался от военной службы. Как бы того ни хотели некоторые современные романтически настроенные обозреватели его творчества.

Большую часть своей жизни Сократ безусловно был настоящим, патриотично настроенным афинским воином. А поскольку все свидетельства о его личности говорят о том, что он был не из тех, кто бездумно склоняется перед обстоятельствами, то напрашивается вывод: Сократ сам, намеренно сделал выбор – раз за разом участвовать в военных походах на благо своего города. Иными словами, он делал это не вопреки, а благодаря своему стремлению подвергнуть жесткой проверке то, что могут означать слова «хорошо прожить жизнь».

О военных действиях, в которых участвовал Сократ до Потидейской кампании 432–430 гг. до н. э., нам ничего не известно. Как мы видим, в ходе лишь одной кампании он, возможно, не менее четырех раз участвовал в сражениях и осадах Пидны, Берое, Стрепсы и Спартолы. К моменту битвы при Потидее ему было уже далеко за тридцать. Но это был далеко не первый для него опыт боевых действий. Просто получить подробные сведения о мужестве и воинском мастерстве Сократа нам впервые удалось лишь в описании битвы при Потидее.

Слова Алкивиада в «Пире» показывают, что Сократ в совершенстве овладел техникой, рекомендованной Никием в диалоге «Лахес», – уметь отступать, не поддаваясь панике. Отработать такой навык он, возможно, сумел, участвуя в предыдущих походах на службе Афин, в том числе в сражениях, в которых упорядоченное отступление было продиктовано обстоятельствами боя. Из того, что мы знаем о военном опыте Сократа, следует, что он участвовал во многих афинских кампаниях, большинство из которых не сопровождались особым успехом. Но независимо от того, выигрывались сражения или проигрывались, ему всегда удавалось выжить, чтобы продолжить сражаться дальше. Где и когда он мог приобрести столь жизненно необходимый опыт?

Учась умению отступать

Помимо Самосской войны 440–439 гг. до н. э., мало что известно о военных действиях, в которых участвовали афиняне в период с 446 по 433 г. до н. э. Однако, скорее всего, это в битве при Коронее осенью 447 г. до н. э. Сократ мог впервые попрактиковаться в технике управляемого отступления. Эта битва произошла через несколько лет после того, как Сократу исполнилось двадцать лет, и он стал пригоден к воинской службе. Для участия в сражении при Коронее 21 была отправлена тысяча афинских гоплитов, и, учитывая подходящий для воинской службы возраст Сократа, он вполне мог участвовать в том бою. Воссоздание обстоятельств сражения поможет нам понять, какое боевое крещение, включая науку отступать, мог получить Сократ в свои двадцать с небольшим лет.

Для участвовавших в том сражении афинян оно обернулось катастрофой, в нем погибли или были ранены многие из них. Для Сократа битва при Коронее стала не только первым боевым опытом. Она также имела и далеко идущие личные последствия, которые должны были сыграть решающую роль в его жизни и даже в смерти. Поражение афинян в этой битве создало в итоге условия для будущей тесной связи Сократа с Алкивиадом.

Коронея была небольшим городком в Центральной Беотии – окаймленной горами области к северу от Коринфского залива со столицей в городе Фивы. В 447 г. до н. э. тысяча афинских гоплитов под общим командованием товарища Перикла – Толмида, сына Толмея, – была направлена в этот регион для противодействия мятежу, в который могли быть втянуты и другие местные города. Среди афинян находился и близкий друг Перикла, к тому же его родственник со стороны жены – молодой импульсивный полководец Клиний, сын Алкивиада-старшего из дема Скамбониды.

Силы афинян были невелики, в то время как фиванцы и их союзники выставили значительно большее по числу войско. Вернувшийся в Афины Перикл уже собирал подкрепления для отправки в Беотию. Но не успели дополнительные войска прибыть, как передовой отряд афинян уже столкнулся с вражеской армией на широком тракте, ведущем в сторону Коронеи и называвшемся «дорогой Богини».

Перед битвой набожные греки обычно молились и, чтобы заручиться успехом, приносили жертвы местным божествам. Осознавая, что численность его войск намного уступает вражеским, афинский полководец Толмид принес жертвы местному божеству – легендарному воину-герою, ставшему объектом поклонения и дающему пророческие советы его вопрошающим.

Сопровождающий войска афинский жрец объявил о следующих пророческих словах оракула: «Войско окажется трудной добычей для охоты». Столь малопонятное пророчество жрец истолковал в положительном смысле: это, мол, означает, что оракул хотел успокоить афинян, и беотийцам, превосходящим их числом, будет трудно обратить афинян в бегство. Толмид тоже утешался мыслью о том, что его войска окажутся «трудной добычей», то есть сложным противником для превосходящих беотийских сил. И если афиняне даже будут вынуждены отступить, то, по крайней мере, удастся предотвратить катастрофу.

Окрыленный ложной надеждой, Толмид приказал своим воинам атаковать, но, хотя те храбро сражались, они вскоре все же были вынуждены отступить под напором превосходящих сил. Постепенно отступление превратилось в полный разгром. Преследуемые беотийцами, сотни афинян были перебиты, в том числе пал и полководец Клиний, которому было тогда всего тридцать четыре года. Предсказание оракула оказалось гораздо хуже того, на которое рассчитывал Толмид. Афиняне, возможно, и стали «трудной добычей» для беотийских войск, но все же «добычей».

Данное повествование о битве реконструировано по сентенции, начертанной на мраморной плите, установленной в то время в Афинах. В ней оплакивались павшие, а причина поражения возлагалась на немилость того самого героя-оракула, двусмысленным прорицаниям 22 которого Толмид излишне доверился:

«Стойкие люди, вы до конца выдержали безнадежный поединок: вам, отдавшим ваши жизни из-за божественного вмешательства.

Не с людской силой вы столкнулись: вы были раздавлены на „дороге Богини“ злым умыслом бога. Он предрешил вашу судьбу прорицанием оракула, которое вы приветствовали.

„Трудная добыча для охоты“: но это смутное изречение означало гибель для тех, на кого охотились. Так и в будущем люди будут считать прорицания его оракула правдивыми и верными».

Если Коронея и вправду стала первым боевым опытом для Сократа, то он оказался одним из тех нескольких сотен «стойких людей», которые выдержали и выжили после того гибельного отступления. Это был первый случай, когда