Книга Вода. Биография, рассказанная человечеством - Джулио Боккалетти

и рынков, относительно небольшое изменение климата может обернуться катастрофой. Геродот описал, как на острове Тира (Санторин) семь лет не было дождей. В VII веке до нашей эры люди бежали на запад, поселившись в Кирене на территории современной Ливии. Такая история не была уникальной. Фактически комбинация роста населения и ограниченных природных ресурсов заставила многих греческих земледельцев искать себе новые места. По всему Средиземноморскому побережью осадков, как правило, хватало, чтобы поддерживать сочетание богарного земледелия, садоводства и скотоводства. Карст тоже не был редкостью. Таким образом, греки выискивали в других частях Средиземноморья знакомую геологию и климат и воспроизводили свое прежнее жилье.

За относительно короткое время греки распространили свою модель полиса по побережью – от Корфу на западе до Эгейского побережья современной Турции, от Крита на юге до бухты Золотой Рог и Черного моря, добавив города в Сицилии и Северной Африке. По мере экспансии добавлялись пахотные земли. Из-за рассредоточенности колоний рост продуктивности шел рука об руку с расширением торговли и повышением специализации.

Греческий мир оказался успешным: между VIII и III веками до нашей эры среднее потребление увеличилось примерно на 50—100 %, а население выросло почти вдесятеро – с полумиллиона примерно до четырех миллионов. Однако самым значительным преобразованием стали политические трансформации. Полис был не просто физическим местом: это был коллектив граждан. Его моральные границы были важны так же, как территориальные, что имело решающее значение для истории воды.

ПОДЪЕМ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ

Интенсификация греческого земледелия привела к неожиданной эволюции общества. Появление в VIII столетии до нашей эры фаланги, самой эффективной боевой силы древности, полностью изменило роль земледельца в обществе.

Бронзовый век был эпохой, когда гомеровские вожди вели отряды плохо экипированных крестьян. Напротив, фаланга опиралась на дисциплинированное взаимодействие тяжеловооруженных гоплитов – пехотинцев, вооруженных копьями и большими круглыми щитами. Поскольку гоплит должен был иметь собственное оружие, в фалангу не могли попасть люди из беднейших слоев общества. Металлы (появившиеся благодаря средиземноморской торговле) были для этого слишком дорогими. Военная мощь государства стала зависеть от достаточного числа людей, которые были настолько состоятельны, что могли позволить себе требуемое снаряжение, то есть могли использовать возможности небольших богарных участков для производства из-лишков.

Земледельцы стали главными действующими лицами в военной структуре греческого полиса. Такая важная военная роль не могла не сопутствовать большей политической силе. В конце концов, эффективность фаланги заключалась в том, что гоплиты защищали полис не как место, а как сообщество граждан. Это были моральные обязательства. Аграрии-гоплиты – те, кого Аристотель считал величайшим источником стабильности при любой форме правления – стали политической силой. Путь, которым они следовали, чтобы обрести политическую власть, станет движущей силой реформ.

В тот архаический период власть была сконцентрирована в руках аристократических семейств. Без институтов, которые могли бы опосредовать их притязания, гоплиты были подвержены популизму. Их политические требования взяли себе тираны – военачальники, обещавшие вырвать у аристократии контроль над полисом в обмен на власть. С точки зрения современности процесс знакомый: автократы приходят к власти за счет обещаний фермерам. И точно так же, как и сегодня, им удавалось преуспеть, после чего они напрасно тратили колоссальные ресурсы, отвлекая людей тщеславными проектами и ошибочной политикой.

Такие тираны, как Фидон в Аргосе, Кипсел в Коринфе или Писистрат в Афинах, часто оказывались жестокими деспотичными правителями, которые после получения власти урезали права свободных людей. Они использовали власть в основном для того, чтобы удержать ее. Например, поскольку тираны часто были покровителями искусств, люди стекались в города, привлеченные возможностями двора и агоры[34]. Однако по мере увеличения городского населения остро вставала проблема снабжения людей водой. Поэтому для сохранения мира и стабильности городов тираны вкладывали средства в инфраструктуру водоснабжения. В Афинах тираны VI века до нашей эры дали городу водопровод и систему фонтанов, а на острове Самос, недалеко от берегов нынешней Турции, тиран Поликрат приказал инженеру Эвпалину построить водовод для подачи воды в город – туннель, ведущий сквозь гору Кастро. Такая инфраструктура помогала легитимизировать центральную власть.

Однако создать стабильную аграрную систему тираны не смогли. Чтобы предотвратить переезд всего сельского населения в город, некоторые тираны давали аграрные ссуды и вели программы общественного строительства. Они расширяли производство и торговлю с другими городами, чтобы люди были довольны. Например, в Афинах резко выросло производство аттических ваз, чрезвычайно популярных по всему Средиземноморью. Однако политика тиранов экономического развития (если ее можно так назвать) оказывалась в значительной степени неэффективной из-за потребностей автократического государства. Они стоили дорого.

Чтобы покрывать непомерные расходы на двор, тиранам приходилось брать существенные подати с сельскохозяйственного производства. Эти подати, в свою очередь, заставляли более богатых землевладельцев переключаться с производства зерна на более прибыльное масло и вино, при этом виноград и оливы требовали даже меньше труда. В Афинах, где земли были не такими плодородными по сравнению с другими территориями, многие мелкие землевладельцы занялись морскими грузоперевозками или оказанием услуг, что вынудило государство импортировать зерно из полисов на Черном море. Это, в свою очередь, потребовало флота для защиты судоходных маршрутов, что ускорило переход к более диверсифицированной экономике. Централизация власти и увеличение налогообложения сопровождались экономическим ростом и диверсификацией, однако внутренняя аграрная модель стала не более, а менее жизнеспособной. Давление на большинство земледельцев возросло так, что стало невыносимым.

На смену первым тиранам пришли их дети, вся популярность которых заключалась в том, что они родились в правильной семье; это портило легитимность тирании. Ни одна из таких династий не пережила одного-двух поколений. Требовалась другая модель.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО СПАРТЫ

Передача политической власти пехотинцам требовала их вовлечения в политический процесс. Тираны не могли этого сделать. Спарта была одним из уважаемых городов-государств, где никогда не было тиранического правления и где, казалось, удалось разработать надежную систему правления, основанную на общем участии. Фактически этот полис имел самые прочные законы в Греции, и здесь же появилась первая модель политической власти гоплитов.

Создание законов Спарты традиционно приписывается политическому деятелю Ликургу (возможно, мифической фигуре). Это была сложная система управления, отражающая элементы монархии, олигархии и демократии. Спартой управляли два царя, обладавших военными и сакральными функциями. Исполнительные функции ложились на эфоров; их избирали все граждане города, но только на один год. Кроме избрания эфоров, собрание граждан могло голосовать за политические предложения, но не имело права обсуждать их или вносить поправки. Большая часть реальной власти принадлежала герусии – группе из 28 старейшин[35], которые назначались пожизненно и могли накладывать вето по многим политическим вопросам, что обеспечивало Спарте характерный консерватизм.

Общество было стратифицированным. Полноценные граждане государства назывались спартиатами. Периэки не являлись гражданами Спарты, они обладали личной свободой, но не политической властью, и