Книга «Пощады никто не желает!» АнтиЦУСИМА - Глеб Дойников

— Да что же это такое, три молодых контр-адмирала, Руднев, Йэссен и Рейценштейн, которые хотят и могут воевать, этим и занимаются. Забыв обо всем на свете и оторвавшись от остального флота, как мальчишки безусые! Мы с Небогатовым застряли на избитых, потерявших ход лоханках, а на его «Петропавловске» вообще затеяли заводить пластырь на корме, для чего застопорили машины. Единственный адмирал, оставшийся с броненосцами на исправном корабле, — Ухтомский. И именно он оказался единственным адмиралом, который умудрился сломать строй линии в момент японской атаки! Просигналить на «Оку» — приблизиться к борту «Александра», быть готовыми к приему адмирала. Сигнальщики, кто помоложе! Обрежьте-ка вон тот обрывок фала, что с рея свисает, или пошлите кого за бухтой каната… Охота мне попробовать, как там у Руднева с корабля на корабль на ходу мешки с углем перебрасывали…

— Степан Осипович, вы-то не мешок с углем! Как можно в ваши годы даже думать об этом! Ведь можно спустить катер, — попытался было воззвать к голосу разума адмирала Бухвостов, но Макаров закусил удила:

— Да? А это не наш единственный паровой катер весело и ярко догорает на шканцах? А с «Оки» катер еще надо спустить, для чего она должна застопорить ход. Он нас должен догнать, потом со мной на борту подойти к «Оке», которая опять должна стопорить машины… Пока я там подниму флаг, Того уже перетопит половину броненосцев, а Камимура доберется до транспортов! Нет уж, сначала пару матросиков помоложе перебросим, а потом уж и меня, старика… Авось не рассыплюсь!

Спустя четверть часа и три сломанных ребра у попытавшегося перепрыгнуть на «Оку» первым матроса, над маленьким корабликом взвился вице-адмиральский флаг. Почти без задержки на мачте «Оки» подняли первые сигналы, и русский флот начал осмысленно готовиться к новому бою с японскими линкорами. Которые в это время уже подошли на дистанцию прицельного огня по отставшим «Трем Святителям»… Того казалось, что его план должен сработать. На его пути пока был только один русский броненосец. За ним, правда, подтягивались еще три типа «Пересвет», с висевшей на хвосте «Россией», а дальше по носу дымила без всякого подобия строя пара «Сисой» и «Петропавловск». Тройка в составе «Александр», «Цесаревич» и «Полтава» была восточнее и, с учетом потери хода, уже не могла встать на пути его отряда, идущего на скорости в 14 узлов. Впятером они должны были быстро смести со своего пути этот… Этих… даже мысленно выговорить «Три Святителя» Того был не в состоянии и весьма приблизительно помнил его характеристики. Этот броненосец был построен на Черном море, и теоретически его тут быть вообще не могло. Выбивания сосредоточенным огнем «Святителей» для пяти быстрых линкоров, вернее, уже шести — в хвост идущей концевой «Ясиме» пристроился отставший от Камимуры «Конго» — минутное дело. Потом последовательно проходим мимо «Пересветов», которые могли их догнать, но не могли выдержать артиллерийского боя, и пары «Сисой» — «Петропавловск». Те были явно тяжело повреждены и, кажется, совершенно потеряли ход. Даже если их не удастся потопить до подхода отставших «Александра» и «Севастополя» с «Ретвизаном», дорога к транспортам будет открыта. Правда, на левом траверсе под берегом куда-то несется узлах на 16 одинокий русский броненосный крейсер, который ДОЛЖЕН был называться «Ниссин», а теперь носил имя «Сунгари»… Но что он может сделать один против шести? Как и «Три Святителя» — наверняка ничего. С этими мыслями Того приказал открыть огонь, помня при этом об ограниченном количестве оставшегося боезапаса.

В России начала века было две фактически независимые школы линкорного кораблестроения — Балтийская и Черноморская. На Балтике корабли строили для гипотетической войны с Британией, которая планировалась крейсерской. В этой войне, которой всерьез никто не ждал, и главное, в угрожаемый период перед войной, русские крейсера и желательно броненосцы должны были выйти в океан и стать неуловимыми рейдерами на безграничных британских коммуникациях. Исходя из этого балтийские линкоры имели огромный запас хода, хорошую скорость, приемлемое вооружение и слабое бронирование. Венцом творения этой школы стали полуброненосцы-полукрейсера типа «Пересвет». На Черном море все обстояло иначе… Там возможный противник был один — Турция, запечатывавшая выход русских кораблей из этого моря уже 200 лет. И война против нее считалась неизбежной, а планы десантной операции для захвата Босфора разрабатывались и корректировались постоянно. В этой войне у черноморских линкоров цель была простая, как мычание, и практически невыполнимая. Они должны были сначала своими бронированными лбами проломить стену обороны турецких береговых батарей. Это при том, что пушка на берегу, по выражению Нельсона, «стоит корабля в море», а потом… Потом им предстоял лобовой бой в узостях с ожидавшейся британской эскадрой. При поддержке своих береговых орудий, за своими минными полями, если, конечно, все это успеют доставить и установить ДО прихода британцев… Поэтому для черноморской школы приоритеты были другие. Дальность… А куда нам ходить из моря, которое заперто противником? Скорость… Так, мишень номер один, она на берегу, неподвижная. Зато на бронировании и вооружении линкоров на Черном море почти никогда не экономили. Сейчас самому яркому представителю этой школы предстояло устроить сюрприз японскому флоту.

Того сначала с ожиданием, потом с нетерпением, а следующие пять минут с ужасом смотрел на расстреливаемый в шесть кораблей русский броненосец. «Три Святителя» был почти постоянно скрыт от наблюдения столбами воды от взрывов японских снарядов. На нем поочередно замолкали орудия и появился дифферент на нос, он снизил скорость, а вся его носовая оконечность представляла собой море огня. Но… При всем этом ОН НЕ ТОНУЛ и, кажется, совершенно не собирался это делать! Как будто его гвоздили сейчас ВСЕ боеспособные японские линкоры, он сначала принял в кильватер отряд «Пересветов». Потом, так же неторопливо, он сам встал в кильватер «Петропавловска», который вдруг дал ход в 6 узлов! Мирно шедший до этого слева «Сунгари» открыл огонь из орудий среднего калибра по «Мияко», и теперь управлять боем приходилось с авизо, которое периодически виляло для сбития русской пристрелки. А по носу маячила пара русских бронепалубных крейсеров «Паллада» и «Светлана». Они уже начали обстрел головной «Сикисимы», и Того, прекрасно помня рассказ Камимуры об аналогичных действиях русских бронепалубников под Кадзимой, понимал, что оттуда они уже не слезут. Учитывая, что отряд во главе с «Александром» тоже подтягивался к месту боя и вот-вот должен быть открыть огонь, шестерке японских кораблей придется иметь дело не с парой разрозненных отрядов русских кораблей, а сразу с дюжиной линкоров. Которые хотя и повреждены, но ни тонуть, ни покидать место боя явно не собираются. Оставался еще шанс попытаться прорваться под берегом, и Того приказал принять на два румба левее, заодно это должно было оттянуть русских от отряда Камимуры. Его «Идзумо» и быстрые бронепалубники еще могли обойти место, где сцепились отряды линкоров, и устроить транспортам резню, но… Сначала пришел доклад о том, что у «Якумо» затоплен нос и он не может поддерживать ход больше 10 узлов. А потом два «Пересвета» и сопровождающая их «Россия» увеличили ход до 17 узлов и стали отрываться от японцев, курсом строго на север. В этот момент Того понял две вещи — во-первых, Макаров считает, что он справится с его отрядом и без трех своих самых целых и быстрых броненосных крейсеров. А во-вторых, Камимуре придется прорываться к транспортам с боем сквозь эту тройку, ведь, идя курсом на север, «Пересветы» оказывались между вторым японским отрядом и транспортами. Похоже, Макаров раскусил и этот его замысел… Последней каплей для Того стало открытие «Сунгари» огня из всех четырех орудий главного калибра, совпавшее с попыткой торпедной атаки «Сикисимы» парой русских крейсеров. До этого момента на одинокий русский броненосный крейсер, крадущийся под берегом в сопровождении пары миноносцев, не обращали особого внимания. Ведь с него могла стрелять только пара шестидюймовок, и, как казалось, он был не опасен. Гоняться за ним тоже было бесполезно, он со своими 16 узлами был явно быстрее, чем большинство японцев, но теперь… Самого Того спасло только то, что русские не соблазнились адмиральским флагом на маленьком авизо, а выбрали себе «противника своего размера». Зато на «Якумо», получившем восьмидюймовый снаряд, облегчения Того не разделяли.