Книга Маэстрине некогда скучать - Милена Валерьевна Завойчинская

вдруг эта тварюшка умеет невидимой становиться.

Черт! А я ведь так и не изучила досконально по книгам, что он такое. Времени совсем ни на что нет. Навалилось опять.

Где-то в глубине сознания словно заскреблось что-то, такое неуловимое и неясное чувство, как бывает, когда о тебе кто-то думает. Или когда на тебя смотрят и ты еще не осознал, что это взгляд, а просто ощущаешь некоторый дискомфорт.

— Гриша? — снова позвала я шепотом. — Это ты?

И опять не ушами, а… не знаю, мозжечком или еще чем-то в мозгу я почувствовала отклик. Интересненько… Демоническое животное, похоже, умеет ментально общаться, как и разумные демоны. Разберемся.

Но главное, что гронх жив, здоров, просто не попал со мной в Одимен.

Попыталась вернуться назад, но что-то пошло не так, артефакт не сработал. Разрядился, что ли? Ерунда какая-то.

Помыкавшись еще, я махнула рукой и отправилась искать выход в обжитую часть Усача. Ненавижу эти подземные катакомбы.

Блуждала я блуждала, пару раз видела далеко впереди мелькающий белый силуэт. Призрак какой-то, наверное, слоняется как неприкаянный. А потом вдруг меня осенило, я сбилась с шага и остановилась.

А ведь такое уже было. Когда мы с Софи после Белого Бала заблудились в трех соснах. Я вот так же тогда наматывала круги и никак не могла найти выход из коридоров. Как же тогда ректор это назвал? Петля? Убейте, не помню.

То есть, конечно, убивать меня не надо, это я образно. Просто такой вот я тугодум. Жительница мегаполиса из спокойной, мирной, развитой цивилизации, для которой норма посмотреть сначала налево, потом направо даже на пешеходном переходе на зеленый сигнал светофора. Или отойти от края платформы в метро, чтобы не снесло воздушной волной от прибывающего поезда. Новости там всякие в сети или по телевидению прочитать. Типичная такая осторожная горожанка.

Не могу я за полгода с небольшим настолько перестроить мозг, чтобы мгновенно понимать, что угодила в магическую ловушку. Для меня это до сих пор что-то эдакое.

Я постояла, размышляя, что делать. Моих знаний не хватало расколдовать все это. Я даже не знала, что именно-то расколдовывать. Я алхимик, потому что та магия, которая мне досталась от владелицы тела, — именно такая. И я сама развивалась именно в этом направлении уже осознанно. Надо же как-то и самой мозгами шевелить было, а не только вытаскивать из базы данных то, что прилетело в мозг от Мариэллы.

Но что такое то, что меня здесь заперло, я не знала. В прошлый раз я угодила в пентаграмму. А сейчас?

Покрутилась на месте, отыскивая преломление пространства. Вдруг я его пропустила, так как просто не подумала, что оно тут может быть?

Шла я, шла, а потом вдруг мне в спину влетело что-то тяжелое, горячее и очень болезненное. Я вскрикнула, меня толкнуло вперед, уронило и… Я отключилась.

Приходила в себя тяжело. Урывками. Словно кирпичом по голове получила, хотя то, что меня вырубило, влетело не в нее.

Спина горела и болела. Вот ее как раз приложило сильно, а голова просто была дурная, и глаза никак не открывались.

Прежде чем я окончательно пришла в себя, пару раз снова уплыла в обморок. Но все же мозг наконец прояснился. Глаза, впрочем, так и не открывались. Но зато я смогла понять, что они просто завязаны чем-то. А руки стянуты за спиной, причем туго и болезненно.

Это кто ж меня, такую милую и безобидную, похитил-то? Кому я могла понадобиться и зачем?

Какое-то время я лежала, прислушиваясь и пытаясь понять, куда меня притащили и есть ли кто-нибудь рядом.

Капает вода, но далеко. Шуршат лапки. Ой нет! Только не говорите, что тут крысы! Я не боюсь грызунов в целом, но они же опасны, если голодные. А тут я — такая аппетитная и беззащитная.

Затаив дыхание, снова прислушалась. Коготки, царап-царап по полу, осторожные шажочки… Но мало. Может, одна или две крыски. Буду думать о них так, чтобы не паниковать раньше времени.

Что еще?

Чувства обострились до предела. Голоса… Далеко, на грани слышимости. Кажется, даже не на этом этаже, а словно бы сверху и справа. Мужской — довольно высокий и срывающийся на скандальные нотки. И женский. А вот этот, наоборот, низкий, глубокий. Но слов не разобрать. Чувствуется только, что ругаются.

Попробовала призвать магию, скастовать хоть какое-нибудь заклинание. И неприятно удивилась, когда не смогла. Не поняла… Что не так-то? Руки связаны, но пальцы свободные. Блока на силе не ощущаю, почему ничего не выходит? Ой, паника-паника!

Надо же, какая я за несколько месяцев стала избалованная-то. Магия, заклинания…

До меня дошла абсурдность мыслей, и я непроизвольно фыркнула рассерженно на саму себя. Лежу тут, понимаешь ли, царевна, жду… чего-то. А чего ждать? Надо спасаться.

И для начала я перевернулась и начала елозить и изгибаться, пытаясь определиться в пространстве и как-то изогнуться, чтобы стащить с глаз повязку. Удалось мне это далеко не сразу, умаялась вся, руки чуть из плеч не вывернула, а шею, кажется, растянула. Хорошо, что не свернула. Но справилась.

Проморгалась, отдышалась, огляделась. Было темно, но глаза уже адаптировались, и в общих чертах помещение я смогла осмотреть. Подвал. Вероятно, бывшая тюремная камера, если судить по кольцам и цепям на противоположной стороне. Наверное, там крепили пленников, чтобы не сбежали. Странно, что и меня туда же не приковали. Не сочли опасной?

Господи! До меня дошло, и я похолодела. Какое счастье, что я сегодня была одна, а не с Софи. А ведь всегда таскаю ее с собой. Угодила бы вместе с малышкой в ловушку, пришлось бы в сотни раз хуже.

Я выдохнула сквозь сжатые зубы. Привязалась ведь уже к этой милой улыбчивой лапушке, которой невозможно не симпатизировать. Хорошо, что она сейчас с Марсалисом и под охраной деда, уж какой есть, и четырех демонов.

Чей-то маленький холодный нос обнюхал мои связанные руки и пощекотал усами. Бе-е-е-е… Ну это уж совсем нехорошо, если меня сейчас цапнет какая-то подвальная крыса.

— Не вздумай кусаться, я ядовитая и невкусная, — прошептала я. Ну мало ли, говорят, крысы очень умные, вдруг она поймет.

Мне в руки фыркнули.

— Ой, вот не надо! — чувствуя себя клиентом психушки, возмутилась я все так же шепотом. — Ты вот тут живешь себе в подвале и знать не знаешь, что происходит в мире. А я тебе скажу: фигня какая-то там творится.

Крыса затихла и, кажется, слушала. Ну а я что? Продолжила монолог чокнутой попаданки.

— Да-да. Вот думаешь, мне нравится валяться тут на грязном полу? Тебе-то что, у тебя и лапок аж четыре, и хвост, и зубы… А я? Холодно, твердо, неудобно. А я девочка, между прочим. С нами так нельзя обращаться. И рукам больно. Вот на кой какому-то гаду понадобилось со мной так поступать? Сам подумай!

Меня возмущенно ткнули носом в руку. И что удивительно, я догадалась.

— Не сам? Сама? Ты тоже девчонка, что ли? Ну, привет, будем знакомы. Я Маша. Но тут меня все зовут Мари. У тебя имя вряд ли есть, поэтому я тебя буду называть Анфиса. Надеюсь, ты не против.

Меня не кусали, но щекотно дышали в руку. Даже крысы от скуки готовы слушать любой бред. Ну что за мир? Что за жизнь?

— А у меня дочка есть. Она как бы моя, но не совсем. Но она прикольная, мне нравится. Смешная и милая. Прикинь, у нее жених образовался уже. Хотя ей и годика еще нет. А я вот взрослая тетка, а с женихами полный провал, — грустно призналась я. Спросила: — У тебя есть мужик? Какой-нибудь брутальный крысюк с сильными лапами и мощным хвостом?

Судя по вздоху, Анфиска была одинокой женщиной.

— М-да. И у тебя не складывается. Бывает. Зато у меня еще есть цобачко. Гронх называется. Жуткая демоническая трехголовая тварь. А хвост у него — настоящая змея. И если честно, я его побаиваюсь, потому что собак не люблю и не умею с ними обращаться. А этот еще дурной такой… Молодой, энергичный. — Я вздохнула. — Никогда не заводи себе гронха, Анфиса. Мы с ним всего несколько дней вместе, и мне пока сложно. Хотя я креплюсь и все такое, виду не подаю, но как же я устала.

Из крысы вышла замечательная собеседница. Она удачно вздыхала в нужных местах и не давала ненужных советов. Просто слушала.

— Слушай, тебе если не сложно, ты там перегрызи веревку, что ли. Так стянули, что кровоток мне пережали, рук не чую уже. А я с тобой пока поболтаю, ладно? И может, немножко поплачу. Ты, если что, не пугайся, это я от нервов и от усталости. Навалилось, знаешь…

Крыса фыркнула, но, что невероятно,