Книга Соединенные Штаты России - Дмитрий Лим

* * *

Бык мрачновато глянул на сеньора и попросил:

—Говорите медленнее.

—О, простите, сеньор Басилио.

Василий замолчал, размышляя о том, как легко и быстро учится новый язык: «Похоже, не зря „синеглазка“ нас пытал, как садюга какой. Этот Помидор когда трещит, у меня такое ощущение, что я некоторые слова просто вспоминаю. Как будто я их раньше знал… Но ведь это нихера не так, у меня-то и английский хромает»,— он поправил рюкзак на плече, и продолжил свои мысли: «Только ведь без своего чемоданчика, „синеглазка“, считай, пустышка, а заряд то там, не вечный… Даже хороший ноут больше недели не держит, а у него ведь техника посложнее. Конечно, пару солнечных батарей мы сняли, только еще неизвестно, рабочие ли они… Остальные-то четыре все с трещинами… Приду, надо будет напомнить Риму. Хотя, если бы что, „синеглазка“ бы уже засуетился. Или у него аккумулятор помощнее стандартного армейского, или там еще какая-то хрень хитрая спрятана. Зря я, кстати, опасался за него, когда бандитов резали, нормально держался.»

Из размышлений Быка буквально выдернул вскрик идущего навстречу старика. Мальчишка, который запустил в деда камнем, стоял от Быка буквально в паре шагов. Совершенно машинально старлей схватил поганца за ухо и спросил:

—Ты что, зараза, делаешь?!

Старик, между тем, прибавил шагу, стараясь затеряться между прохожих. Почему-то он не старался поймать обидчиков или хотя бы обругать их.

Мальчишка, которого Бык держал за ухо, с удивлением глянул на незнакомца, и довольно небрежно ответил:

—Сеньор, это же худьио!

Секунду Бык таращил глаза, потом сообразил: «худьио» это значит еврей. Чтобы понять, что именно не так, ему понадобилась еще пара секунд и толчок в раненый бок от сеньора Хосе. Тот торопливо заговорил:

—Сеньор Басилио, отпустите мальчика! Это действительно был просто старый худьио.

Бык отпустил засранца и брезгливо вытер руку об штаны. Так уж случилось, что в нем самом было кровей намешано, как в хорошем коктейле. В том числе среди родни присутствовал прапрадед, чистокровный еврей. Несмотря на совершенно русские имя и фамилию, Василий Евгеньевич Быков, славянской крови в нем было дай бог, если половина. И даже эта половина не была чистой русской. Пять поколений Быковых, которых он знал, изрядно разбавили в свое время не только поляки и украинцы, но и татары, армяне и даже затесавшаяся в боковую линию цыганка.

Нацизм — это то, из-за чего схлестнулись Империя и НАТО. Нацизм — это то, из-за чего гибли в последних войнах не только военные, но еще и женщины, старики и дети. Нацизм — это то, из-за чего сгорел в танке в штурме Берлина его прапрадед, в честь которого его и назвали, старший лейтенант Советской армии Быков Василий Игоревич.

Между тем сеньор Варгос продолжал говорить:

—Ничего-ничего, говорят, в наш город собирается приехать сам Торквемада, они еще узнают…— Хосе сплюнул себе под ноги.

—Торквемада? Кто это?

—О, сеньор Басилио, это очень, очень большой человек,— Хосе даже значительно поднял к небу пухлый короткий палец, показывая, какой это большой человек.— Томас Торквемада — это сам Великий Инквизитор! Он борется со скверной. И очистит наш город от еретиков!— сеньор благочестиво перекрестился.

После этого, под внимательным взглядом сеньора Басилио, Хосе почувствовал некоторую неловкость ситуации. Этот непонятный Басилио молчал, а купец с ужасом подумал, что ни разу не видел, как они крестятся, ни у кого из этих странных воинов он не видел крестов, и сейчас, возможно, сказал нечто ужасное? Может быть, они и есть еретики? А он ляпнул, не подумав…

Под пристальным взглядом спутника, купец чувствовал нарастающую панику, он начал нервно поправлять на себе одежду, не зная, что сказать и как исправить эту ситуацию.

—Сеньор Варгас, вам не стоит беспокоиться. И я, и мои спутники веруем в Христа и Деву Марию. Но в нашей стране не принято носить кресты, хотя в церковь мы ходим регулярно,— Василий, продолжая давить купца взглядом, перекрестился так же, как и он, слева направо, про себя подумав: «С волками жить — по-волчьи выть.»

Хосе утер мелкую испарину с лица и радостно закивал головой, подтверждая то, что он тоже верует в Христа и Марию, что он свой и ничего против сеньора Басилио не имеет. Бык продолжал:

—Сеньор Хосе, мы бы не хотели слишком сильно выделяться. Раз в вашей прекрасной стране принято носить кресты на шее, то подскажите, где можно приобрести?

—О, не переживайте, сеньор Басилио, в воскресенье я пойду в храм. Если вы пожелаете, при храме есть лавочка, и вы сможете купить себе освещенный крест.

Гек, к сожалению, не слышал, о чем разговаривали купец и Бык, и просто молча тащился за ними, скучливо думая: «Жрать хочется… Только вряд ли я рискну здесь съесть что-то… Интересно, долго мы еще бродить будем?»

От лавки ювелира на дорогу они потратили минут пятнадцать, но, к сожалению, до места так и не дошли. Узкую улочку перегородили два мужика, которые к удивлению Гека, на полном серьезе старались зарезать друг друга. Никто из зрителей, случайно набредших на это развлечение, не пытался остановить дерущихся.

Напротив, что с одной, что с другой стороны улицы доносились подбадривающие крики. Толпа на глазах становилась все гуще. Одни, похоже, «болели» за худощавого и гибкого, в серой полотняной рубахе, а вторые — за того, чья черная бородища длиной доходила почти до пупка.

К такому жизнь Гека не готовила, а вот Бык, почувствовав интерес, и желая посмотреть, на что способны местные вояки и драчуны, чуть раздвинул плечами толпу, и машинально пропустив перед собой мелкого сеньора Хосе, протиснулся в первый ряд.

Гек, скучая, наблюдал спины зрителей. Больше всего ему не понравилось то, что здесь не на что было встать, и отследить сопровождаемого. Немного подумав, он так же раздвинул толпу, выслушав пару проклятий, и получив несколько тычков в ребро, но упрямо пробился через слои зрителей, и встал ровно за спиной Быка — Геку не понравились двое тощих, чумазых подростков, которые протискивались между ног зрителей. Может просто дети любопытничают, а может местное ворье, лучше не рисковать.

Разумеется, драчунов Гек не видел, спина Быка и стоящего рядом очередного монаха надежно перегораживала ему все зрелище. Он только слышал натужное хеканье и хаканье дерущихся. От плаща монаха, в который его почти впечатали носом, исходил довольно мерзкий запах сырой собачей шерсти. Да, похоже, эту собаку еще и не мыли никогда. Гек поморщился и сдвинулся чуть в сторону. На монаха ему наплевать, ему нужно, чтобы никто не подобрался к Быку.

Сеньор Хосе чувствовал себя довольно неуютно. Нет, безусловно, он был любителем ярких зрелищ, но зачем же переть в первый ряд? Это, в конце концов, опасно! Бывали случаи, когда разгоряченные противники, доставали оружием не друг друга, а зрителей.