Книга За гранью. Записки из сумасшедшего дома - Андрей Викторович Белов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очнулся Леонид в больничной палате и над ним склоненное лицо Зои:
– Ты пропал на два дня. Пришлось идти в твой НИИ, так что не напрягайся и не старайся рассказывать: я все знаю. Сегодня же добьюсь перевода тебя в нашу больницу. Все, отдыхай.
Его перевели в тот же день. В палате было коек двадцать, и все они были заняты. Народ был тихий и с виду вроде как заторможенный. Леонид вспомнил маму и подумал: «Накачали всех таблетками».
На следующее утро на обходе пришла Зоя. Настоящий строгий врач в белом халате и с тонометром в нагрудном кармане.
– Голова не болит? – спросила она. – Ты сейчас можешь говорить?
Леонид утвердительно кивнул головой:
– Могу.
– Я опросила твоих сотрудников, так что как это выглядело со стороны, я в общих чертах знаю, – сообщила Зоя. – Но хотелось бы услышать от тебя, как ты себя чувствовал на собрании или как там это у вас называется, о чем думал, делая доклад. И как сам-то считаешь, твои мысли это были? И до какого момента помнишь те события?
– На шизофрению намекаете? – спросил Леонид, переходя на вы, и добавил: – А что? Не надо маму ездить навещать, ведь она здесь же в этой больнице!
– Не горячись, Леня, тебе надо сначала обследования пройти: все-таки несколько лет назад удар по голове был, и ты терял сознание, да и недавние события. А диагноз? Он и от тебя зависит, насколько ты будешь откровенен со мной и все ли будешь мне рассказывать. У тебя же не полный распад личности! Значит, диагноз я могу поставить только с твоей помощью! Ладно, отдыхай завтра и начнем.
«А ведь она подсказала мне, как можно избежать диагноза шизофрения и остаться для окружающих нормальным человеком, сохранить работу в НИИ, а дальше жить как смогу, – подумал Леонид с кривой усмешкой. – Спасибо ей, конечно, но Зою я потерял, теперь она для меня вновь Зоя Петровна – лечащий врач мой и моей мамы, можно сказать, семейный психиатр».
– Пойдем, парень, покурим, разговор есть, – сказал один из лежащих в палате: поживший уже мужчина и, судя по всему, имеющий некоторый опыт в психиатрических делах.
– Слышал я твой разговор с врачихой, – сказал пациент, – Значит, не хочешь психиатрического диагноза?
– Кто же его хочет, – ответил молодой человек.
– О!.. Есть такие и немало. Например, инвалидность, пенсия, льготы, отмазка от армии или уголовного дела… все и не перечислишь. Тебя-то почему диагноз волнует? – спросил мужик.
– Просто хочу, чтобы никто не знал, если вдруг диагноз нехороший поставят, и считали меня нормальным, как и они все.
– А «они все» ты думаешь нормальные? – философски произнес мужик. – Все люди, так или иначе, психически с отклонениями, только в психиатрическую больницу не попадали, вот и диагноза у них нет! Ну да ладно, слушай сюда! Мне-то все равно, больной ты или нет, а к совету прислушайся – вдруг поможет. Здесь всех пациентов глушат психотропными пилюлями, и через неделю-две ты уже будешь до того заторможенный, что сам на все вопросы откровенно врачу ответишь. Отказаться от приема лекарств нельзя: насильно впихнут и водой напоят, чтобы проглотил.
– А что же делать? – наивно спросил Леонид.
– Слушай, что скажу, – уверено сказал мужик, и чувствовалось, что он был в своей стихии. – Лекарства дают в определенные часы: по графику. Глотаешь, выпиваешь стаканчик с водой и показываешь раскрытый рот медсестре. Так вот, как время приема лекарств подходит, ты старайся среди первых очередь занять, махнешь колеса – сунь их под язык или между губой и зубами и открой рот для осмотра. Все надо делать быстро и как бы с большим желанием, тогда и сестра ничего не заподозрит и не полезет к тебе в рот пальцами – психология, брат. Всегда срабатывает, если только ты не тяжелый больной, а ты внушаешь доверие. После этого сразу в туалет к урне или к открытому окну и все быстро выплевываешь.
– И что все так делают? – спросил молодой человек.
– Не все. Есть те, которые на самом деле верят, что их вылечат – наивные, а есть те, кто не выплевывает в унитаз, а для каких-то своих целей накапливает пилюли, пряча их куда-нибудь. Учись, парень, пока я жив, – рассмеялся мужик. – И вот еще помни, что дежурные медсестры все докладывают лечащему врачу: и про лекарства, и про то, как ел и спал, как разговариваешь с другими пациентами. В общем, все. Среди медперсонала – заруби себе на носу – у тебя друзей нет и быть не может, как бы ласково с тобой не общались.
– Спасибо за науку!
Мужик выкурил еще одну сигарету и добавил:
– В палате двадцать человек: заснуть, да еще и выспаться невозможно. Есть у тебя кто-нибудь, кто бы принес тебе снотворное? Если спать не будешь, то сразу поймут, что лекарства ты не принимаешь.
– Нет, никого у меня нет.
– Ладно, помогу с этим, но, само собой, не безвозмездно, а еще покажу, какие из таблеток, которыми тебя пичкать будут, снотворные, может, успеешь отложить и сохранить, пока во рту не размокли, но это опасно: заметить могут.
Уже четвертый день Леонид находился в больнице. Как-то в палату зашла медсестра – молодой человек читал книгу – и с интересом спросила:
– Что вы читаете?
– Так, валялась какая-то книжка в коридоре на подоконнике без обложки и первых страниц, – ответил он.
– Интересно?
– Ну, в общем-то, да, – ответил Леонид.
На следующий день на утреннем приеме лекарств заметил, что ему добавили какую-то синюю таблетку, и сразу все понял: «Значит, сестра доложила лечащему врачу, что я еще способен сосредотачиваться, вот и добавила та снотворную или расслабляющую таблетку. Прав был мужик: никому из медперсонала верить нельзя, как бы они с тобой ни ворковали».
За следующие три дня Леонид
