Книга Синий бриз - Кристин Лестер

Один раз за это время он побывал у себя в Бретани. Там жили его родители и друзья, там жило множество его поклонниц, которые были очень рады его видеть. И не только видеть… Но, как всегда, общаясь с ними приветливо и чуточку отчужденно, он провел ночь только с одной самой веселой своей подружкой, еще с колледжа. Там он встретил и своего лучшего друга, который в шутку принялся теперь завидовать ему и напрашиваться в Нью-Йорк, как он делал всякий раз, когда они заговаривали об успехах друг друга. Они оба прекрасно понимали, что Пьер сильно привязан к своей стране, к Парижу, и никуда на самом деле отсюда не уедет, здесь у него – многочисленные связи и вполне определенный бизнес, приносивший немалый доход – в специально купленном павильончике он занимался организацией выставок… Так же как и Шарль, он по-прежнему был популярен среди женщин, только, в отличие от своего спокойного друга, самозабвенно окунался в любовные водовороты, никогда никого не упуская…

Вернувшись в Нью-Йорк в лирически-ностальгическом настроении, Шарль, сам того не желая, в первый же вечер буквально свел с ума Бетти, и она, после недельной разлуки, наконец отдалась ему и телом, и душой, потеряв всякое благоразумие. Шарль, напротив, испытал облегчение, открыв, что он был у нее не первым мужчиной, что Бетти имеет кое-какой опыт, над которым, конечно, придется поработать. Интересно, кто это был и почему не научил ее целоваться? Эти вопросы Шарль оставил на потом, а совсем обезумевшая от счастья Бетти сама сделала ему предложение.

Разговор происходил в квартире героя-любовника, где они, разомлевшие от августовского вечернего солнца и долгого полноценного секса, лежали на огромной кровати, видавшей не один десяток женщин за последние три года своего существования в этой квартире. Услышав ее слова, точь-в-точь, как в одной из дешевых мелодрам, что они с Пьером любили смотреть в их маленьком кинотеатре на окраине Ля-Боля, Шарль подавился шампанским и утратил, как ему показалось, навсегда этот нежный лирический настрой, привезенный из Франции. Бетти, почувствовав ошибку, которая могла стать роковой, быстро извинилась, попросила, чтобы он забыл эти слова, и так нежно ворковала над ним весь остаток вечера, что даже почти смогла пробить стену, внезапно выросшую между ними.

В глубине души Шарль и сам понимал, что дело идет к свадьбе, потому что, во-первых, еще ни с одной женщиной он не встречался так долго: почти год. К тому же он понимал, что есть и вторая причина, куда более существенная: этот брак выгоден для его карьеры… Может быть, если бы он был чуть более «американцем», целеустремленным и напрочь лишенным сентиментальности, ему удалось бы легко справиться с мужским страхом перед женитьбой и, не моргнув глазом, проложить себе блистательный путь в чужой стране. Но Шарль был Шарлем: искренним и тонким, хотя и немного противоречивым, не переносящим коварства, как в окружающих людях, так и в себе самом. И поэтому, получив предложение руки и сердца от Бетти, он честно и откровенно растерялся.

Она стала все чаще намекать на свадьбу, и у Шарля всякий раз портилось настроение и появлялось чувство, как будто его горло сжимают тиски… А в сентябре, как гром среди ясного неба… Бетти объявила, что беременна. Эта классическая уловка почему-то привела искушенного Шарля в ужас. Он окончательно запутался и в конце концов сдался, поверил ей, даже не попытавшись проверить информацию.

Тут уж подключился и Майкл Мерингтон, и многие приятели Шарля по клубу, которые искренне советовали ему не упускать такой выгодной партии. Да и о чем переживать: девчонка красивая, молодая, неглупая и с виду покладистая. А уж как она его любит!.. Шарль очень хорошо представлял, во что выльется через год-другой эта сделка с Блуром и с собственной совестью, поэтому медлил с официальным предложением. Он много раз наблюдал подобные истории, и знал людей, которые на этом жестоко накололись. Таких мужей, сколь бы честными намерениями они не руководствовались, женившись на богатеньких дочках, рано или поздно объявляли альфонсами и охотниками за приданым. Но даже не это являлось главной причиной раздумий Шарля. Он точно знал одно: та самая Девочка, которая лучше всех на свете и красивей всех на свете, рожденная где-то в огромном многоликом мире только для него, для Шарля, скоро встретится с ним! Он чувствовал приближение этой роковой неизбежности, он узнал ее по своим ощущениям и из последних сил держался, не разрешая себе совершать ошибку…

В какой-то момент, он сам не помнил, как это произошло, Шарль почти сдался. Сказал, что в феврале-марте, если ничего не случится, они, в принципе, могут устроить свадьбу. Проглотив обидное «если» и весь ускользающе-условный тон предложения, Бетти побежала обрадовать отца. Официальное предложение мистеру Блуру Шарль собрался сделать в конце октября, на этом настояла Бетти, чтобы они пришли на праздничный ужин и обо всем объявили, хотя отец был уже в курсе их помолвки.

Бетти немного успокоилась и начала изо всех сил изображать из себя беременную, со всеми причитающимися такому состоянию причудами. Удивительно, как в одном человеке могли уживаться такая наивность и такое коварство? Наверное, последнее ей щедро даровала сама природа, но оно долго дремало в ее душе, как и любвеобильность, а под напором обстоятельств вырвалось наружу. Шарль долго изводил себя бесполезными гаданиями, размышлял о странных закономерностях жизни. В сущности, он был очень порядочным человеком, никогда не врал женщинам… В конце концов, он не выдержал, оставил фирму, оставил Бетти и снова улетел во Францию, пообещав вернуться через двое суток. Это было 15 октября.

Как ни странно, всегда пунктуальный и серьезный Шарль вовремя на работе не появился. Причиной тому стали фантастические, нелепые обстоятельства, в которые особо никто и не поверил: из-за штормовой погоды он якобы застрял у себя в Бретани на лишние двое суток и вылетел из Парижа только в воскресенье вечером.

Все время полета он просидел, глядя в одну точку, вспоминая лицо своей новой знакомой. Оно все время всплывало у него перед глазами: лицо Жозе, такой разной и каждую минуту одинаково восхитительной. Жозе, примеряющая его рубашки и свитера; Жозе, заплетающая косички, которые все время норовили распутаться без заколок; Жозе, загадочно улыбающаяся с бокалом коньяка в руке… И наконец – ночная Жозе, ее теплые мягкие губы и близкое, какое-то удивительно родное лицо, измененное страстью. Страстью, которой они, как два школьника, глупо пренебрегли…

Шарль пожалел, что не взял у нее телефон или адрес. Он не понимал зачем, не понимал, что он собирается делать, просто почувствовал, что новая веха начинается на его пути.

Бетти тоже почувствовала неладное. Она не отпускала его от себя три дня, а когда нашла силы хотя бы в рабочее время оставить одного, он наконец-то смог погрузиться в текущие проблемы, которые все вместе и по отдельности, неотступно и бесповоротно сходились в одной точке, имя которой было Жозе. Что с ним случилось, когда она, именно она, осторожно обвила руками его шею и теплыми губами коснулась его губ? Что это было?..

Он сидел за столом, возле разрывающегося телефона, и секретарша ничем не могла помочь – телефон был прямой, сидел, обхватив голову руками, и пытался заставить себя думать о чем-нибудь еще. Он устал, его офис готовился к очередному переезду, так как соседи расширялись и занимали своими студиями весь этаж. Это к лучшему, думал он. Его новый офис находился в старинном особняке на Уолл-стрит, и единственными предполагаемыми соседями были привидения, которые, если верить досужим сплетням, водились на знаменитой улице.