Книга Двурогий. Попаданец к Александру Македонскому - Юрий Корчевский

Еще неделю добирался до войска, благо после схватки с персами обзавелся деньгами и не отказывал себе в еде. В харчевнях в первую очередь брал мясные блюда, они давали силы на большие переходы.

Фотис встретил его радостно:

– Садись, выпей вина.

Даже сам щедро плеснул в кружку. Алексей отпил, поставить не успел, как Фотис торопит:

– Ну, получилось?

– Я уже думал, до вас дошли новости.

– Пока только слухи.

Алексей рассказал подробно о штурме Митилены, о ранении Мемнона, о том, как якобы яда в вино подсыпал и сам был свидетелем, как умер Мемнон, как стенал лекарь.

– Похоронили? Сам видел?

– Нет, его собирались перевезти на родину, на остров Родос. Я же предпочел убраться с Лесбоса. Дело-то сделал.

– Сегодня же доложу Александру, если прорвусь до него. Не хочу хулу возводить. Однако Александр стал не столь доступен, как прежде.

И в самом деле, по мере продвижения вглубь Персидской империи Александр стал перенимать некоторые привычки местных. Оказался падок на лесть. Окружил себя персидскими вельможами, сладкоголосыми и велеречивыми. Из принятых подношений выбирал себе шитые золотыми нитями халаты, туфли с загнутыми по восточной моде носами. Завел себе гарем по персидской традиции, стал поклонником пышных церемоний. Если раньше, до войны с персами или в начале ее, к Александру запросто приходили на ужин его старые друзья либо командиры гетайров или гоплитов, то ныне он отдалился. Александр всегда имел склонность к лидерству – в спорте, учебе, в бою. И когда вельможи, тираны и сатрапы стали возвеличивать Александра как покорителя мира, купился на лесть и похвалы. Однако Александр плохо знал восток. Обманы, хитрость, коварство. В глаза – елей, а за спиной – нож или склянка с ядом. Восток – дело тонкое.

И от смотров войска Александр стал отлынивать. Раньше построения были регулярными. На таком смотре Фотис и хотел доложить Александру, что его тайное задание выполнено. За устранение главного врага, полководца, за которым стояла реальная сила, исполнителя следовало щедро наградить.

Смотр состоялся через несколько дней. И когда Александр остановился у лоха Фотиса, лохаг ему доложил.

– Где он? Хочу поговорить с героем.

Фотис махнул Алексею ладонью:

– Выйди из строя.

Алексей стоял в первой шеренге, сделал шаг вперед. Гоплиты замерли. Алексей одет как все: чистая туника, в левой руке щит, на поясе в ножнах меч, на голове шлем. Для лоха команда Фотиса «Выйти из строя!» необычная, подавали ее редко. Либо воин сильно провинился, либо отличился. Но за последние две недели боев не было. В строю тихо, муха пролетит – будет слышно, потому как интересно самим быть свидетелями необычного действа.

Александр подошел, обе свои руки положил на плечи Алексея:

– Ты правда сделал это?

– Истинно, мой повелитель. Враг твой…

Алексей не договорил, Александр ладонью прикрыл ему рот, явно не желая, чтобы гоплиты знали подробности о том, что произошло и в чем геройство Алексея.

– Зайди в полдень в мой походный шатер, я предупрежу стражу.

– Благодарю, о Великий!

Побольше лести, елея: слова ничего не стоят, сотрясение воздуха, а Александру приятно, потому что не вельможа персидский льстит, а заслуженный воин. Никто не завидовал Алексею. Накачай мышцы, будь ловким, смелым, научись мастерски владеть оружием – и тебя отметит Александр.

Конечно, в любом деле удача нужна. И в торговле, и в бою, и в кулачном поединке. В обозе болтались разного рода прорицатели, звездочеты, хироманты. Для Алексея все они – шарлатаны, не стоящие медного обола. Но другие верили, шли, платили деньги. Будет ли удачлив завтрашний день?

Александр прошел дальше. Впрочем, до конца шеренги не дошел, развернулся, зашагал в свой походный шатер. В военном стане он становился прежним – удачливым полководцем, первым среди военачальников. Вначале Александру церемонии дворцовые претили, затем быстро привык, даже нравилось. Никогда прежде не воздавали ему таких почестей. В Македонии правил жесткой рукой отец его, Филипп. Да и роскоши особой не было, Филипп деньги занимал. А ныне из захваченных талантов серебра и золота мост через реку можно воздвигнуть. К тому же Александр понимал, что после смерти Мемнона и разгрома Дария в мире нет силы, способной противостоять его армии. Фактически он повелитель вселенной. Чувства бушевали в груди, сознание своей могущественности возвышало над другими людьми. С малых лет Александр стремился стать первым, чтобы его имя произносилось с придыханием, чтобы осталось в веках на скрижалях истории. Теперь не люди ему ровня, а сами боги!

Алексей об устремлениях и судьбе Александра знал. Послав Алексея отравить Мемнона, Александр сам открыл ящик Пандоры. Пройдет совсем немного лет, и он сам умрет от яда. Недоброжелателей много, как и врагов. К тому же многих своих старых друзей он оттолкнул, а некоторых убил собственной рукой.

Вот только рассказывать Александру о его судьбе Алексей не собирался. За это можно поплатиться головой: примут за недоброго прорицателя с черным глазом да и сожгут заживо, чтобы и следа не осталось. Время жесткое, суровое, как и нравы.

К полудню Алексей подошел к походному шатру Александра. Начальник телохранителей Клит Черный, предупрежденный Александром, кивнул, махнул рукой:

– Проходи, Алекс! – так в армии Александра звали Алексея.

Александр был в шатре один, возлежал на ковре, опираясь на высокую подушку. Прямо как любят персы. В Греции и Македонии в моде были лежанки. На круглом одноногом столе стоял кувшин вина, в вазе лежали фрукты, на серебряном блюде – сладости и орешки.

Алексей был без оружия: в шатер с оружием входить не дозволялось никому. Войдя, кивнул, поприветствовал:

– Да пребудут с тобой боги и удача на долгие годы, повелитель мира.

Все же добавил Алексей толику лести, которую Александр принял как должное.

– Садись, рассказывай подробно.

Алексей уселся на небольшую скамейку. Начал повествование с наема в войско.

– Не заподозрили? – перебил его Александр.

– Если бы заподозрили, я бы здесь не сидел.

Потом про плавание и осаду Митилены. Дошел до ранения Мемнона из «скорпиона».

– Куда ранили, насколько серьезно?

– Серьезно, но не смертельно. Видел я похожие. Хотя не лекарь, но, полагаю, через два десятка дней вполне мог совершать походы.

– Ты точно подмечаешь детали, продолжай.

– Я оказался недалеко от Мемнона, в трех десятках шагов и, когда его ранило, бросился помочь. Из обоза прибежал лекарь с инструментами, разрезал кожаный панцирь. Меня послали за вином в повозку лекаря.

– Ты в кувшин подсыпал яд? – перебил его Александр и сел на ковре.