Книга Больница людей и нелюдей. Книга 2 - Надежда Соколова

Приехали относительно быстро: я успела всего лишь раз пять зевнуть, как «паровозик» остановился, двери раскрылись, и мужики быстренько вымелись наружу. Я вылезла последняя. О: какая знакомая местность… А вон ту сосну я знаю. Как и труп, висевший на ней.

— Вот именно это мне и приснилось, — ни к кому не обращаясь, негромко произнесла я. Народ резко обернулся в мою сторону. Гномик уставился на невесту оборотня, как на злобную сущность из столь любимой Суриной Бездны, и задал вполне логичный вопрос:

— А это еще кто?

Конрад, с трудом пряча усмешку, подошел ко мне:

— Инка, позволь представить тебе Шираса, главу местного сыска. Ширас, это Инка, моя невеста. Ей приснился этот труп.

Допрашивали меня часа четыре, не меньше, правда, с комфортом: в теплой светлой комнате, с кофе, печеньем и пирожками.

За это время я рассказала, наверное, раза три, со всеми мельчайшими подробностями, историю своей жизни и появления здесь как в первый, так и во второй раз, в красках описала приснившийся сон и в точности продиктовала названия книг, пропавших из ординаторской.

— Конрад, а кто это был? Труп то есть?

Мы ехали в карете домой. Оборотень решил, что ужастиков с его невесты на сегодня достаточно, вытащил меня из-за стола в сыске, и мы неспешно покатили по городу.

— Ученица одной из ведьм. Представляю, какой сейчас шум поднимется…

Ведьмы — это серьезно. Насколько я помню, с разгневанной ведьмой даже вампир лишний раз не захочет связываться.

— Инка, есть идеи, кому ты успела дорогу перейти?

Он это серьезно? Да кому угодно.

— Тебе поименно? Или порасово тоже сойдет? Конрад, прекрати так смотреть. Настолько серьезно меня могут ненавидеть только злопамятная ведьма, мутировавший водяной, ну и, наверное, оставшийся ни с чем брат Сурины. Насчет остальных… Может, и есть кто, но я не знаю об их существовании.

— Зачем кому-то понадобились твои книги?

— Найдете придурка — спросите у него сами, а я с удовольствием послушаю.

Дома я планировала немного полежать, может, чуток поспать, ну и поесть, конечно. Не судьба. Вернее, рок, фатум, мактуб, мой личный крест… В общем, Вилис. Девчонка караулила карету, и не успели мы подъехать, мелочь, одетая по-дорожному, в длинное темно-синее платье и коричневое пончо сверху, с небольшой черной дамской сумочкой в руках влезла внутрь, нахально вытеснила братца и громко продиктовала средству передвижения какой-то чересчур зубодробительный адрес. Удостоверившись, что четырехколесное сооружение послушно отправилось в указанном направлении, дитя, чуть ли не потирая руки: радостно повернулось к моему сиятельству.

— Инка, мы сначала прошвырнемся по магазинам, потом в гости заскочим, может быть…

Боги, что я вам сделала?

— Вилис, я, вообще-то, есть хочу.

Соврала, конечно, но понадеялась на совесть мелкой зануды. Мечтательница.

— Ну Инка, ты что, подождать не можешь? — горестно заканючил ребенок. — Давай сначала по магазинам, ну пожалуйста! Я даже список составила, что купить нужно!

— Интересно, на какие?

— В кредит! Кони чеки привезем, он и расплатится.

На последней фразе я выпала в осадок и всю оставшуюся дорогу молчала, тщательно обдумывая услышанное. Шикарно живет мелкая, если дела на самом деле так обстоят.

До торгового центра, расположенного в таком же сером каменном здании, как и другие разнообразные организации вокруг, доехали минут через пять. К болтовне своей спутницы я не прислушивалась, прилежно кивая в такт беспрерывно лившейся речи и пытаясь продумать пути отступления.

Карета выпустила пассажирок у входа и куда-то уехала. Я с тоской проводила взглядом мой шанс на спасение и зашла через массивные железные двери в огромный холл.

— Здесь тролли любят гулять, вот как раз под их размерчик, — хихикнула Вилис, заметив мое изумление, и скомандовала:

— Нам направо. Все нормальные магазины там.

Пока шли, я, наконец, смогла понять, что же именно чувствует тот, кого ведут на расстрел. Вот он, последний шанс — только руку протяни, и можно будет вырваться. Но нет… Надсмотрщик внимателен, он не дремлет и не позволит жертве избежать озвученного приговора… А значит, еще немного, и…

— Инка, нам сюда. «Модные леди», самое то.

Ага, где леди и где я. Продавщицы, две юные гномки, старательно пытавшиеся угодить богатым клиентам, видимо, подумали то же самое, я прочитала это у них в глазах. Но Вилис выглядела представительно, в отличие от непонятной оборванки, топавшей с ней рядом, и девушки не посмели ослушаться приказа «принести все самое лучше, что у вас есть, на эту леди».

Самое лучшее оказалось чем-то вроде чехла на кресло, сшитого из дерюги. Мы с сестрой Конрада критически оглядели со всех сторон сие гениальное творение неизвестно мастера, переглянулись и отрицательно покачали головами.

Через полчаса никому не нужных мучений, перемерив кучу так называемых платьев и костюмов, я, плюнув на все и всех, решительно развернулась и, чуть ли не печатая шаг, вышла из бутика. Далеко не ушла: впереди маячила яркая манящая вывеска одного из многочисленных местных кафе, почему-то в данный момент пустовавшего, вот там я и обосновалась — уселась за накрытый белоснежной скатертью стол возле окна, взяла в руки меню. В кредит, говорите?

— Девушка, вы ошиблись заведением, — передо мной возник мягко улыбавшийся вампир. — Люди отдыхают в другом месте.

— Шовинизм и дискриминация, — я даже не пошевелилась. Зная о защитной магии жениха, я обнаглела до неприличия. — Я буду сидеть там, где захочу. А вы меня обслужите.

— Послушай, ты, малолетка, — вежливость шелухой слетела с собеседника, мужчина наклонился к моему сиятельству и раздраженно, нехорошо прищурился. — Или ты прямо сейчас освобождаешь это место, или..

— Или?

Этот тоже летел красиво. Приземлился возле высокой барной стойки, хорошенько приложившись головой о крашеное дерево. Ну вот: последние мозги отбил.

От входа послышалось хихиканье.

— Так его, Инка. Будет знать свое место. Любезный, обед нам организуйте. Да остатки мозгов включите.

Вилис королевой проплыла мимо ошарашенно трясшего головой мужчины и величественно уместила драгоценную пятую точку на стул напротив меня.

— Я тут еще парочку отличных бутиков увидела, поедим и заглянем, — сидит и улыбается, как ленивый кошак, переевший сливок.

С трудом подавив желание выпрыгнуть в окно и удрать подальше от неутомимой мучительницы, я перевела взгляд на поднос, появившийся на столе: жареное мясо, фрукты, почему-то лилового цвета, рассыпчатая гречневая каша, пузатый графин с непонятной мутной оранжевой жидкостью, плюс высокие стеклянные стаканы к нему, ну и фарфоровые тарелки и мельхиоровые вилки, ножи. Все как в любом земном кафе. Да уж, набор радует глаз. Как отличное рвотное средство. Но сестра блохастика, судя по оживлению, но всем этим великолепием знакома.