Книга Диету не предлагать - Надежда Мамаева

Ногти прочертили на мужской спине отметины – и сейчас, когда мои пальцы скользили по ссадинам, я где-то краем затуманенного сознания удивилась себе: никогда не думала, что буду столь несдержанной.

Макс почувствовал, как я изучаю его свежие шрамы, и резко прильнув, несильно прикусил мою шею. Я охнула от мгновенной вспышки странного, болезненно-сладкого наслаждения.

– Дикарка! – жарко выдохнул Макс. – Теперь мы квиты.

Никогда не думала, что можно так заниматься любовью. Что с мужчиной может быть столь необыкновенно, удивительно, потрясающе.

Через несколько упоительных минут я выгнулась и закричала в голос, ловя ошеломляюще приятные судороги одну за другой. И обмякла, распластавшись на кровати. Следом раздался стон Макса.

По моему телу растеклись нега и блаженство. После феерии красок, которые я испытала с Максом, пришли ощущение приятной усталости.

Не заметила, как мои глаза закрылись я и уснула в его объятьях.

Сквозь дрему слышала, как кто-то стучал и куда-то меня хотел… А потом уверенный мужской голос заявил, что он мой личный тренер и никого никуда не пустит. Улыбнувшись, я накрыла голову одеялом и провалилась в царство Морфея окончательно и бесповоротно.

Проснулась я от очень странных звуков. Знакомый голос спорил отчаянно и тихо.

Я повыше натянула одеяло, чтобы побыть в блаженной полудреме еще чуть-чуть. Но нет. Весь мир оказался против. Голова накрылась – обнажилась пятка.

Я попыталась ступней вернуть одеяло на место. Ноги оказалась закрыты, зато макушка – нет. Смирившись с несовершенством этого мира, я открыла глаза.

На балконе, стоя ко мне спиной, Макс разговаривал по видеосвязи. Он был так увлечен процессом, что не замечал меня.

– Ты точно не инквизитор? – сонно спросила я, глядя на блондина. – Будить людей в отпуске – это изощренная пытка.

– Извини, – Макс вскинул голову, полуобернулся, отчего в камеру его телефона попала комната, и виновато улыбнулся. – Я старался не разбудить.

Нахально рассматривая его, я заметила то, на что вчера не обратила внимания: татуировки. Одна – на груди в виде анаграммы «ПН» в пламени. Вторая – сбоку, чуть закрытая джинсами: восьмерка из дракона, кусавшего свой хвост. И, кажется, на спине еще были крылья…

Сев в постели и осознав, что на мне ничего нет, я попыталась завернуться в одеяло.

– Эй, кто это там у тебя? Очередная девка на одну ночь? – раздалось между тем из телефона.

Упс. Кажется, собеседник блондина, кем бы он ни был, увидел лишнее… И не стал стесняться в выражениях.

– Я же просил тебя ни с кем не связываться! Только дерьмо после Дэна разгреб… Ты из-за нее трубку только на пятый раз берешь? Ты…

Даже без громкой связи я все прекрасно слышала. И хотелось бессознательно вжать голову в плечи, будто я нашкодивший щенок. Да уж. Илларионовой до таких высот запугивания одним только голосом пока далеко…

Но то ли у Макса уже выработался иммунитет, то ли он обладал бесценным даром пофигизма, но он не стал дослушивать, а просто нажал отбой.

Я вздернула бровь.

– «На одну ночь»? – передразнила я чудовище из трубки.

Сама не знала, какого ответа ждала. Правды?

Я была уже не в том возрасте, чтобы верить в сказочных принцев на бентли, но здесь, на курорте даже не заметила, как начала прислушиваться к шороху шин… А вдруг?

Не надеялась на продолжения, но и не ожидала, что все закончится столь стремительно.

– Ника, мы с тобой взрослые люди… – посерьезнел Макс. – Давай поговорим?

Я, подтянув одеяло повыше, смерила блондина взглядом.

– Я слушаю.

– Мне срочно нужно уехать. Дэн, наш барабанщик вчера опять отмочил. В сеть попали снимки того, как он поет в караоке… – Макс замолчал, собираясь с мыслями.

– Ну и что в этом такого? Ты говорил, что вы молодая группа, играете в гараже. Кому какое дело до снимков вашего барабанщика? – спокойно спросила я, но голос предательски дрогнул.

Мне было обидно до слез от такой вот нелепой отмазки. Нет бы сказать: увы, ночь закончилась, настал день и нам пора расстаться. Зачем унижать меня ложью?

Самое разумное было покивать, делая вид, что поверила в сказочку и все окейно. А потом закрыть за ним дверь навсегда. Но вместо этого спросила про барабанщика. Может, хотела узнать, как далеко Макс зайдет в своем вранье?

– Если бы это были просто снимки. Проблема в том, что Дэн пел в караоке стриптиз – клуба. А из одежды на нем был лишь один носок, который он догадался натянуть себе на член. И может все бы ничего. Пополоскали бы нас в СМИ с недельку и все. Журналисты о Дэне регулярно пишут. Но в баре в ту ночь отдыхала какая-то депутат из Госдумы и… В общем, то ли она оценила вокальные данные Дэна, хотя поет он не очень, – в голосе Макса прорезались ворчливые интонации – то ли его тело. Пофиг. Важно другое: народная избранница засунула ему в носок купюру. И именно это-то и засняли папарацци.

«Лжет с фантазией», – подумала я. Есть такая штука – улыбка разочарования. Как я ни старалась, я не смогла удержать ее в себе.

– Не веришь, – Макс понял все правильно.

– Ну почему же, – ложь далась мне на удивление легко.

Я выпрямилась, расправила плечи, встряхнула головой. Он ведь мне ничего не обещал. Так почему же внутри пустота так стремительно раскрывала лепестки своей воронки?

– Дьявол! Ника, как с тобой сложно, – он запустил пальцы в растрепанные волосы. – Зайди в гугл, вбей «Похитители ночи», и поисковик выкинет тебе с сотню ссылок.

Ага, уже бегу, ловя вай – фай.

Я сидела не шелохнувшись.

– Этот скандал, да еще косвенно связанный с политикой, накануне тура по Европе… Продюсер рвет и мечет. Он договаривался об этих гастролях долго, упорно вел переговоры. А из-за выходки Дэна все может рухнуть. Я лечу сегодня на пресс-конференцию, а потом на личную встречу с нашими европейскими организаторами. Буду заверять их, что этот скандал – единичный случай, что мы не сорвем график, что с нами можно иметь дело…

Он говорил так убедительно, уверенно, что на миг я даже подумала – не врет. Но потом Макс продолжил, и я поняла, что ошиблась.

– Ник, ты удивительная. Мне с тобой было хорошо… – блондин пошел на второй заход. Судя по началу, более традиционный.

Я уже приготовилась услышать: «но пришло время расстаться», встала, приняла гордую и независимою позу, насколько гордой и независимой можно быть в коконе из одеяла.

– Да что там хорошо, обалденно. Ты искренняя, тебе интересен именно я, а не тот образ, что создали продюсер и имиджмейкеры, не мой голос и образ… Вчерашний день – это лучшее, что со мной случалось за последние несколько лет. Но, – его лицо стало каменным, а скулы побелели так, будто он сам ненавидел себя за то, что говорил: – не стоит об этом рассказывать прессе: я буду все отрицать. Группе сейчас не нужны скандалы. Даже мелкие.