Книга Рота Его Величества - Анатолий Дроздов

Я выбрел на дорогу, всадники заняли места справа и слева, и мы тронулись в путь. В период моей службы такой вид передвижения именовался конвоем.

6

Женщина, шагавшая по платформе, была в костюме для верховой езды: бежевые бриджи, высокие коричневые сапоги с белыми отворотами и приталенный жакет в крупную клетку. На голове красовалась каскетка, в правой руке она держала хлыст. Хлыстом она сердито постукивала по голенищу. За спиной женщины, на почтительном расстоянии, семенил жандарм в голубом мундире.

«Господи! — подумал Зубов. — Почему она? Почему не нашлось кого другого? За что это мне?» — он нервно облизнул губы.

Женщина тем временем приблизилась и встала, уперев руки в бока. Лицо ее дышало негодованием. Зубов отвесил учтивый поклон.

— Яков Сильвестрович! — сказала женщина. — Что происходит? Меня вытащили из седла, спешно привезли на вокзал, но никто не дал себе труда объяснить зачем. Какие-то невнятные бормотания о секретной миссии. Может, вы скажете?

— Непременно, — заверил Зубов и отступил от вагонной двери. — Прошу!

Женщина, поколебавшись, шагнула в вагон, Зубов поспешил следом. Подскочивший жандарм затворил за ними дверь. Свистнул паровозный свисток, и вагон тронулся.

— Что это значит? — возмутилась женщина. — Куда мы едем?

— Пожалуйста, Александра Андреевна, присаживайтесь! — Зубов указал гостье место на диване и, обождав, пока та сядет, устроился напротив. — Прошу извинить за доставленное беспокойство, но я не планировал приглашать в поездку именно вас. Я полагал, что доктор Сретенский…

— Профессор в экспедиции!

— А его заместитель?

— Он болен — и давно.

— В таком случае выбор правильный. В Институте сравнительной антропологии вы лучший специалист после профессора.

Женщина хмыкнула, только в этот раз — беззлобно.

— К чему такая спешка? — спросила, забрасывая ногу на ногу. — Мне домой не дали заехать! Носового платка — и того не захватила!

— Вот! — Зубов протянул ей шелковый платочек. — Не извольте сомневаться — чистый! В этом поезде для вас найдется все необходимое.

— Даже платье?

— Платье не обещаю, но халат отыщем. Вы сможете принять душ, а пока будете спать, ваш костюм почистят и, если есть необходимость, постирают, и отгладят.

— Вы умеете уговаривать! — Александра Андреевна стащила каскетку и бросила ее на диван. Волосы цвета спелой пшеницы хлынули волной и раскатились по ее плечам.

«Господи! — мелькнуло в голове у Зубова. — За что караешь?»

— Итак, — сказала Александра Андреевна, — куда едем?

— К Ливенцову.

— К Гордею Ивановичу? — Гостья улыбнулась. — Как он?

— Хвалился третьим сыном.

— Надо же! — Гостья покачала головой. — Так мы на крестины?

— Не совсем. — Зубов вздохнул. — Вы умеете хранить тайну?

— Сотрудники института дают подписку.

— Речь о государственных секретах.

— У нас они не менее строгие.

— Что вы слышали о проходчике?

— То, что и все. Человек, открывший нам Старый Свет. Он принес знания, лекарства, технологии; помог Новой России обрести силу и могущество. Красивый миф, любимый массами.

— Это не миф.

— Вот как? — Гостья с интересом смотрела на Зубова.

— Я знал проходчика.

— Почему — «знал»?

— Он умер.

— Жаль. Я бы с удовольствием познакомилась.

— Вам представится такая возможность.

— Мы едем на встречу?

— Возможно.

— Что значит «возможно»?

— Проходчик, которого мы знали, умер. Явился человек, который утверждает, что он — сменщик.

— Ага! — сказала гостья. — Поскольку мы едем к Ливенцову, то это случилось на границе. У вашего ведомства возникли подозрения: тот ли это человек? Не шпион ли он Союза? Потому пригласили меня?

— Александра Андреевна, — сказал Зубов. — Я потрясен! У вас проницательный ум!

— Не льстите!

— Это не лесть! До сих пор я знал вас как очаровательную женщину, но вы убедили меня…

— Что в этой головке таится разум? Яков Сильвестрович, вы меня разочаровали: я не полагала вас шовинистом. На дворе двадцать первый век, а вы поражаетесь, встретив умную женщину.

— Извините! — Зубов склонил голову. — Дело в том, что вы слишком красивы.

— Это беда? Следовало быть уродиной, типичным синим чулком?

— Упаси бог! Я смертельно завидую князю.

— Жаль, что он не слышит. — Гостья вздохнула. — Вернемся к делам.

— Вы сможете распознать самозванца?

— Наверняка.

— Ливенцов утверждает: он ари.

— Ливенцов не служит в ИСА. Внешность обманчива. Есть признаки, позволяющие без ошибки выявить происхождение. Вы знакомы с работами профессора Сретенского?

— Не имел чести.

— Они засекречены, но ваше ведомство числится в списке допущенных. Не думаю, однако, что вы их читали. Зачем? Вытащить слабую женщину из седла куда легче.

— Александра Андреевна! — Зубов прижал руку к груди. — Еще раз, покорно…

— Мне обещали душ и халат!

— Прошу! — Зубов встал. — Горничная проводит.

— Я голодна.

— Стол будет накрыт!

…Через полчаса они сидели за столом и ужинали. В пышном халате до пят Александра Андреевна выглядела уютно, по-домашнему. Лицо ее порозовело и оттого казалось совсем юным.

«Сколько ей? — думал Зубов, наблюдая, как гостья расправляется с курицей. Отсутствием аппетита Александра Андреевна не страдала. — Двадцать пять? Двадцать шесть? Она окончила гимназию, затем — университет. В ИСА стала любимицей Сретенского. На все нужно время. Возможно, двадцать семь. Ну и что? — одернул он себя. — Ты все равно много старше! К тому же… — Зубов глянул на кольцо на безымянном пальце гостьи. — Она обручена, но не выглядит счастливой. Ее помолвка с князем неприлично затянулась. Говорят, у Горчакова роман на стороне. Надо будет проверить. Какой идиот этот князь! Манкировать такой женщиной!»

— Шампанского? — Зубов наполнил бокал.

Александра Андреевна отпила, помедлила и глотнула еще. Промокнула губы салфеткой и посмотрела на хозяина. Верхняя губа ее капризно оттопырилась, показав краешек белоснежных резцов.

«Взять эту губку своими губами… — подумал Зубов. — Потом пройтись языком по зубкам, отыскать ее язычок… У нее под халатом наверняка ничего…» — Ему стало жарко от этой мысли.