Книга Костяной Скульптор. Часть 2 - Юрий Розин

Пару секунд висела тишина, но я прекрасно знал ее итог.

-Уяснил…

-Отлично, - я не дал ему ни слова лишнего вставить, успех следовало закреплять. – Тогда правило первое: я, как ты мог заметить, нахожусь рядом с человеческим лагерем и большинство в нем не знает, что я мертвый. А потому при людях ты молчишь в тряпочку, как бы не хотелось поболтать. Правило второе: наедине с определенными людьми и наедине с самим собой, говорить можно, но ругань запрещаю. Это тебе наказание, к тому же ты делишь мой череп с дамой. Правило третье: да, выкинуть я тебя не могу, но это не значит, что тебе позволено прохлаждаться. Свое проживание придется оплачивать. Что ты вообще умеешь? Кем был при жизни?

-Да много кем был… - то ли я переборщил, то ли этот Авок просто притворяется забиякой, но отвечал он максимально кратко, по существу и главное вежливо.

И, надо сказать, кадр мне попался неплохой. Если Жюстина в бытовом плане была полным профаном, для нее все делали слуги и служанки всех цветов и мастей, то этот эльф, наоборот, был минимум любителем почти во всем. Что бы я не назвал, от готовки до портняжного дела и от стрельбы из лука до скотоводства, и он в этом понимал, причем довольно неплохо. Конечно до уровня мастера в чем бы то ни было Авоку, которого, кстати, на самом деле звали непроизносимым именем Авокудинэль, было далеко. Даже в той же стрельбе, где эльфы до сих пор считались непревзойденными умельцами, мой собственный навык был повыше, хотя дальнобойное оружие было нелюбимо моим телом и мышечной памятью больше всего.

Однако в походе, а путешествие по полигону можно было с легкостью назвать именно так, такой разносторонний умелец был как нельзя кстати. Потому как даже если сражался я на уровне лучших мастеров этого мира, перед необходимостью развести костер из подручных средств или заштопать дыру в палатке моя волшебная память стабильно стушевывалась.

Ну что же, умертвие в услужение я не получил, но это вопрос времени, раз Веск уже договорился с Сорой. А вот новый квартирант – приобретение куда более важное и ценное. Да он оказался хамом и зазнайкой, но при этом очень полезным хамом и зазнайкой, а это стоило многих неудобств.

.

Система полигонов, как уже говорилось, могла приспособиться почти ко всему. Да, она не была разумной и не принимала решения сама по себе, но реакции на происходящее внутри показывала самые логичные и человечные. Настолько, что иногда все-таки закрадывались сомнения: а вдруг это гигантское заклинание за прошедшие тысячелетия все-таки обрело самосознание? Если бы это все-таки было так, то сейчас состояние подземелья некроманта можно было бы охарактеризовать словом “зла”.

И причиной этой злости был демилич Та’Нгул Лиорат, а если точнее, то устроенная им незапланированная волна на четвертом этаже, а если еще точнее, то последствия этой волны. К сожалению мертвого мага, он никаким образом не мог предвидеть того, как все обернется, иначе при первой же мысли о подобном сам бы отвесил себе пару полновесных оплеух, как минимум.

Вот только в будущее заглядывать демилич, несмотря на все свои таланты, не умел. И потому сейчас ему приходилось на себе испытывать то, что непосвященный мог бы принять за гнев системы полигона. Однако система не имела человеческих эмоций и, следовательно, была предельно рациональной. А потому Лиорату не грозило уничтожение, все-таки потеря такого ценного экземпляра не была полезна полигону. Вот только то, что система была лишена чувств не отменяло того, что создавали ее люди. Да, эти люди были настолько сильны, что современному человечеству и не снилось, однако люди, сколь бы сильны и стары они не были, остаются людьми. Так что в системе было очень многое от ее создателей.

А потому, вместо того, чтобы, к примеру, отправить демилича обратно и запретить подниматься на верхние этажи, что было бы логично, система поступила иначе.

.

-Госпожа Сора, - Кьют приоткрыл полог штаб-палатки, где за столом с изображенной схемой спирали склонилась глава лагеря с перемотанной рукой в лубке и обернутой бинтами головой. – Еще один новенький.

-Неужели? – Женщина удивленно подняла правую бровь, левая скрывалась под повязками. – Сейчас? Сразу после волны?

-Так точно.

-Сказал как зовут?

-Да, хотя имя… сложное. – Бородач полез в карман брюк и выудил оттуда смятую бумажку. – Та Нгу-л Ли-о-рат, - прочитал он по слогам, с трудом разбирая собственный торопливый почерк.

Глава 46

Как оказалось, это мне так “повезло” с тем умертвием, в котором, как я понимаю, сидела душа Авока. Нормальная нежить куда слабее и точно куда тупее, так что больше настолько захватывающего боя мне провести на этом этаже не удастся. Вряд ли подобные уникумы встречаются на каждом шагу.

Источником данной информации, как и всегда, был Веск. Кстати, охотник, в отличие от той же кареглазой, воспринял новость о том, что в моей черепушке теперь три личности, совершенно спокойно, едва ли не спокойнее чем я сам. Скорее всего просто потому, что уже принял как данность: меня и происходящее со мной нельзя рассматривать с точки зрения адекватного человека. А значит любая хрень будет в порядке вещей.

Девочка отреагировала куда более бурно. Всю следующую ночь ни она, ни Веск не спали. И если кареглазая была невероятно занята, расспрашивая оказавшегося неплохим рассказчиком Авока об эльфах и всем, что с ними связано, то охотник был вынужден бодрствовать чисто за компанию, а потому уже через час начал откровенно клевать носом.

Я, со своей стороны, слушал настолько невнимательно, насколько вообще это возможно, с учетом того, что говорил мой же рот. То, что так восхищало кареглазую – возможность, так сказать, из первых рук узнать о жизни и быте эльфийского народа периода их расцвета, когда люди еще не проявляли особой ксенофобии, а большинство угроз извне континента было устранено, меня волновало крайне мало. Люди, конечно, бывают интересными, но информация о том, как праздновали летнее солнцестояние две с гаком тысячи лет назад в каком-то лесу в жопе мира? Вот уж чего мне точно не надо.

Кстати, я тут задумался. Почему я, Веск и кареглазая говорим на одном языке, еще более-менее понятно. Прямо над нашими головами, на поверхности, раскинулось большое королевство и в нем, а также в паре соседних, логично были похожие диалекты. А то, что охотник иногда замечает, что я говорю с каким-то там акцентом лишь подтверждает такой вывод. Почему нас понимает Жюстина – тоже понятно, ее родина на деле ближайший сосед “нашего” государства. Но вот почему Авок, эльф, живший двадцать веков назад, отлично понимает нас и может с легкостью изъясняться на нашем языке – уже совсем странно.

Однако ответ нашелся довольно быстро. Или, вернее, подобие ответа. Когда я задал эльфу прямой вопрос, недоумение, прозвучавшее в его голосе, нельзя было не заметить. Оказалось, что для него мы все говорим на его родном наречии, разве что иногда в речи проскакивают странные формулировки или обороты, но он списывал это на изменение эльфийского языка за прошедшие годы. То, что люди говорят на эльфийском его, похоже, не особо заботил. Квартиранты мне попались не самые умные. Но, возвращаясь к нашим баранам, я не могу придумать другой причины происходящего кроме того факта, что душа Авока попала в мою черепушку и благодаря этому мы стали друг для друга чем-то вроде синхронных переводчиков. Может это все работало как-то иначе, наверняка куда сложнее, чем я представляю, но дальше задумываться о причинах не было смысла, поскольку как-то проверить ничего было нельзя.