Книга Сапфировый туман - Ася Ветрова

— Думаешь? А я хочу, чтобы все знали, кому ты принадлежишь. Чтобы больше никто не смел тебя отнимать у меня.

— О, Боже, — выдохнула я, когда моё платье разорвали пополам.

Жадными поцелуями прошёлся мужчина по всей груди, плечам, животу. Его большие мозолистые ладони гладили, сдавливали и мяли мое тело, поворачивая его, словно я ничего не вешу. Тысячи поцелуев осыпались, как лепестки на мою спину. Влажный горячий язык прошёлся по позвоночнику. Меня положили на бок и притянули вплотную к могучей груди.

— Чистая, гладкая, тёплая — моя, — зарычал мужчина и вошёл в лоно одним чётким движением твёрдого члена. Я охнула и прижалась ближе. Хотелось насадиться ещё глубже, радуясь, что даже пьяный он пришёл именно ко мне. Много ли надо женщине, если любимый мужчина рядом?

Больше книг на сайте — www.litlib.net

Но в следующую секунду мне захотелось его убить. Годвин заснул. Нагло, без капли совести, оставив меня в таком интересном положении.

Низ живота тянуло, лоно пульсировало и требовало поступательных движений. Так было приятно чувствовать наполненность. Ощущение давления на чувствительные стенки приносило наслаждение. Соски набухли и ныли, в голове шумело от напряжения. Но я была счастлива. Никуда он из меня не денется.

Вскоре я заснула. Перенервничала и переутомилась. Пробуждение было жарким. В окно светила яркая луна. Я бы на её месте стыдливо отвернулась.

Мужчина вбивался в меня сильно, глубоко и ритмично, как будто и не проснулся только что. Левая рука теребила горошины сосочков и мяла грудь, а правая рука находилась внизу живота. Гибкие пальцы посылали импульсы болезненного наслаждения по всему телу, потирая и надавливая на клитор.

Большего напряжения я бы не выдержала.

— Годвин, подожди, — захныкала я.

— Тебе больно? — резко остановился он.

Ну что за мужчина? Я готова была плакать от умиления и благодарности. Даже будучи возбуждённым, он думал о моём благополучии.

— Позволь мне. Я хочу сама.

Я не стала объяснять, чего хочу сама. Просто толкнула его на спину и оседлала бедра. Взяла влажный твёрдый, горячий орган в руку и направила в себя, насаживаясь медленно и тягуче. Когда опустилась, вбирая в себя до конца, мы оба выдохнули с облегчением. Всё-таки немаленькое у мужчины половое орудие. Просто восхитительное.

Посмотрела на луну, затем в лицо Годвину и начала свой страстный танец. Вперёд-назад, раскачиваясь, совершая круговые движения.

— Я танцую на твоём мече, — улыбнулась я, а затем закусила губу от невероятных ощущений. Мужчина начал двигаться навстречу.

— И он будет единственным. Иначе я убью тебя.

Глава 17. Ночные приключения

Годвин остался со мной. Он заснул почти сразу же, как я соскользнула с него. Даже не шевельнулся, пока обтирала его сначала влажным, потом сухим кусочками полотна, что служили полотенцами. Накрыв мужчину меховым одеялом, принялась приводить себя в порядок.

Грудь налилась молоком. Значит, малыш скоро проснется. Быстро накинув на себя широкое, в виде трапеции, шерстяное платье, вышла в коридор. Детская находилась на третьем этаже. Это надо пройти коридор, выйти на лестничную площадку и подняться наверх по узкой лестнице. В коридоре горел только один факел. Я почти дошла до лестницы, когда послышались шаги.

Сначала, решила, что это Силва с ребёнком. Потом, прислушавшись, поняла, что звуки доносятся из-за закрытой двери, где находится то самое, западное, крыло. Я знала, что там поселили гостей вместе с личными слугами, предварительно приготовив комнаты.

«Кому не спится в столь поздний или, наоборот, ранний час?»

Быстро огляделась. Какой ужас! Даже спрятаться негде. Ни одного тёмного уголка или ниши. Я сейчас, как на ладони. Не сказать, что боялась кого-то. Нет. Я у себя дома. Но, зная местные обычаи, не стоит ночью гулять по спящему замку. Тем более молодой женщине с клеймом «странная». Ничего другого мне не оставалось, как спрятаться в ближайшей комнате. Вернуться бы я не успела.

Надо же!? Как по заказу — сразу и в покои лэрда. Я сюда не заходила ни разу за всё время, что здесь живу. Из принципа. Это глупо, наверное, но я не могла заставить себя. Мне эта комната казалась чужой. Да и представлялась вертепом, прекрасно сознавая, что не имею права на осуждение.

Чуть не заорала от страха, почувствовав, как толкают дверь за спиной. Стрелой бросилась к огромному сундуку и затаилась за ним. Благо, здесь в камине только догорающие угли светились от дуновения воздуха. В комнату просочилась белая тень. Не знай я, что эта тень принадлежит вполне себе здоровой женщине, подумала бы, что это призрак. Тем не менее, желание пополнить ряды призраков ещё одним просто зашкаливало и руки чесались. Понятно, зачем она явилась сюда.

Женщина едва ли владела своим телом. Неужели напилась с горя после того, как я ушла?

Блондинка стянула с себя полупрозрачное нечто и нагишом продолжила свой путь до кровати. Выглядело очень аппетитно, если бы со всей придирчивостью оскорблённой женщины, не отметила бы худосочные ноги и обвисшую грудь. В платье буфера казались больше. Она с концлагеря сбежала или так трудится на благо короны, что не успевает отрастить мяса на мослах?

Ещё раз испытала нечто вроде шока, когда дверь снова открылась.

— Годвин, милый, это ты? — попыталась кокетничать блондинка.

— Дура. Что ты здесь делаешь?

Я-то узнала посетителя. А вот до пьяной женщины слабо доходило. Или ей было сейчас не до блужданий в поисках здравой мысли в лабиринтах отключившегося от алкогольных паров разума.

— Ты никогда не был таким грубым, Годи. Даже не смей думать отказывать гостье в гостеприимстве! Я особенная. Ты же знаешь.

Женщина провела по своему телу руками, тихонько с придыханием застонала.

«Боже, только не это. Не хватало ещё быть свидетельницей порносцены. Мортимер, будь джентльменом. Оттащи эту козу в свою комнату»

Но моё желание не было услышано. Мортимер не был джентльменом, а блондинка вцепилась в мужчину, как кошка. Он сопротивлялся сначала, стараясь отцепить от себя женщину, посыпая её голову тихими проклятиями, сдобренными матами. Затем сдался. Редко кто устоит. Голая, доступная и возбуждённая. Бери и пользуйся. Тем более, что ничем не грозит.

— Почему бы и нет, — проговорил он, резко запуская руку в белокурые локоны. Женщина сдавленно застонала.

— Больно же, Годи.

«То Вин, то Годи. Ты прям нарасхват, дорогой», — злилась я, не спуская глаз с парочки.

А что мне оставалось? Раз в эту ночь мне предстояло стать зрителем, то надо смотреть. Я предпочла бы и не видеть, и не слышать. Мне к ребёнку надо. Но что-то подсказывало мне — Мортимер меня живой не отпустит. А становиться его игрушкой я не собиралась. Буду драться на смерть.