Книга Принуждение - Каролина Дэй

Но мы успеваем раньше. Точнее я одна успеваю, пока Эндрю останавливается на середине пути и кричит, что догонит позже. Профессора в аудитории еще нет, одногруппники пялятся на меня во все глаза, словно приведение увидели. Но мне плевать. Даже если у меня на голове гнездо и из него внезапно вылезет кукушка, я забью на смешки. Главное я успеваю прийти на пару и занять нам с Эндрю место почти в самом конце.

— Держи! — ко мне подлетает друг и кладет на раздвижной столик стакан с латте. — Твой любимый без сахара, с двойной порцией сливок.

— Боже, спасибо, друг! Ты чудо! — отхлебываю напиток. Тут же ощущаю прилив энергии. Мы вчера сидели до поздней ночи, проверяя знания друг друга. Так и уснули на диване. Но бег по метро, по кампусу и глоток кофе бодрят куда лучше, чем сон.

— Кстати, ты чего кричала во сне?

— Я?

— Да, ты, — Эндрю внимательно заглядывает в глаза, заставляя меня вспомнить тот ужас, который только что внедрился в голову, сметая все другие мысли со своего пути. Страх, что о моих делах узнают самые близкие люди. Самые любимые. И даже «воскрешение» отца не вытеснило его последние слова.

Шлюха…

— Доброе утро. Сегодня я буду заменять лекцию профессора МакНаггетса, — наше общение разрывает вошедший мужчина лет тридцати, появление которого заставляет вздрогнуть. И нет, не от резкости.

На мгновение кажется, что в ушах раздается знакомый голос. Низкий. Чуть хрипловатый. Обладатель которого довел меня до оргазма в стенах своей студии еще вчера.

Меня моментально начинает знобить. Тело вздрагивает от каждого шороха в аудитории, а шепот одногруппников ни черта не успокаивает. Смотрю на этого человека. На темноволосого мужчину с небольшой щетиной. Наблюдаю за тем, как он достает из портфеля разные папки, вытаскивает из брючного кармана телефон, как вешает на стул синий пиджак и закатывает рукава белоснежной рубашки.

Руки крепкие, жилистые. И, скорее всего, шершавые. Даже с такого расстояния видно.

Боже мой!

— Сегодня я прочитаю лекцию о…

— А где профессор МакНаггетс? — спрашивает Роб с первого ряда.

— Болеет и временно не сможет проводить занятия, — отвечает мужчина четко. Вкрадчиво. Глядя на моего одногруппника напрямую. Затем он оглядывает всю аудиторию, в том числе и нас с Эндрю, на пару мгновений остановившись на мне, затем продолжает: — Меня зовут мистер Салливан. По всем вопросам темы нашего курса обращайтесь ко мне.

Если бы в голову не лезли дурацкие мысли, а страх разоблачения не сковал меня по рукам и ногам, я бы оценила его красоту, как девчонки с первого ряда. Высокий. Широкоплечий. Хорошо сложен, скорее всего, под костюмом трудно разглядеть.

О таких говорят властный, опасный и жесткий. Банально, одним словом. Чересчур банально. Хотя не скрою, восточная внешность привлекает. Наверняка потомок каких-нибудь шейхов или еще кого-то.

— Эй, Ло, — Эндрю толкает меня локтем, а я никак не реагирую. Сижу на месте и не перестаю палиться на него.

Как и он на меня.

Еще несколько секунд сохраняю зрительный контакт с пронзительными темными глазами. Не дышу. Совсем. Моя темная сторона, с которой я толком не разобралась, стоит сейчас у кафедры и открывает на компьютере сегодняшнюю лекцию.

Может, мне просто кажется? Вдруг разум настолько замылился, что я в каждом незнакомце вижу своего заказчика?

Мамочки…

— Ло, с тобой все в порядке?

— Да. Все отлично, — отмахиваюсь от друга. Надо кофе немного выпить, однако вряд ли он меня успокоит. Вряд ли сотрет непрошенные мысли в голове.

— А по выражению лица не скажешь. Чего ты так уставилась на этого пакистанца?

Вот последнее, что меня сейчас интересует, это национальность, но с языка почему-то сходит:

— Откуда ты знаешь, что он пакистанец?

— Ребята говорили, что у нас замена будет, — спокойно отвечает Эндрю, отхлебнув немного кофе.

— И ты мне не сказал?

— А ты интересовалась?

— Уважаемые, мы вам не мешаем? — раздался на всю аудиторию грозный голос мистера… как его там зовут?

— Простите, — удар на себя берет мой друг, потому что я ничего не могу произнести. Не этому мужчине, который ассоциируется у меня лишь с одним человеком.

Все молча записывают лекцию, Эндрю больше не интересуется моим странным поведением и тем, как я смотрю на мистера Салливана почти всю пару. Пытаюсь сравнить его руки с руками моего незнакомца, его голос с голосом незнакомца. И нахожу много общих повадок, касаний, интонаций, даже хрипотца знакомая.

От этого чувствую себя не в своей тарелке, ручка в руках подрагивает, словно я страдаю болезнью Паркинсона в завершающей стадии. Даже не замечаю, когда нам раздают листы с заданиями и объявляют начало экзамена. Вопросы расплываются перед глазами, а нужные ответы не находятся. Стакан с кофе пусть, собственно, как и мысли в голове.

Черт! Сто пудов не сдам тест! Провалюсь.

Выдам себя с потрохами, если первым это не сделает наш новый преподаватель.

Время заканчивается, работы сдаем на край стола мистеру Салливану. Он сидит на своем месте, что-то ищет в ноутбуке, внимание на нас не обращает. Аудитория постепенно пустует, и пока мы спустились вниз, почти все наши одногруппники покинули аудиторию.

— Задержитесь, мисс… Браун, — внезапно произносит преподаватель, прочитав фамилию на листке, и поднимает на нас голову. На меня.

Смотрит так, словно уже давно со мной знаком и хочет обсудить важную вещь наедине.

Мамочки!

Это точно он! Он в курсе, кто я, чем занимаюсь, где учусь, работала раньше и в каком состоянии мой брат. Он знает обо мне все, потому что все это время находился рядом! Это он! Тот таинственный мужчина!

Я попала…

Эндрю обещает подождать за дверью, но его телепатическая поддержка меня мало спасает от гниения души. От страха. От дрожащих коленей и черных точек перед глазами. Пусть это будет не так! Лучше бы мне почудилось, что это мой загадочный мужчина.

— Покажите, пожалуйста, свои конспекты, — просит он с преподавательской строгостью. Эти нотки отличаются от приказов во время нашего уединения.

— Зачем? — настороженно интересуюсь у него.

— Вы пялились на меня всю лекцию, вместо того, чтобы записывать материал. Вы пришли учиться или на преподавателей глазеть?

— Простите, я…

— Вы слишком невнимательна, мисс Браун. В следующий раз оставлю вас после занятий и заставлю переписать материал пятнадцать раз. Это ясно?

— Да.

— Тогда свободны.

Ощущение, что я маленькая девочка, которую отчитали за то, что стащила конфету у подружки. Хочу выйти из аудитории, но замираю на месте и внезапно выпаливаю: