Книга Наследница тамплиеров - Далия Трускиновская

— Хорошо, посмотрим, — сказала Лео и приготовилась выдержать допрос хозяина «Трансинвеста».

Глава пятая

Анюта очень не хотела говорить Лесе про ее ошибку. Подумаешь, дала подружка пару лишних монет, дала — и сразу же про них забыла. Так что Анюта решила: если Леся вспомнит про эти еврики, сразу достать и вернуть, а не вспомнит — значит, такая их судьба, они останутся в духовке.

В Анютиной жизни было несколько простых истин. Первая — нужно получить профессию. Поэтому она не очень сопротивлялась, когда отцовская родня по знакомству определила ее в техникум. Бухгалтер — хорошая профессия для женщины, а если еще устроиться в большой магазин, так совсем замечательно, все акции и скидки — твои. Вторая — нужно выйти замуж. Тут Анюта неправильно поставила задачу: не «выйти замуж», а «быть замужем». Теперь она эту ошибку расхлебывала. Третья — нужно родить ребенка. Ребенок получился хороший, грех жаловаться, вот бы еще теперь вернуть ему папочку… или найти нового…

Седьмой или восьмой стала истина — нужно иметь валюту. Все-таки что-то за годы учебы в Анютиной голове застряло: она ориентировалась в курсе рубля при продаже и покупке, умела пересчитывать рубли на доллары, доллары на евро. Своей валюты она не имела — ее развлекали подсчеты, когда она шла с коляской мимо обменника и видела на стене витринку с курсами валют. Заодно она принималась мечтать, что сделает, если вдруг раздобудет и обменяет сто долларов, двести, триста.

И память на цены у нее была хорошая. Это очень удивляло мужа (практически — бывшего мужа): как можно сравнивать цены на грошовые творожные сырки в пяти супермаркетах и за полтора года?! И вот теперь у Анюты появилась важная задача — отслеживать курс евро, имея дома реальные, а не придуманные евро; из этой задачи вытекали маленькие праздники, когда курс рос, и маленькие огорчения, когда он падал. Жизнь обрела еще один смысл.

Леся оказалась хорошей подругой — у нее не было парня. Одни парни привередливы, им подавай тощеньких, другие не желают верить, что Лесе постоянно предлагают сниматься в кино. Так что Леся волей-неволей стала тем человеком, в которого должна была вцепиться Анюта.

Она стала зазывать Лесю в гости — то на чай, то на кофе. В сущности, Анюте было все равно, о чем рассказывает Леся, пока она занимается стиркой или лепит котлетки для Феденьки. Лесе же и в голову не приходило, что Анюта ее просто не слушает, и она радостно докладывала о своих воображаемых победах и приключениях.

Когда Дмитрий спрашивал кузину, нет ли у Анюты новостей, кузина даже не знала, что отвечать. А меж тем новости появились.

Анюта не читала книг, всю информацию воспринимала на слух. Так ей было проще. Волей-неволей, слушая Лесины враки, она кое-что явственно представляла себе. Например — как голая Леся позирует знаменитому художнику. Тут Анюта ничего с собой не могла поделать — картинки в голове появлялись сами. И даже художник, вдруг зашевелившись, полез к Лесе целоваться.

Ей вдруг захотелось, чтобы точно так же полез целоваться беглый муж. Ну очень захотелось! И очередное приключение Леси пролетело мимо ее ушей — тем более что руки и голова на самом деле были очень заняты, Анюта лепила рыбные котлетки.

Поняв, что Леся не спросит о четырех евро, Анюта обрадовалась и несколько дней не прикасалась к своей валюте. Но ей понадобилась большая сковородка с крышкой, чтобы приготовить овощное рагу из купленных по дешевке баклажанов. Она вытащила сковородку, открыла и удивилась — пестрая листовка опять оказалась развернутой. В голову пришла разумная мысль — положить деньги в коробочку из-под рахат-лукума. Анюта вынула оттуда два последних кубика лакомства, один съела сама, другой дала Феденьке. Потом она выложила на стол свою валюту и, хотя пересчитывать не собиралась, это вышло как-то само собой.

Монет оказалось двадцать три.

Анюта забеспокоилась. Память на цифры у нее была хорошая — вот фамилии она запоминала с трудом. Перепутать девятнадцать и двадцать три она не могла.

Решив, что ошиблась, Анюта разложила деньги столбиками по пять монет. Получилось четыре столбика и три монеты отдельно. Тогда ей стало страшно.

Как многие молодые женщины, Анюта не то чтобы целенаправленно ходила в церковь, а захаживала — ставила свечки за здоровье Феденьки, да еще старшие женщины научили ее, что дома всегда должна быть бутылка со святой водой — умывать и поить прихворнувшее дитя. Анюта натянула хозяйственные перчатки, разложила монеты на большом блюде и обильно полила святой водой. Деньги не исчезли, но Анюте показалось, что от двух монет вроде как пошел парок. Она взяла эти монеты — очень осторожно, зачем взяла — сама не знала. Когда они оказались в пальцах, Анюта подумала, что хорошо бы их выбросить в окошко. Но это были не просто деньги — это была валюта. Целых четыре евро надежной валюты. И ведь кто-то их подберет!

Тут запел мобильник.

Анюта заметалась — нужно было куда-то сунуть две подозрительные монеты, снять перчатки, кинуть их на кухонный стол, схватить мобильник. Она все это проделала очень быстро и ответила Лесе, что прям-вот-щас включает электрочайник и мажет бутерброды! Леся же сказала, что бутербродов не надо, — она взяла пиццу и уже входит с этой пиццей во двор.

У женщины, которая несколько месяцев была занята исключительно ребенком, понятие о празднике резко меняется. До замужества у Анюты был праздник, когда с подружкой Дашей, в новой юбочке, в новых туфлях, она шла вечером в модное кафе, где могла позволить себе лишь чашку кофе, зато вокруг сидели обеспеченные мужчины и женщины в дорогой одежде, и она вроде как становилась одной из них. В пору беременности праздником был поход с мужем в обычное кафе — чтобы самой не готовить ужин. А вот потом, когда все время уходило на Феденьку, праздником стала покупная пицца, которую приносил муж, вдруг вспомнив, что надо избавить жену от кухонных хлопот хоть на четверть часа. Муж ушел — а пицца осталась праздничным лакомством, вселяющим не столько калории в желудок, сколько радость в душу.

Лучше всего для нее подходило большое блюдо, где лежали двухеврики, залитые святой водой. Анюта впала в ступор — как же быть, не выливать же такую воду в раковину! На полке стояла ваза, подарок бывшей свекрови, которая страх как не нравилась Анюте, и она уже думала, кому бы этого пестрого стеклянного уродца передарить. Анюта перелила в нее воду вместе с монетами и обрадовалась собственной находчивости. А тут и Леся позвонила в дверь.

У Леси были новости — ее на улице встретил очередной известный художник, чья выставка недавно открылась в галерее «Мираж», и предложил позировать. Анюта, простая душа, поинтересовалась, сколько художник за это заплатит. Леся как-то зажевала пиццей эту цифру, зато вспомнила, для чего ее командировал сюда кузен, и завела разговор о валюте: не хочет ли Анюта еще прикупить евро или долларов да нет ли смысла, накопив круглую сумму, положить ее в банк, чтобы росли проценты?

Анюта испугалась этих расспросов — ей вдруг показалось, что Леся что-то подозревает. Настойчивый взгляд круглых черных глаз подруги сделался прямо демоническим. И Анюта залепетала, что да, конечно, в банк, это правильно, открыть счет, можно на имя Феденьки. Тут сын пришел на помощь — он потерял соску и поднял ор.