Книга Царица Хатасу - Вера Крыжановская

— Желаю тебе успеха и попрошу сообщить мне о твоих открытиях. Хартатеф мне антипатичен своей глупой гордостью. Действительно, странно, что такой гордый и богатый вельможа поддерживает связь с ростовщиком и сводней.

Когда Кениамун уехал, принц вытянулся на ложе и прошептал с самодовольной улыбкой:

— Все идет прекрасно. Скоро, Хартатеф, я отплачу тебе за оскорбительный тон, с каким ты осмеливаешься показывать, что в твоих глазах я не более чем пленник, несправедливо избавленный от рабства. А пока я на днях навещу Пагира.

Глава VII. Абракро

Вернувшись домой, Кениамун заперся в своей комнате и стал серьезно обдумывать слова Саргона. Хартатефа необходимо было уничтожить, и притом как можно скорей. Стремление воина жениться на Нейте значительно усилилось с тех пор, как он узнал о ее портретном сходстве с покойным Нароматом. Как искра, заронилось в его душу подозрение, что, может быть, тайные узы связывают Нейту с ее царственной покровительницей. Если это так, то ее будущий муж легко может достигнуть вершины почестей и богатства. Какая соблазнительная перспектива для человека бедного и жаждущего наслаждений!

Но как быстро и решительно избавиться от Хартатефа? Озабоченный, с пылающим лицом, он ходил по комнате. Вдруг он ударил себя по лбу, и глаза его засияли надеждой и торжеством.

— Как это я раньше не вспомнил об Абракро? — пробормотал он. — Эта могущественная чародейка поможет мне и средством и советом.

Полный нетерпения он решил ни на минуту не откладывать визит к знаменитой чародейке. Эта волшебница жила на окраине Фив, в уединенном доме. Сюда часто наведывались женщины, желавшие знать будущее, ревнивые мужья и несчастные влюбленные. Сложив в изящную шкатулку несколько ценных вещей, Кениамун приказал запрячь колесницу и отправился в сопровождении старого и верного раба в отдаленный квартал, где жила Абракро. Прежде чем углубиться в лабиринт грязных и узких улиц, ведущих к жилищу чародейки, Кениамун сошел с колесницы и, приказав рабу ждать, продолжал путь пешком.

После двадцатиминутной ходьбы он попал на небольшую пустынную площадь, окруженную развалинами. С одной стороны тянулась высокая стена, за которой виднелись пальмы, акации и сикоморы большого сада. В стене была маленькая дверь. Кениамун взялся за небольшой молоток и тихо ударил в гонг. Он, зная обычаи дома, не первый раз прибегал к помощи Абракро.

Через несколько минут дверь открылась и посетитель очутился в таинственной аллее, ведущей к небольшому дому, почти скрытому густой листвой.

— Здравствуй, Хапи! Можно видеть твою госпожу? — спросил Кениамун, бросая кольцо серебра горбатому карлику, тщательно запиравшему дверь.

— Да, господин. Только тебе придется немного подождать, она занята с другим посетителем.

Карлик провел воина в дом и удалился. Оставшись один, Кениамун еще раз обдумал предстоящий разговор, стараясь найти лучший способ в достижении желаемого.

Несмотря на большую славу, которой пользовалась в Фивах колдунья, никто совершенно ничего не знал о ее происхождении. Абракро появилась в столице вскоре после триумфального возвращения Тутмеса I из похода к берегам Евфрата. Сведущие люди предполагали, что она была пленницей из племени хеттов, освобожденной благодаря заступничеству Хатасу. Слабость последней к этим презренным побежденным была постоянной причиной негодования добрых египетских патриотов. Рассказывали о каком — то чудесном и буквально исполнившемся предсказании Абракро молодой царице. За это Хатасу подарила ей дом и оказывала честь, приглашая иногда во дворец. Практика у чародейки была огромная. Она не только предсказывала будущее и готовила непогрешимые эликсиры, но еще обладала таинственными познаниями в медицине и творила чудеса там, где официальная наука была бессильна.

Размышления Кениамуна были прерваны Хапи, который объявил, что госпожа ждет его. Горбун приподнял кожаный занавес, и воин вошел в святилище волшебницы. Это была большая, почти темная комната, слабо освещенная дымящимся светильником, стоявшим на каменном столе. За столом сидела старуха, одетая в голубую тунику. Ее голову покрывал разноцветный полосатый клафт. Несколько прядей седых волос, выбивавшихся из — под клафта, свешивались на лоб. Худое и угловатое лицо имело бледно — желтый оттенок. Хитрость и жестокость проглядывали в серых проницательных глазах. На коленях колдуньи, громко сопя, спала совершенно черная кошка. Другая кошка, рыжая, сидела на спинке стула.

— Привет тебе, мудрая Абракро! — сказал Кениамун, быстро подходя к ней. — Прими от меня как приветственный дар эти безделушки.

Старуха указала ему рукой на стул. Затем, открыв шкатулку, она с видом знатока осмотрела тяжелый браслет, инкрустированный флакон с дорогой эссенцией и вышитый амулет, украшенный рубином, на тоненькой золотой цепочке. Приятная улыбка осветила ее лицо.

— Благодарю тебя, молодой человек. Твое внимание радует меня. Мне давно уже хотелось иметь такой амулет. Но скажи, что привело тебя сюда? Будь откровенен и не бойся ничего. Каковы бы ни были твои огорчения, старая Абракро сумеет исцелить их.

Кениамун подробно рассказал, в чем дело, и пообещал щедро заплатить, если она найдет способ и средство скомпрометировать Хартатефа и разлучить его с Нейтой. Внимательно слушавшая старуха при имени Хартатефа засмеялась тихим сухим смехом.

— Знаешь, Кениамун, что за посетитель был у меня перед тобой? Хартатеф. Он просил любовного эликсира, чтобы заставить Нейту полюбить его.

— И ты дала ему? — Кениамун вскочил со своего места.

— Нет, так как у меня не было ни его крови, ни крови этой девушки. Но мы после поговорим об этом. Теперь же садись и слушай. Я зла на Хартатефа. Несмотря на свое богатство, он позволяет грабить себя только своей презренной любовнице, Ганофере. Это старое и самолюбивое животное ревнует его и шпионит за ним. Она отняла у него предназначенное мне ожерелье. Она отбивает моих клиентов, осмеливаясь хвастать, что лучше меня знает будущее и тайны природы. Я отплачу им обоим за все это. То, что я потеряла, вернется ко мне, — прибавила она, сжимая кулаки. — Теперь, прежде чем посоветовать тебе что — нибудь, позволь мне, Кениамун, предсказать тебе будущее. Линия твоего лба указывает мне на интересную жизнь, полную волнений.

Несмотря на все нетерпение, он с благодарностью согласился. Тогда Абракро зажгла угли на треножнике, стоящем на столе. Затем она принесла кубок с какой — то темной жидкостью и ящик, наполненный порошком, несколько щепоток которого бросила в огонь. Она выпила сама из кубка и дала выпить несколько глотков Кениамуну. Затем, схватив его за руку, она внезапно замерла. После нескольких минут молчания, нарушаемого только треском углей, старуха выпрямилась. Тело ее, казалось, похолодело и окоченело. Широко раскрытые глаза без всякого выражения были устремлены неподвижно в одну точку. Машинально схватив одну дощечку, Абракро с поразительной быстротой исписала ее. Подняв и посмотрев на нее, она с видимым удивлением покачала головой.

— Очень странные вещи открыты мне здесь. Во — первых, хорошая весть: нам удастся уничтожить Хартатефа. Тем не менее, ты не женишься на любимой девушке. Тот, у кого ты был перед тем как прийти ко мне, станет ее мужем. Что же касается тебя, ты впоследствии будешь замешан в большую интригу, полную крови и жертв. Жертвой этой интриги будет могущественный человек, на челе которого отражается тень Уреуса. Ты приведешь в движение колесо, которое должно раздавить этого гиганта. Если ты будешь непоколебимо верным нашему великому фараону Хатасу, ты избегнешь всех опасностей и кончишь тем, что женишься на красивой и богатой женщине.