Книга Академия для Сапфира - Екатерина Полянская

Зато во время следующего перерыва выяснила, откуда эта Марго вообще взялась. Как она пояснила, их с Аме мать после романа с каменным лордом вышла замуж, и вроде как Аметисты младшей дочери ничего не должны. Но Аме как-то выторговала, чтобы и сестру отправили учиться. Марго до сих пор терялась в догадках, зачем. Дружили девушки не особенно.

Предложение пройтись в выходные по магазинам я всерьез обдумывала. Денег на покупки не было, да мне и не нужно ничего, но подруга — это интересно… И она уговаривала.

И вот тут в аудиторию вошла Аме в окружении таких же красивых и надменных адамас.

Взгляд в расписание — ну да, практикум у пятого курса.

Я внутренне сжалась.

— Потом поговорим, я пойду, — прошептала Марго, прежде чем исчезнуть.

Ее сестрица направилась ко мне.

— Поздравляю. — Аме оперлась обеими руками о стол. Ее глаза смотрели прямо, нагло и вызывающе. А свита держалась в нескольких шагах позади.

Ну и наглость!

— Спасибо. — Я решила, что личная помощница преподавателя должна вести себя взрослее, чем какая-то зарвавшаяся студентка.

Может, если я не буду реагировать так, как эта Аме хочет, она отстанет?

— Ты хотя бы знаешь, с кем связываешься? — Увы, робким надеждам не суждено было сбыться.

Так, я не поняла, это угроза?!

— Речь о тебе? — Я удивленно приподняла бровь.

— Да нет, о твоем обожаемом Сапфире…

Выражение прекрасного лица так и шептало, что его хозяйке известно нечто, что не известно мне…

— И что с ним?

Не следовало спрашивать.

Аме неприятно улыбнулась.

— Знаешь, почему он покинул Алмазную Академию? Не знаешь, конечно! — Но ей, судя по всему, не терпелось меня просветить. — У него был брат-близнец. Этого ты тоже, конечно, не знаешь.

У меня буквально глаза на лоб полезли.

— Так вот, Арман унаследовал главную драгоценную магию и может создавать камни, а Жеанд этого не мог, — продолжала тем временем Аме. — Но они хотели быть одинаковыми во всем. И придумали с помощью ритуала убивать одаренных студентов и забирать их магию для Жеанда. Ничего не вышло, конечно. Чудовищное преступление раскрыли. Тогда Арман избавился от никчемного брата и свалил всю вину на него. Удобно, правда? И доказать его причастность так и не удалось. Правда, ему пришлось покинуть Академию, Адаманту и семью, но зато жизнь и свободу сохранил.

Держать лицо я не умею.

По торжеству в ее взгляде вижу.

Надо взять себя в руки и что-то сказать…

— Но тебя это все не волновало, пока оставалась возможность составить выгодную партию, правда? — подобрала наиболее подходящие к ситуации слова.

— Отец на меня давил. Но я счастлива, что ты отбила у меня Сапфира. Смотри теперь, не подавись этим счастьем! — бросила Аме, прежде чем занять свой стол.

О, это был мучительно долгий практикум!

И я даже не пыталась понять, что они там изучают.

Сапфир на такое не способен.

Или все же…

Что вообще я о нем знаю?

Вопросы крутились в голове во время занятий, и потом, за обедом, и на совещании, куда меня зачем-то потащил с собой маг. Понятия не имею, что там обсуждали. После слов Аме весь остальной мир для меня будто приглушили, и нормально расслышать получалось только собственные хаотично мечущиеся мысли.

В душе поднялась настоящая буря.

Вот как теперь быть?

Уйти с гордо поднятой головой?

Или остаться и не обращать внимания на досужие россказни? Уж я-то знаю, какими старательными могут быть местные сплетники.

Почему, ну почему тот, кто сделал мою жизнь хоть сколько-то сносной, обязательно должен был перед этим натворить ужасных дел?! Или по крайней мере вляпаться в какую-то нехорошую историю.

Переживания скрадывали время. Так и совещание закончилось, и лестницы с коридорами остались позади. Я шла рядом с Сапфиром, куда он там меня вел, а сама мучительно пыталась принять хоть какое-то решение. Хотя оно было очевидно, конечно. Деньги, потраченные на меня, я ему вернуть не смогу, и в любом случае придется их отрабатывать.

Откровенно пугающая перспектива.

— Понятия не имею, чем я провинился, но я извиняюсь, честно, — вдруг выдал Сапфир, слегка подозрительно глядя на меня.

— Что?!

Я остановилась и широко распахнутыми глазами уставилась на него.

— Больше никогда так не буду. — Он проникновенно нес чушь, и еще умудрялся выглядеть при этом совершенно серьезным.

— Издеваешься? — уточнила опасливо.

— Этта, ты весь день на меня дуешься, — объяснил странности своего поведения профессор. — Я не понимаю, за что, но хочу помириться. Так как?

Мы стояли чуть в стороне от дорожки, которая вела к воротам. Уже успело стемнеть, но неподалеку горел фонарь. В виде изогнутого змея с встопорщенной чешуей и шипами. Старинный и являющий собой настоящее произведение искусства. Немного его янтарного света доставалось и нам.

— Ничего я не дуюсь, — пробормотала смущенно.

— Дуешься.

Сапфир уперся ладонью в мощный ствол ближайшего дерева и требовательно навис надо мной. В синих глазах будто отблески драгоценных камней мерцали. Дышать стало трудно. Вот только… на злодея и убийцу этот мужчина совсем не походил.

Светлые волосы слегка шевелил вечерний ветерок.

Я уже научилась различать за нахальным блеском его глаз грусть.

И рядом с ним я чувствовала себя защищенной, вопреки всему.

— Просто распереживалась из-за опоздания. Я еще не знаю, как себя здесь вести, — сказала правду, но не всю. — Уже прошло. Извини меня.

Он резко выдохнул… и вдруг наклонился.

Тепло чужих губ на моих губах заставило вздрогнуть.

— Это зачем? Никто же не смотрит… — всполошилась я.

— Тебе нужна практика, чтобы чувствовать себя увереннее, — заявил маг.

И все-таки поцеловал, пока я не опомнилась и не сбежала.

Я провалилась в поцелуй, в тягучую сладость ощущение, в сапфировый туман. Сама толком не поняла, почему мои глаза оказались закрыты, а пальцы вцепились в плечи Сапфира с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.

Под опущенными веками вспыхивали искры.

Голова шла кругом.

Кажется, меня откровенно прижали к стволу дерева…

А потом вдруг отпустили.

И Сапфир отошел на шаг.

С некоторым недоумением обозрел свои руки.

— Папку забыл в аудитории, — сказал так, будто мгновение назад не целовал меня, почти грубо впечатав спиной в шершавый ствол. — А она мне нужна. Придется вернуться.