Книга Наваждение, или Мой чужой мужчина - Адалин Черно

Прогулка действительно помогает мне. Я расслабляюсь и возвращаюсь на рабочее место, по пути покупаю круассан с кофе и доделываю работу к пяти часам. Многие сотрудники собираются домой, а я специально остаюсь чуть дольше: не хочу ни с кем идти. Мне необходимо подумать и прогуляться.

Треть телефонного звонка вырывает меня из раздумий. Я быстро достаю мобильный и тут же отвечаю:                                              

— Да, Вадим.                                              

— Жень, ты уже закончила? Я тут решил, что могу тебя забрать, если ты уже все…

— Нет, Вадим, мне немного осталось, хочу закончить. Я обязательно позвоню тебе, когда освобожусь.

Конечно же я вру. Но идти с ним домой не хочу, потому что я и так не знаю, как вновь идти в квартиру, где все пропитано им.                                              

Когда офис опустевает, я таки встаю, надеваю пальто и выхожу на улицу. По пути захожу в Старбакс, беру двойной Эспрессо и пытаюсь успокоить нервы. Ехать на общественном транспорте не хочется, а автомобиль сегодня оставила дома. Прохожу пешком три квартала, когда слышу неподалеку визг тормозов. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что произошло, когда чувствую, как меня хватают сзади и, прежде чем я успеваю закричать, закрывают мне рот.

Брыкаюсь, пытаясь освободиться от захвата, и рассмотреть, нет ли никого из прохожих, но никого нет. На улице темно, район полностью опустел, а меня стремительно несут к машине и запихивают на заднее сиденье. Я не успеваю рассмотреть ни номер, ни модель автомобиля, но чувствую, как мне на голову надевают какую-то ткань.

— Что вы себе позволяете, — кричу и пытаюсь освободиться, но меня уверенно скручивают, а руки привязывают веревками к телу. — Что вам нужно? — визжу я, но вместо ответа слышу:

— Хватит брыкаться, Женя. Мы просто поговорим.

Глава 17

Вадим

— Эй, этот когда очухается? — слышу будто сквозь сон.

Все тело ломит, голова раскалывается от боли, а перед глазами полная темнота. Осознаю, что даже открыть их не могу. Последнее, что помню, как ждал Женю у работы и, несмотря на ее заверения, что она еще остается, решил, что дождусь и мы пойдем домой вместе. Дождался, блять.

— Слышь, вставай, — за громким приказом следует удар ногой по ребрам, от которого я скручиваюсь пополам и таки открываю глаза. — Подъем, — какой-то мужик хватает меня за плечи, вынуждая сесть и склониться к стене. — Ну вот, очнулся.

— Отлично, скоро девку привезут. И хозяин приедет.

— Ты как? Оклемался? — я сплевываю кровь на пол сразу, как с моего рта вытаскивают кляп.

— Оклемался, блять, — зло рычу я. — Какого хрена вам нужно?

Я не планирую строить рэмбо, но и молча сидеть и ждать, когда приедет хозяин не хочу. А еще меня волнует сообщение о том, что привезут “девку”. Я зол на Олю, но я не хочу ей такой участи, о том, что это может быть Женя я даже думать не буду, потому что она последняя, кто все это заслужил.

— Ты чет слишком борзый, — говорит парень лет двадцати пяти. — Но тебя приказано не трогать до приезда хозяина.

— А он кто?

— Твой хороший знакомый, — гогочет мужик, который до этого заехал мне по ребрам.

— Вы плохо исполняете свою работу, — выплевываю я, и он срывается с места.

— Тише, Седой, тише, оставь. Приказано не трогать.

Я ухмыляюсь и сплевываю кровь еще раз. Им приказано не трогать, но я не уверен, что вот этот Седой не заедет мне по роже еще раз, как только выйдет паренек.

Этого не происходит, потому что минут через двадцать они оба выходят, а я остаюсь один. Пытаюсь осмотреться и понимаю, что нахожусь в каком-то подвале. Минут через двадцать дверь снова открывается, и я вижу, как в комнату буквально заталкивают девушку. Я молниеносно угадываю в ней Олю и стискиваю зубы, но продолжаю сидеть на месте.

За какие-то минуты нас с ней усаживают на стулья и крепко привязывают веревками, и только после этого в комнату входит тот, кого я меньше всего ожидаю увидеть: Березовский. Я как-то сразу понимаю, что память вернулась ко мне, но это сейчас не главное. У меня слишком много вопросов и очень мало ответов.

— Вижу, Вадюша, что ты меня вспомнил? — улыбается Олег. — Я сразу этой дуроебке сказал, что тебя двинуть хорошенько нужно, а она тебя таблеточками кормила.

Он хватает стул и ставит его в центре комнаты. Садится и упирается локтями о спинку.

— Ну так что, Вадюш? За излечение процент полагается, нет?

— Чего ты хочешь?

С Олегом мы ведем дела столько, сколько я себя помню. Мы с ним вместе начинали, поднимались, падали и снова поднимались. Помню, как у него однажды что-то пошло не так, а я так же и остался на взлете. Я тогда и денег дал взаймы на раскрутку и с бизнес-планом помог.

— Денег хочу, Вадюш. Ты и твоя компания прочно укоренились на рынке. Так, что ни один мой проект не выстрелил. А я денег хочу.

— Жадный ты, Олег, жадный. Ты же неплохо можешь заработать. В другом направлении.

— Могу, — мужчина кивает. — Но не хочу, знаешь. Я вот решил, что с бабой своей ты быстрее согласишься.

— Ты чуток просчитался, Олег.

— Я тоже так думаю, поэтому, — он делает взмах рукой и пара парней куда-то уходит. — Уверен, ты будешь позговорчивее. И вообще… мне нужна от тебя подпись. Не бойся, я не собираюсь отбирать у тебя все. Только твою компанию.

— Очень великодушно с твоей стороны.

Мое внимание привлекает шум, доносящийся из двери. Я поворачиваю голову и задерживаю дыхание, потому что вижу там своего сына. Делаю глубокий вдох и пытаюсь сидеть спокойно, уже зная, что отдам Олегу все, что бы он не попросил.

— Вижу, ты уже понял, что придется быть сговорчивее, — улыбается мужчина.

— Я подпишу, Олег, но ты обеспечишь моему сыну безопасность.

— Я сделаю то, что хочу, Вадим. Как думаешь, кому достанется компания, если твоего отпрыска не станет?

Я улыбаюсь, а затем заливаюсь хохотом.

— Ты все просчитал. Абсолютно все, Олег. Даже попытался избавиться от меня, но потом узнал, что сын есть, да? Отменил заказ в последний момент, а тут я весь такой неустойчивый… память потерял.

— Закрой рот, — удар прилетел неожиданно, но даже после него улыбка все еще не сходила с моего лица.

— Послушай, как это будет. Мой сын единственный, кто ничего не получит в случае моей гибели. Человек, указанный в моем завещании надежно скрыт и ты никогда к нему не доберешься. Это не Оля и не Саша, — я скалюсь, хотя представляю, как напуган Сашка.

— Блефуешь, — Олег больше не выглядит таким уверенным.

Да и его ребята, судя по всему, поняли, что запахло жаренным.