Книга Принс. The Beautiful Ones. Оборвавшаяся автобиография легенды поп-музыки - Принс Роджерс Нельсон

Первый эпилептический припадок, который помню, случился, когда мне было около трех лет. любил играть на улице и чувствовал себя совершенно свободно без потолков. Облака казались мне домом. Однажды облака начали яростно вращаться, и помню, как мой отец нес меня в гостиную, где пришел в себя на диване. Поездка в больницу показала, что был эпилептиком и склонен к припадкам в любое время.

Мой мозг всегда был гиперактивным, и провалы в памяти происходили обычно из-за чрезмерного мышления. В основном, я воспитывался нормалезненным (внимание, новое слово) образом жизни… всегда смотрел на это сквозь гиперреальность. Моя школьная учительница не могла просто быть человеком, преподававшим алфавит и математику. Она должна была быть добровольным участником соревнований по борьбе в грязи между мной & другими учителями в школе. Этот конкурс начался в моих фантазиях, как только вернулся домой после школы. Возвращение к реальности всегда было очень неприятным.

Последний припадок, который помню, случился, когда мы шли к дому моей бабушки. Моя сестра шла впереди меня вместе с мамой. лишь помню, как сидел на тротуаре & чувствовал себя очень маленьким, а они вдвоем уходили все дальше и дальше. слышал, как мама зовет меня: «Шкипер! Вставай! Иди сюда. Не заставляй меня возвращаться & нести тебя». Нести меня – вот что ей пришлось сделать, потому что этот провал был тяжелым. По-видимому, были сильные конвульсии, сопровождающие его, и это ужасно всех напугало. Я не могу представить себе истинных чувств моей матери по отношению к себе самой в то время, но безумно благодарен ей за то, что она пережила то, что должно было стать кошмаром.

Она рассказала мне, что вскоре после этого эпизода я подошел к ней и заявил, что приходил ангел и сказал, что больше не буду болеть. У меня больше никогда не было припадков.

Мама была большой общественной фигурой. Думаю, что мне придется добавить целую главу о ней. Всякий раз, когда появляются документальные фильмы о Северном Миннеаполисе, они упоминают ее первее, чем меня. Вы спрашивали о женском принципе. Я бы сказал, что у африканских женщин есть негласный язык. Это практически первобытно. Никто не может управлять деревней так, как африканские женщины. С одной стороны, они всегда на виду друг у друга – вы не можете сохранить секрет, потому что они болтают со всеми подряд. С другой стороны, они знают, что вам нужен еще кто-то, чтобы выжить. Существует своего рода соглашение: если я умру, ты позаботишься о моих детях, если ты умрешь, я позабочусь о твоих… Речь идет о религии и семье. Это непоколебимо. Всякое рождение происходит из женского принципа. Каждое царство. Речь идет о сообществе, а не о конкуренции. Когда в комнате слишком много тестостерона, мужчины могут это почувствовать. Они поймут, почему женщина идет с мужчиной, который не способен конкурировать, который понимает женское начало. Северный Миннеаполис был очень конкурентоспособным, много тестостерона. Он потерял женственность. Южный Миннеаполис был тесно сплоченным сообществом. Вне конкуренции.

Возможно, ты захочешь написать это моим голосом. Я рассматривал все, что было в доме. Возможно, многие дети делают так же. Я видел лица во всем. Лица разговаривают с лицами. Я смотрел на мрамор, пока не видел в нем лица.

Я думал, что этот дом заблокирован для меня. Я терял себя в каждом предмете. Хорошо, что там была музыка.

Вы можете сравнить ее с Библией, где все кажется заблокированным. Особенно названия мест. Там что-то есть, охраняется что-то священное. Уровни смысла. И как только вы погружаетесь глубже, вы уже не можете читать их по-другому.

Моя учительница часто нападала на детей, кого-то ругала, или другой ребенок ругал меня, все это я уносил с собой домой. Мне нужно было поговорить с мамой или провести время в одиночестве, чтобы обнулится. Я всегда все обдумывал. Если ребенок получает удар по ключице, он чувствует боль.

Джон Нельсон хранил в бумажнике несколько фотографий Матти. Принс завладел этим кошельком после смерти своего отца в августе 2001 года; он хранил его в Пейсли Парк, его содержимое было нетронутым. Его нашли на втором этаже, в сундуке, полном спиральных тетрадей Принса, в июне 2016 года.

Я даже не вспоминаю о припадках. Это впервые за долгие годы, когда я подумал о них. Потому что я тот, кто я есть. Я чувствовал головокружение перед отключением.

Припадки. Мы должны исследовать это явление. Что происходит с мозгом? Они бывают у многих творцов. Конечно, я просто импровизирую – но мы могли бы использовать припадки как способ смешивания наших голосов. Провалы. А вот и еще один.

Мир придет, когда станет неуместным нападать на людей. Когда ты это понимаешь, это начинает противоречить твоему собственному геному.

Это было необычно, это травмировало. Люди в общине знали об этом. Мои родители никогда не произносили эти фразы при мне. Они звучали так: «Мне придется уехать на некоторое время». – «А ты вернешься?» – «Скорее всего, нет». И эта сцена, о которой ты, возможно, не напишешь: моя мать звонила отцу. Были ночные звонки и мольбы. Она хотела, чтобы он вернулся. Она будила нас с сестрой. А когда ты спишь, как ребенок, пробуждение может занять некоторое время, но в итоге ты оказываешься в фазе быстрого сна. Поэтому, когда она разбудила меня, мне показалось, что я сплю. Играла музыка. Она включала музыку для расставания, выпивала, а потом звонила по телефону. Я думаю, что именно поэтому могу писать такие хорошие песни о расставании, как Nothing Compares 2 U. Я никогда не слышал песни о расставании, кроме тех, что сам мог написать. Цветы мертвы. [Имитируя срочный телефонный звонок] «Сэр, сад мертв». Я знаю это. Тоже самое и с песнями о любви. Никто не пишет песни о любви так, как. играю те, в которых есть любовь, будь она моя или чья-то еще.