Книга На грани фола - Лана Мейер

И эта ночь была для меня чертовым глотком воздуха. На который я не имела права.

* * *

После разговора с Астоном, бывший муж снова «активизировался». Он мог не писать мне целыми днями, никак не реагировать на мои не всегда скромные съемки, игнорировал мои редкие выходы в свет, не упрекая ни в чем. А мог каждый день заваливать сообщениями совершенного противоположного друг другу содержания, преследовать меня, устраивать со мной «случайные» встречи по всему городу. Уилл Астон всегда создает вокруг тебя такую атмосферу, что ты невольно начинаешь ощущать то, что он повсюду. В каждой крупице пространства. На этот раз, он засыпал меня сообщениями из серии: «Спокойной ночи, птичка. Сегодня, когда я буду трахать в рот очередную шлюху, я буду представлять тебя на её месте. Мне нужны твои мягкие губы, твой горячий рот, Стефания. И очень скоро я им воспользуюсь. И я знаю, что ты завелась, когда представила, как облизываешь мой член.», а потом слал проклятия, которые сводились к тому, что я грязная шлюха из России, которую он подобрал на улице…если бы кто-нибудь, кроме меня прочитал эти сообщения, идеальная маска интеллигентного миллиардера Уилла Астона слетела бы в одно мгновение, открыв миру обезображенный лик этого по общепринятым меркам, красавца-мужчины. У Астона идеальная репутация, хоть и глядя на него, невозможно не заметить ореол порочной ауры, которую источает все его существо: хищная улыбка, низкий голос, и стремление держать все под контролем, которое проявляется в каждом движении.

Я же, давно привыкла к таким сообщениям. Он псих, который сам не понимает, зачем я ему нужна, и почему ему так важно держать меня на коротком поводке. С Вероникой он проводит не так много времени, чтобы держаться за нее с такой силой: вариант, где я бы воспитывала её, а он бы изредка навещал дочь – идеален для нас обоих. Пожертвовала ли бы я огромной частью карьеры и своим будущим для того, чтобы больше времени проводить с дочерью? Несомненно. Я бы продолжала заниматься моделингом, просто перестала бы стремиться покорить вершину этого бизнеса. Хотя никакой вершины в моем деле и вовсе нет, когда-то сняться для обложки хотя бы русского «VOGUE» было моей мечтой, но в реальности я окажусь на первой странице британской версии в скором времени – через несколько дней состоится съемка, и я наконец, поработаю с фотографом, который работал с такими моделями, как Белла Хадид и Эмили Ратаковски. Детали съемки мне пока неизвестны, итальянский фотограф Джованни Монтег не делится подробностями своей идеи до начала работы.

Всю неделю Астон засыпал меня угрожающими сообщениями, чередующимися с абсолютно противоположными. Сыпал соль на мои раны, заставлял усомниться в том, что я вообще поступила правильно, когда добилась развода с ним. Его подробности я расскажу чуть позже, но лежа в Швейцарии со сломанными ребрами, рукой и другими травмами, находясь на грани между жизнью и смертью – я для себя все решила: я не смогу терпеть такое отношение к себе, даже ради дочери. И не потому, что мне не хватит сил, а потому что он просто может убить меня, находясь в приступе параноидальной ревности, и Вероника и вовсе останется без матери.

Должен быть другой выход. Может, он где-то рядом…а может, мной движет слепая надежда и вера.

«Я скучаю по тебе, Стеф. Вернись ко мне, детка. Живи со мной. Дыши со мной. Я никогда больше не причиню тебе боли. Ты будешь видеть нашу принцессу каждый день. Я задыхаюсь без тебя, птичка.» – нервно выдыхаю, читая сообщение от Уилла, которое переносит меня на несколько лет назад, в те дни, когда я еще не знала, что мой бывший муж – простите, конченный псих.

Уже после развода, он не раз прислала мне подобные сообщения, и просил прощения с фейерверком и охапками красных роз, в одном из самых романтичных ресторанов Лондона…Астон любит показуху и пафос, громкие слова – и пустые обещания; и умеет все сделать красиво, вовлечь в центр своего притяжения, магнитного поля, повести за собой…и я повелась. Какая-то больная, нездоровая, полностью зависимая от своего повелителя часть души, беззаветно любила его. Лишь однажды, я снова дала ему шанс…и закончилось все тем, что он ударил меня на глазах у Вероники. Моя умная девочка…она все понимает и чувствует. Я видела, как блестят слезы в её глазах, теряя сознание…она тянула ко мне свои маленькие ручки, и кричала «мама, мамочка…!». Я лежала на полу, и мне казалось что я умираю. В который раз. И в тот момент, я поняла, что не смогу вернуться к нему, как его жена – никогда. Каким бы адекватным и сильным для других не выглядел этот мужчина, я бужу в нем истинного дьявола, зверя, нечеловеческое нечто, способное любить и обнимать меня до хруста в костях, и избивать…до их переломов. Звучит жутко? А я уже давно не в ужасе. Рассказываю все это почти спокойно и хладнокровно. Потому что знаю, что не помогу себе слезами или давлением на жалость. Только действиями. Только хитрым планом, в котором найду слабое место мужа – то, чем я смогу его шантажировать также, как он меня Вероникой.

Мое утро начинается с овсянки на миндальном молоке и чашки капучино с долькой горького шоколада – позволяю себе сладкое только утром, хоть и жить без него не могу. Но работа модели обязывает держать себя в рамках: если до рождения Вероники я могла съесть чизкейк в любое время суток, то теперь даже крошечная конфетка, откладывается в виде отекших боков, которых, конечно, кроме меня никто не замечает…но сегодня я слишком нервничаю, чтобы отказать себе в маленьком заедании стресса. Через два часа начинается съемка, к которой я шла много лет – я буду блистать на обложке Британского «VOGUE», и нет ничего приятнее, чем осознавать то, что этого я достигла, уже будучи не замужем. Да, мой роман с Астоном когда-то привел к взлету моей карьеры, но восстанавливалась после долгого затишья (пока проходила лечение в Швейцарии и разводилась с мужем) самостоятельно.

Перед тем, как выйти из дома, я по привычке придирчиво осматриваю себя в зеркале, и снова ловлю себя на мысли о том, что мне чего-то не хватает. Выкинув навязчивые мысли из головы, взмахиваю упругими локонами, и покинув дом, который снимаю за пределами центра Лондона, сажусь в Mercedes, где меня уже ждет личный водитель. Дорога до студии, где будет проходить съемка проходит за просматриванием ленты инстаграма, и ответов на письма и коммерческие предложения, которые отобрала для меня моя ассистентка.

Я с головой ухожу в работу, где бы ни находилась, и лишь любимое дело спасает меня от бездны, на краю которой я стою. Как бы там ни было: мысли о дочери всегда крутятся в моей голове, и с неприятным давлением в груди, я понимаю, что игра, на которой я могла бы её увидеть – состоится уже завтра. Будто отбивая такт моему унылому настроению, по стеклу автомобиля начинают бить мелкие капли дождя, и я в который раз ловлю себя на этих мыслях…

Черт возьми, у меня есть все о чем другие могут только мечтать.

Красота (от скромности не умру), обаяние, интересная жизнь, наполненная путешествиями, съемками, встречами с интересными людьми, одежда, успех, признание, возможность реализовывать свое истинное «я» каждый день…казалось бы, я должна прямо сейчас петь от счастья, но чувство одиночества сдавливает изнутри легкие так, что дышать невозможно. Тоска по дочери усугубляет ситуацию.