Книга Сладкая месть Роке де Кальвоса - Мишель Рид

Ее вещи, профессионально уложенные и упакованные в новенькие кожаные чемоданы и сумки известной фирмы, лежали сложенные на заднем сиденье внедорожника. Другими словами, ее перенесли, заперли, упаковали и перевезли в другое место. Ее выселили из ее же собственного дома и заставили покинуть родину, и все это с небывалой оперативностью, которой в два счета мог достигнуть находящийся рядом с ней мужчина, если только это входило в его интересы.

Рядом с Роке, почтительно кланяясь и улыбаясь, возник, как в сказке, невысокого роста мужчина в белой рубашке и черном фартуке. Роке перекинулся с ним парой слов, а затем снова повернулся к Энджи:

— Сокровище мое, знакомься, это Антонио. Он не говорит по-английски, поэтому будь добра к нему.

Его слова больно ударили ее. Разве она могла быть другой с его персоналом? Неужели он и вправду полагал, что она стала настолько строптивой и несговорчивой, что не знала, как вести себя с другими людьми?

Энджи улыбнулась Антонио и протянула ему руку:

— Boa tarde, Антонио.

— Boa tarde, senhora, — с улыбкой ответил на ее сердечное приветствие Антонио. Он затараторил на португальском, заставив Энджи бросить беспомощный взгляд на Роке.

— Он говорит тебе «Добрый день», — пояснил Роке.

— Д-добрый день.

Антонио снова поклонился и принялся доставать из машины их багаж. Роке легонько взял Энджи за талию и повел к дому. Они вошли через боковой вход, но даже здесь полы, выложенные наподобие шахматной доски из черных и бежевых плит, и двери из темно-красного дерева свидетельствовали о неподвластной времени изысканности и утонченности, которой отличался весь дом. Энджи казалось, что она попала в антикварный магазин, потому что каждая вещь, которая попадалась ей на глаза, насчитывала более сотни лет.

Наконец они подошли к главному входу с его впечатляющей двойной лестницей из мрамора и дерева, ведущей на второй этаж. Здесь их ждала какая-то женщина, очень похожая на Антонио. Роке объяснил, что это Зетта, сестра Антонио. Он снова провел тот же самый ритуал приветствия и дал Зетте еще несколько указаний.

И только теперь Энджи поняла, почему Роке повел ее через боковой вход.

Первый и единственный раз он привез ее сюда сразу же после свадьбы, и тогда Роке нес ее на руках в дом через главный вход. В доме, кроме них, никого не оказалось. Энджи заливалась смехом, когда Роке настоял, что он и наверх понесет ее на руках.

На этот раз никакой романтики, обычный боковой вход. Никакого смеха и нежных поцелуев по дороге.

Роке шел на шаг позади нее. Даже атмосфера была какой-то неживой, холодной, отчего Энджи то и дело зябко поеживалась. Молчание, которое стеной встало между ними, заползло в ее сердце и давило на нее. Что они потеряли? Что они сделали с той теплотой, нежностью, полной романтики любовью, которую принесли в этот дом в их первую брачную ночь?

Взойдя на последнюю ступеньку, Энджи прошла под аркой, которая вела в верхнее крыло дома. Она свернула направо по направлению к хозяйским апартаментам, где располагалось несколько спален. На этот раз ей бы и в голову не пришло убегать в другую комнату, ведь она знала, что Роке все равно придет за ней и отнесет ее обратно к себе.

Она чувствовала себя уставшей, подавленной и ко всему безучастной. Былые воспоминания теснились у нее в голове, и она изо всех сил старалась прогнать их.

Когда они подошли к спальне, Роке выступил вперед и распахнул для Энджи дверь. При этом он слегка задел рукой ее плечо, и она услышала, как замерло его дыхание. Энджи чувствовала, что Роке хочет что-то сказать, ощущала на себе его взгляд, как будто он хотел, чтобы она повернулась и посмотрела на него.

Вспоминал ли он то же самое, что и она?

На ватных ногах она проследовала в огромную, со вкусом обставленную спальню. На высоких окнах висели тяжелые парчовые шторы светло-зеленого цвета, которые сочетались с покрывалом на широкой кровати, стоявшей в центре комнаты.

Энджи старалась не смотреть на кровать. Она сняла пиджак Роке и повесила его на спинку одного из стульев. Затем проследовала дальше по мягкому пушистому ковру и остановилась у окна.

— Антонио сейчас принесет твой багаж, — сказал Роке.

Энджи кивнула.

— А Зетта готовит легкий ужин, — добавил он на манер сверх вежливого администратора из гостиницы. — И поскольку уже довольно поздно, я подумал, что ты захочешь поесть здесь.

Энджи снова кивнула и учтиво поблагодарила.

— Энджи…

— Для начала я бы приняла ванну, если ты не против, — перебила она.

— Нет-нет, все в порядке.

В его голосе чувствовалось раздражение, но она никак не отреагировала, она не хотела этого делать. Энджи больше не желала воевать с ним. Она чувствовала себя опустошенной, как будто потеряла что-то драгоценное.

И она знала, что это за потеря. Право свободного выбора.

Роке постоял минуту, а потом развернулся и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой двери.

Энджи пересекла спальню и через одну из арок, которые находились по обеим сторонам кровати, вышла в громадную гардеробную, в которой могла поместиться вся ее лондонская квартира. В противоположном конце гардеробной находилась ванная комната. Энджи сбросила с себя одежду и забралась в большую ванну. Погрузившись в теплую мыльную пену, она снова почувствовала себя живым человеком.

Завернувшись в пушистый белоснежный халат, который она нашла на вешалке за дверью, Энджи вышла из ванной и замерла на пороге. Пока она нежилась в ванне, кто-то разобрал все ее вещи. Ее костюмы, платья, блузки и топы были аккуратно развешаны на плечиках, и под ними ровными рядами стояла вся ее обувь. Туалетные принадлежности, косметику и духи Энджи нашла расставленными на туалетном столике, все остальное было убрано в ящики комода.

Она печально подумала, что теперь действительно находится под неусыпным контролем. Энджи вздохнула и вошла в спальню. Возле одного из окон ее ждал накрытый стол. Она подошла ближе и увидела свежий с хрустящей корочкой хлеб, небольшую супницу с ароматным супом и чайник. Энджи печально улыбнулась, уловив запах своего любимого чая с бергамотом.

Усевшись за стол и наслаждаясь вкусной пищей, она наконец осмелилась посмотреть на кровать. Здесь она провела ночь после свадьбы с Роке.

Ночь нежных и теплых объятий, потом дикой и горячей страсти, когда их желание друг друга достигло своего апогея. В ту ночь она узнала, что существует разница между тем, чтобы быть чьей-то любовницей и быть чьей-то женой. Казалось, что клятвы, которыми они обменялись, открыли им неизведанную до этого, потрясшую их обоих близость.

Энджи не сомневалась, что Роке любил ее тогда. И она тоже его любила. В ту ночь они, не переставая, шептали друг другу слова любви.

И теперь она снова будет спать в этой кровати с ним, и только Богу известно, что приготовил для нее Роке на этот раз. Кровать стояла расстеленной, покрывало лежало аккуратно собранным на диванчике у ее подножия.