Книга Легенда - Джуд Деверо

Кэди улыбнулась.

– Прекрасно, договорились! Я буду там ровно в два и расскажу вам о моей новой замечательной работе. А может, мне даже удастся найти кого-нибудь, кто знает, где находятся наскальные рисунки.

– Хорошая мысль, – улыбнулся в ответ Коул. – Здесь есть несколько старых старателей, которые знают эти горы вдоль и поперек. Может, они вспомнят, где есть такое место. – Все еще не выпуская ее ладонь, он сжал ее. – Ладно, будьте умницей. Желаю вам самых больших успехов!

Легко прикоснувшись пальцами к полям своей шляпы, он повернулся и пошел вниз по чисто выметенной дорожке.

Трудно описать, насколько одинокой ощутила вдруг себя Кэди, увидев удаляющегося Коула Джордана. Она была знакома с ним всего один день, но он был единственным человеком, которого она знала в этом городе. «Единственным, кого я знаю в этом веке», – прошептала она, заметив, что он задержался рядом с группой мальчишек. Они играли в шарики на земле, и Коул прервал их развлечение, вытащив что-то из кармана и вручив это ребятне. Кэди знала, что имеется у него в карманах, поэтому была уверена, что он не мог угостить их конфетами. Что же он им дал?

«Деньги», – решила она, заметив, как мальчишки внимательно посмотрели на свои ладошки, потом вскочили и бросились в направлении кафе-мороженого, которое, как она уже знала, находилось за углом.

– Хорист, – пробормотала она себе под нос, потом перекинула шлейф платья через руку и вошла в отель. Наверное, ей следовало попросить Коула купить ей новое платье, подумала Кэди. Но нет, лучше ничем не быть ему обязанной при расставании.

Внутри отель оказался именно таким, каким она его себе представляла – многолюдным, заполненным хорошо одетыми мужчинами и женщинами, невозмутимо прохаживающимися под ручку туда-обратно. В вестибюле за дверью она увидела мебель под чехлами с подушками, набитыми конским волосом, и толстый персидский ковер на полу. Слева находилась высокая стойка с многочисленными ячейками для ключей и почты, где примостился высокий молодой человек приятной наружности. Он что-то записывал в толстенной книге регистрации.

Кэди с улыбкой подошла к гостиничному клерку.

– Могу я видеть управляющего? Или человека, отвечающего за прием на работу? – вежливо спросила она.

Мужчина окинул внимательным взглядом ее белое шелковое платье и удивленно вскинул бровь. Может, он решил, что ее бросили прямо у алтаря? От этой мысли Кэди почувствовала некоторое смущение. Ясно, что покупка нового платья – вопрос номер один. Может, ей удастся получить некоторый аванс в счет своей зарплаты.

* * *

«Час дня, – думала Кэди, глядя на часы, установленные на самой верхушке пожарной каланчи. – Еще целый час до встречи с Коулом». С места, где она находилась, прекрасно было видно церковь.

Что она ему скажет? Неужели ей придется на коленях умолять его купить ей что-нибудь поесть? При одной мысли о еде в желудке заурчало. Она так мало съела с тех пор, как проникла сюда сквозь скалу, что смогла утянуть корсет еще на несколько сантиметров.

Отвернувшись от пожарной каланчи, Кэди пошла в направлении церкви, но остановилась. «Не так быстро, – сказала она себе, – береги силы». Стараясь не сутулиться и сохранять горделивую осанку, она медленно шла вниз по пыльной дороге, не обращая внимания на спешащих мимо горожан.

Кэди была уверена, что теперь о ней знал уже весь город. Как высокомерно она спросила у управляющего отелем, нужен ли ему повар, лучше которого у него до сих пор не бывало! А он не менее высокомерно ответил, что вообще не желает видеть женщин у себя на кухне, чтобы они не отвлекали мужчин от дела. И не дал Кэди никакой работы.

«Далековато до равноправия», – сказала она себе, покидая отель. Первая попытка закончилась неудачей. Ну и что? К ее услугам был целый город, полный возможностей найти работу. Она обязательно что-нибудь где-нибудь найдет.

Однако когда наступил вечер, а Кэди по-прежнему не знала, где будет ночевать, она начала терять надежду на то, что кто-то наймет ее. Кэди охватило уныние. Наконец на землю спустилась холодная колорадская ночь, и она с нежностью вспомнила, как теплое тело Коула согревало ее прошлой ночью.

К закату бедняга обошла почти все магазины города. Она даже добралась до прииска «Тарика» и попыталась упросить дай ей работу там. Невозможно представить большее унижение, чем испытала Кэди, когда управляющий заявил, что мужчины передерутся из-за женщины, которая выглядит как она. Кэди даже расплакалась. На какое-то мгновение ей показалось, что он вот-вот уступит, но управляющий взглянул на другого мужчину, который отрицательно покачал головой, и остался непреклонен. Однако он благосклонно позволил ей доехать до города на одной из вагонеток, полных руды.

Подходя к вагонетке в сопровождении двух мужчин, Кэди заметила навес под деревом, где стояли крепкие столы, заставленные блюдами с едой. Судя по запаху, все было поджарено на том же масле, что использовалось для смазки колес повозок, но сейчас любая пища вызывала у Кэди слюнки.

Забыв о гордости, она попросила:

– Нельзя ли мне что-нибудь съесть?

По выражению глаз управляющего она поняла, что он готов разрешить. Но второй мужчина, его заместитель, казавшийся Кэди настоящим злым колдуном, твердо взял ее за руку и сказал, что прииск – место не для дамы. Прежде чем Кэди удалось придумать достойный ответ поязвительнее, он приподнял ее, почти забросил на широкую деревянную скамью вагонетки и приказал вознице отправляться.

Через несколько минут Кэди снова была в городе, и кучер высадил ее у складов, где серебряную руду взвешивали, прежде чем отправить вниз. Напротив оказалась прачечная, так что девушка вошла туда и поинтересовалась, не нужна ли им помощница. Отказ не слишком удивил Кэди.

Через улицу, позади кафе-мороженого, раскинулся огромный парк, где росли высокие тополя и зеленели заросшие травой полянки. В конце парка было нечто напоминающее спортивную площадку с открытыми трибунами вокруг.

К тому времени, когда она добрела до спортплощадки, спустилась ночь. Кэди дрожала. В лунном свете она видела постройку, похожую на маленькую симпатичную школу, с колоколом на крыше и фонарем перед входом. Совершенно измученная голодом и усталостью, Кэди с трудом передвигая ноги побрела к домику и обнаружила, что дверь не заперта. Возблагодарив Бога, она вошла внутрь. По сравнению с улицей, здесь было удивительно тепло. В маленькой раздевалке она обнаружила пару забытых курток, воняющих словно лошадиные попоны, бросила их на пол, улеглась на них, закуталась и заснула.

Когда Кэди проснулась на следующее утро, светило солнце, и ей понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, где она находится. Кэди постаралась не поддаться чувству жалости к самой себе. Мама всегда говорила ей, что жалость к себе – бездонный колодец, и человек, свалившийся в него, будет падать всю оставшуюся жизнь.

Поскольку школа не оглашалась голосами детей с требованием впустить их внутрь, Кэди решила, что сегодня суббота или, может быть, воскресенье. Если уж она не знала, какой на дворе год, где ей было понять, какой там день недели!