Книга Дуэль - Эльмира Нетесова

— А ты смотри в донесение. Не шушера, сам фартовый к почтальону вышел. И главное, исчез, так профессионально. Словно испарился. Так уходить умеют лишь законники. А раз на стрему поставлен фартовый, значит, важную птицу охраняет, — ответил Петр.

— Убедительно. Но есть и вторая сторона у этой встречи. Фартовый обязательно узнал бы о почтальоне. На всякий случай. Чтоб знать потом, кому чем обязан. Но не в том суть. Это мы думаем, что к почтальону подошел законник. А оба знаем — фартовые на атасе не стоят. То удел блатных. Но не законников. Черновую работу у них выполняет мелочь. Исчезать незаметно они учатся с детства, как и воровству. Без этого уменья воров не бывает. Они и появляются, и уходят неприметно.

— А ты как считаешь, где их нам ловить теперь, — без возражений согласился с доводами Герасима Одинцов.

— Там, где Иван с Клавдией были.

— Чепуха! Думаешь, где больше блатных было на страже, там и фартовые? — рассмеялся Петр.

— Да нет. Выслушай, наберись терпенья, — перебил Герасим.

— Давай, продолжай!

— Я смотрю не по количеству. В любой драке зевак больше, чем дерущихся. Но тот факт, что именно эту дорогу охраняет Филин, меня и насторожило.

— Так он днем ничего не видит! Хорош стремач!

— Днем он среди блатных мог случайно оказаться. Но после дня наступает ночь. И вот тут никто не сравнится с Филином. Он всякую перхоть охранять не станет. Этот — для избранных. Мелочь возьмут — не страшно. Он, как я думаю, Лешего бережет. И, наверное, не первый день. Он для законников — находка, золотой клад. За его спиной ночами фартовые спят спокойно.

— Может, и так. Но не кажется ли тебе подозрительным, что по всем трем дорогам ворье своих сторожей выставило? Ведь тайга — большая. Почему прямо у дороги? Могли же воры в глухомань уйти. Там их не только люди, звери не сыщут. А не хитрый ли ход придумали блатные, чтоб заманить нас в тайгу и там по одному перещелкать? — засомневался Герасим.

— Нет, Гера. Тайгу фартовые не уважают. И глухомань обходят. Потому что зверья боятся хуже нас с тобой. А не пустили осведомителей в нее не случайно. А вдруг увидят? Сыщи потом в чаще того, кто успел в тайгу войти? Да он не то что нам — всему городу растрезвонит об увиденном. А горожане наши — народ горячий, на расправу короткий. Одно дело — пьянчуги орехи собирают. Другое дело — воры. Прослышат и подожгут тайгу со всех сторон. Такое — не исключено. За сожженный суд сведут счеты. Л из пожара сумей выскочить, да еще ночью. После пьянки законники не смогут из огня выйти. Да и облавы боятся. Нашей. С собаками. Вот и стерегут подходы.

— Меня смущает открытость этой охраны. Вон баба, даже скрывать не стала, что головы старикам оторвут в тайге. А ведь не случайно проговорилась. Голову оторвать могут лишь за фартовых. Но не сами законники, а стопорилы — мокрушники. Не бичи, не пьянь охинская.

И не щипачи с карманниками и голубятниками, — говорил Одинцов.

По-твоему, все дороги в тайгу надо перекрыть? Но ведь фартовые не будут жить среди алкашей. Они своею подлой держатся. Кучно. Чтоб в случае чего вместе сбежать. Их будет кому прикрыть, — говорил на раздумье Герасим и предложил: — Давай глянем в карту местности и попробуем высчитать воров. Ведь в случае облавы, а они и это, поверь, предусмотрели, фартовые не побегут из тайги вслепую. Они уйдут, взвесив все. Краткость отхода, дороги, транспорт, близость населенных пунктов.

А, может, наоборот — в чащу скроются. Где их никто быстро не найдет, — возразил Герасим.

А собаки? От них не сбежишь.

В тайге — не все буреломы. Вот, смотри — река, а вот тут, вблизи, озеро есть. Здесь собаки след потеряют, — глянул в карту Герасим.

Давай посмотрим вместе, — подсел Одинцов и разложил карту местности посередине.

Если мы начнем облаву с той стороны, где был почтальон, тут тайга глухая. На десятки километров — ни жилья, ни дорог. Одни чертоломы. Есть, правда, гаревый участок. Но он — не спасенье, сущая беда. На нем воров, как куропаток, взять можно. Ни реки, ни озера, ни единого поселка…

— Здесь тоже дрянь — не место. Болото. Река, озеро, но от трассы далековато — тридцать с лишком километров. Их не одолеть, — перебил Одинцов.

— А распадок? Его учти. Он как раз к магистрали почти вплотную подходит. И, главное, сухой, извилистый и лесистый. Второй распадок — хуже. Оползневый. Сырой. Тут в нем не убегать, а ловить хорошо. В него лишь по пьянке да по незнанию можно сунуться, чтоб и не вылезти никогда, — указал Герасим.

— Ты сюда посмотри! Вот где местность! Три километра тайги, а дальше, всплошную, посадки. Лесничество пять лет назад поработало. Значит, ни коряг, ни пней. И, заметь, почти до железной дороги. Тут — гаревый участок. Уже под посадки готов. Хоть катись. И это именно там, где Филин, — глянул на Петра Герасим и, усмехнувшись, добавил: — Все блатари, в случае чего, прикроют отход фартовых. Устроют кипеж! И непременно мешать будут облаве. Нужно встречный наряд выставить, вот тут, — указал он на карте пролесок, примыкающий почти вплотную к железной дороге.

— Тут, из посадок, они и выйдут, — добавил уверенно.

— Куда? По этой ветке поезда ходят лишь два раза в сутки! — рассмеялся Одинцов.

— А вертушки-товарняки, а дрезины? Они бесконечно там снуют. Да и подумай, когда фартовые убегали на пассажирских поездах? Мне такое не вспоминается.

— Выходит, здесь их ждать надо? — задумчиво смотрел в карту Одинцов.

— И в распадке. Они могут двумя группами уходить. Если одних поймаем, вторые останутся на воле. Так всегда поступают фартовые, — говорил Герасим.

— Нам нужен Леший и беглецы. Все трое, — нахмурился Одинцов.

— Понимаешь, Леший — тип особый. Тертый калач. Этот не побежит от облавы очертя голову. Он найдет способ, как переждать в тайге несколько беспокойных дней. Он слишком ценит свою голову. И вместо себя любого подставит. А нам нужен он. Без него фартовые, как без головы и глаз. Сам же Леший, пожелай того, новую «малину» в два счета сколотит. И снова заживет. Он не одну облаву и погоню пережил. Сколько приговоров с высшей мерой наказания хранятся в архивах? А он — жив. Хитер или живуч, не знаю. Но пора с ним кончать, — посуровел взгляд Герасима.

В это время зазвонил телефон. И Петр раздраженно поднял трубку.

— Ирина Кравцова, здравствуйте! — молчал, слушал, что говорила следователь прокуратуры. Потом ответил: — Кое-какие соображенья и у нас имеются. Что ж, приезжайте, поговорим…

Следователь не заставила долго себя ждать и вскоре вошла в кабинет.

Узнав, что милиция решила устроить в тайге облаву с собаками, оперативными нарядами, с оцеплениями у железной дороги, поморщилась и сказала:

— Мне тоже не хочется иметь на своем счету «висячку», дело надо завершать, но не такими средствами, не такой высокой ценой. Не только вы в этой операции будете вооружены. Но и они, пожалуй, лучше вас. А потому не исключены жертвы. Такой риск — не оправдан.