Книга Путевка в семейное гетто - Алина Кускова

– Нет, – Туся показала ей роман, – книга здесь. Она за макаронами побежала.

Алиса кивнула. Все понятно, девица не наелась. Она пристроила удочку у стула, взяла книгу, раскрыв ее четко посредине – так она не спадала с колен. И Алиса принялась делать вид, что увлеченно читает. Ей вдруг показалось, что именно в таком образе она должна была заинтересовать мужчин, в очередной раз, намного медленнее и тише, проплывших мимо нее на катере.

Аня добежала до дома, как и рассчитывала, довольно быстро. Убедившись в том, что накормленная собака, как обычно, спит, она прибежала на кухню и достала макароны. Щедро обсыпав их панировочными сухарями, она сложила все в большой полиэтиленовый пакет и побежала назад. Она боялась, как бы ребята не выловили всю рыбу без нее и ее старания не пропали бы даром. Она забыла про пословицу, что спешка нужна только при ловле блох, а не рыбы.

…Одинцов решил сделать себе в этот погожий воскресный день выходной. Он лежал в своем саду под сливой в гамаке, держал в руках книгу, но не читал, а думал о смысле жизни. Каждый день проходил в делах и заботах о пополнении капитала, заключении выгодных сделок, занятиях благотворительностью. Ему скоро стукнет тридцать три, а это возраст, когда пересматриваешь прошлую жизнь под лупой и основательно задумываешься над тем, а для чего ты, собственно, живешь. Пока у него получалось, что он живет ради денег, а не ради жизни, которую мог дать своему наследнику, если бы тот появился на свет. Но для этого нужно жениться, то есть привести в дом женщину, начать выслушивать ее бесконечные желания и требования, ссориться с ней, мириться, терпеть ее нескончаемых подруг и, что еще хуже, вредную тещу. Она вместе с мамой не захочет жить в Копейке, придется покупать дом в окрестностях Рублевки, а ему здесь так нравится. И чего это он раньше не устраивал себе выходных, а сидел в душном офисе, заставляя секретаршу Марину составлять ему компанию? Ах да. Марина. Вот на ней вполне можно жениться. Он к ней привык, она мельтешит перед его глазами уже лет пять, ни на что не надеется и ничего не требует. Из всех его знакомых девиц она наиболее подходящая кандидатура для его супруги. Нужно будет к ней повнимательней присмотреться в этом плане, возможно, она его тайно любит. А он ее нет. Ну и что? Ему не дано познать этого чувства, он пытался когда-то в юности, но потерпел фиаско. Больше никого любить он не станет, пусть любят его. Марина, да, Марина. Нужно к ней приглядеться… Одинцов протер стекла солнцезащитных очков и обомлел.

По его участку, перепрыгивая через кусты смородины и крыжовника, заботливо посаженные еще бабушкой, неслась худощавая длинноногая девица с полным пакетом, который она прижимала к своему хрупкому телу, как драгоценную ношу. Забора на участке не было, вернее, как было принято в Копейке, он был только с одной стороны. Остальные части света ограничивались кустами. Через них и прыгала девица с развевающимися на ветру волосами, давая фору любому прыгуну в высоту. Одинцов узнал девицу – это была его автомобильная жертва, после наезда на которую он задумался над смыслом жизни. Сегодня было ясно, что жертва от кого-то в очередной раз спасается. Одинцов посмотрел назад, ожидая увидеть несущихся следом за девицей бандитов или грабителей, но на участке, кроме нее, больше никого не было. Девица сгруппировалась и прыгнула через Одинцова.

– Впечатляет, – заметил тот и похлопал в ладоши.

Девица приостановилась, поглядела на Одинцова так, будто совершенно не ожидала его увидеть, и потеряла равновесие. Она упала на траву, разбрасывая по ней макароны-звездочки.

– Извините, – бормотала она, ползая на коленках и собирая макароны вместе с травой назад в пакет. – Я так спешила, а через ваш участок намного быстрее… Сначала нужно подкормить, после чего отлично пойдут макароны, – Аня пыталась объясниться с Одинцовым.

– А ничего, что они с травой? – кивнул на мучные изделия Дмитрий.

– Ничего, с травой еще вкуснее, – заявила Аня, пополняя пакет.

«Нужно заниматься благотворительностью адресно», – подумал Одинцов, представив, как девица, наварив себе макарон с травой, уплетает их за обе щеки.

– Соберите остальные сами, – посоветовала ему девица, указывая на разбросанный по лужайке килограмм, – макароны отлично подойдут рыбам!

– Обязательно, – пообещал ей Одинцов, уверенный в том, что девица после наезда помутилась рассудком, – конечно, соберу. А то у меня на ужин одна рыба. Форель, знаете ли, – добавил он для достоверности. – Воскресенье – рыбный день.

– Форель не годится, – сообщила ему девица, поднимаясь с колен и намереваясь бежать дальше, – ей лучше черви.

– Совершенно с вами согласен, – кивнул Одинцов, у которого укрепилось мнение, что девица неадекватна. – Форель с червями…

Аня прижала к себе пакет и понеслась дальше. «Странный тип, – вспоминала она, – где-то раньше я его видела».

«Нужно жениться на Марине, – решил для себя Одинцов, – тогда я лучше стану понимать женскую логику». И, довольный тем, что в конце концов он сделал правильный вывод, Одинцов принялся за чтение.

Аня прибежала как раз вовремя – настроение рыбаков значительно ухудшилось. За те полчаса, которые она пробегала, они не поймали ни одной рыбки. Алиса так и сидела, словно проглотившая кол, демонстрируя окружающим свою статную фигуру и забрасывая удочку с пустым крючком, служащую ей удобным к месту действия антуражем. Ромка с Венькой нанизывали червяков, которые рыба ни за что на свете не хотела заглатывать, и ссорились между собой. Венька винил друга в том, что он рано начал подкармливать рыб. Теперь эти троглодиты нажрались крупы и игнорировали червяков. Туся никого не игнорировала, она пристально вглядывалась в даль и начинала заметно волноваться. В одном из катеров силуэт ей показался слишком знакомым, но ей в глаза светило заходящее за горизонт солнце, и толком разглядеть, кто на самом деле там находится, не представлялось никакой возможности.

Аня не зря обнадежила рыболовов – на ее макароны накинулись все подводные обитатели реки. Когда ведро, приготовленное для улова, наполнилось трепещущим переливчатым содержимым, ребята принялись разводить костер, чтобы готовить свое коронное блюдо – уху. Девушки кинулись им помогать. И одна Алиса, так за все время и не сошедшая со своего «тронного» места, заметила подплывающий к ним катер. Она догадалась, что мужчины, дефилировавшие мимо нее весь вечер, решили познакомиться. Стараясь делать вид, что она не замечает их попыток, Алиса подтянула кроссовкой сумку и достала помаду. Наскоро освежив губы, она поправила распущенные рыжие волосы и приготовилась выслушивать комплименты. Их не было. Был протяжный стон, похожий на вопль бурлаков, тянущих баржу по великой русской реке. Она подняла глаза и очень удивилась. Одним из мужчин в катере был Василий Бурлаков. Собственной персоной, со своей неизменной цепью на огромном животе.

Она зловеще блестела в наступившем сумраке.

– Наталья! – возопил потомственный олигарх. – Да ты ли это?!

– Вам кого? – недоуменно спросил Вениамин, поворачиваясь по сторонам, ища пресловутую Наталью.