Книга Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918 - Робин Нейландс

Хейг не хотел тяжелых потерь, и 25-го вечером он предупредил генерала Бинга, что до тех пор, пока генерал Вулкомб не продвинется с IV корпусом, он несет персональную ответственность за ход сражения под Бурлоном. Он также послал сообщение начальнику Генерального штаба генералу Робертсону, которое читается как попытка снять с себя ответственность:

«Я приказал генералу Бингу полностью занять Бурлонскую позицию и такие тактически важные пункты на флангах, которые необходимы для того, чтобы надежно ее удерживать. Взятые позиции должны удерживаться, а войска должны быть готовы развить любой локальный успех и последовать за любым отступлением противника. Ничего сверх этого предприниматься не должно. Для достижения указанных целей 2-я и 47-я (1-я и 2-я Лондонские) дивизии и кавалерия остаются в его распоряжении. Бурлонский гребень представляет большое значение, поскольку господствует над Камбре и подступами к городу, а также над территорией к северу по течению Сансе».

Эта записка могла предотвратить любые немедленные попытки Ллойд Джорджа и комитета Военного кабинета остановить наступление, однако если сколько-нибудь значительные результаты могли быть достигнуты, они должны были быть достигнуты быстро. Хейг поэтому требовал от Бинга взять Фонтен и Бурлон «не позднее 27-го», прежде чем установится линия фронта вдоль северного гребня Бурлонских высот, позади обеих деревень и Бурлонского леса. Для этого Бинг должен был наступать с 62-й и гвардейскими дивизиями и всеми имеющимися танками, а кавалерийский корпус ожидал в резерве возможности броситься расширять любой прорыв.

Понедельник 26 ноября был потрачен на артобстрел позиций противника. Бинг предлагал направить гвардейские дивизии на Фонтен, тогда как 62-я дивизия должна была атаковать деревню Бурлон и северную часть леса. Их должны были поддерживать тридцать два танка и три спешенных полка 2-й кавалерийской дивизии. Начало наступления было назначено на 6 часов 20 минут утра 27-го. Когда опустилась ночь, танковые экипажи и пехота готовились к новому наступлению на высоты.

Бинг и его командиры знали, что это нелегкая задача, но они не представляли себе, насколько она сложна. На противоположной стороне хребта генерал фон Мозер также готовил контрнаступление, но, в отличие от Бинга с его двумя дивизиями, он готовил главный удар. Теперь у него было семь дивизий на фронте под Бурлоном, объединенные в три группы, и все они усиленно пополнялись свежими людьми и тяжелыми орудиями. К ночи 26-го Мозер и кронпринц Рупрехт подсчитали, что их силы достаточны не только для отражения любой британской атаки, но и для локального наступления. Это должно было стать первым наступлением германской армии против британцев со времени 2-го сражения на Ипре более чем за два с половиной года, но оба генерала не сомневались в успехе. Прежде чем начать наступление, однако, немцам предстояло выдержать еще один день наступления противника под Бурлоном и Фонтеном.

Попытку вновь овладеть Фонтеном предпринимала гвардия, во главе которой шла 2-я гвардейская бригада. Она оказалась под сильным пулеметным огнем немедленно, как только двинулась вслед за огневым валом, однако к 7 часам 15 минутам гвардейские гренадеры были уже в деревне и добивали обороняющихся в погребах и блиндажах. Шотландские гвардейцы, наступавшие вдоль дороги на Кантен, должны были держаться на одном уровне с гренадерами, однако были сильно побиты пулеметным огнем и отстали. Колдстримские гвардейцы вошли в деревню ценой больших потерь, одновременно ирландские гвардейцы, атакуя с большим пылом, взяли северо-восточный край Бурлонского леса в результате штыковой атаки. Эти атаки были поддержаны восемью танками, которые были очень полезны в Бурлонском лесу, однако от них было мало проку на заваленных щебнем улицах деревни Фонтен, где немецкие пулеметчики были хорошо замаскированы и снабжены бронебойными патронами.

Гвардейские дивизии были элитными войсками, и к 8 часам 30 минутам батальоны под Фонтеном миновали деревню, хотя и не уничтожили все очаги обороны. Затем они столкнулись с немедленной контратакой девяти германских батальонов. Начался ужасный уличный бой, гвардия отбила атаки пехоты с фронта и с флангов, когда не уничтоженные немецкие солдаты открыли по ним стрельбу с тыла. Оставшиеся дома вскоре были подожжены, снаряды рвались в развалинах посреди этих сцепившихся и перемешавшихся с немцами рот, взводов и отделений гвардии. Они значительно уступали противнику в численности и к 10 часам получили приказ отходить, они медленно двинулись назад, унося раненых и столько немецких пленных, сколько могли найти. На британскую передовую вернулось менее 500 человек, поскольку 2-я гвардейская бригада потеряла под Фонтеном более 1000 человек.

Тем временем 62-я дивизия атаковала Бурлонский лес двумя бригадами в первой линии при поддержке 19 танков. Продвижение через лес шло успешно, и два батальона полка герцога Веллингтона (Западного Ридинга) вошли в деревню Бурлон и несколько продвинулись по ней при поддержке танков, пока не были остановлены огнем германских батарей, расположенных за деревней. Вспомогательная атака с юга двух батальонов Йоркширского полка, также проникших в деревню, но оказались под прямым огнем немецких полевых орудий, замаскированных в развалинах, а также хорошо укрытых пулеметных гнезд. 10 из 15 танков, вошедших в деревню, вскоре были подбиты, и после двух часов ближнего боя британцы отошли.

К середине дня наступление захлебнулось по всему фронту IV корпуса, и стало понятно, что старшие офицеры уверены, будто сражение под Камбре окончено. Прорыв на открытое оперативное пространство осуществить не удалось, и теперь единственным доступным резервом была кавалерия. Послать ее в наступление значило увеличить потери, и у Хейга, следовательно, не оставалось другого выбора, кроме как объявить сражение законченным, приказать солдатам окопаться там, где они находятся, тогда как прочная оборонительная линия должна быть сооружена вдоль Флескьерских высот, к которым они отойдут позднее. Это была позиция, господствующая над подступами к Камбре, и такая, которую Хейг и Бинг считали возможным легко оборонять. Это им вскоре пришлось проделать, поскольку 30 ноября 2-я германская армия двинулась на британские позиции со всеми силами, какие смогла собрать.

Решение начать контрнаступление в Камбре было принято днем 27 ноября на совещании в Ле Като, созванном кронпринцем Рупрехтом Баварским. На совещании присутствовали генерал фон дер Марвиц и командующие силами, составляющими Аррасскую, Кодрийскую и Бусиньонскую группы. На встрече присутствовал также генерал Людендорф; он не был в восторге от неудач 2-й армии в сражении при Камбре, а принц Рупрехт и Марвин пытались заверить его, что положение в ближайшее время изменится.

Их план контрнаступления предусматривал, что Кодрийская и Бусиньонская группы силами семи дивизий поведут наступление с юго-востока прямо через Флескьер и Арвинкурский лес на Мец. В то же время Аррасская группа тремя дивизиями будет наступать на юг от Бурлона и выйдет на одну линию с остальными группами под Флескьером. Это наступление в случае успеха не только вывело бы из строя значительное число британских дивизий на новом выступе у Камбре, оно помогло бы вернуть большую часть линии Гинденбурга.