Книга Хранители Кодекса Люцифера - Рихард Дюбель

– Что это у тебя? – спросила чуть позже Агнесс и провела рукой по рубашке Киприана. Там что-то зашелестело.

– Я нашел это в сутане мертвого священника Филиппо, – вполголоса ответил Киприан. – Это страницы, которые были вырваны из Книги. Довольно большие страницы. Если посмотришь на них, становится ясно, что кроме всего прочего на них перечислены правила святого Бенедикта, – разумеется, не в оригинальном объеме.

Андрей пораженно вздрогнул.

– Спокойствие, – добавил Киприан. – Филиппо ввел всех в заблуждение. Он, вероятно, вырвал страницы из Кодекса. Мы должны были поверить в то, что оригинал – это копия. Таким образом он спас нам всем жизнь.

– А где же копия?

– Понятия не имею. Наверняка Генрих спрятал ее где-нибудь. Я ни за что не стану искать ее.

– А что мы будем делать с… – Агнесс кивнула на огромную Книгу, которая лежала на земле, рядом с догоревшим костром. Солдаты городского казначея опасливо обходили ее стороной.

– Дитрихштейн должен отправить ее назад, в Прагу. Будет лучше всего, если она снова окажется в замке. Для всего мира это просто копия, и пусть она копией и останется.

– А что будет с этим? – Андрей указал на грудь Киприана.

Улыбка Киприана погасла.

– Теперь мы – хранители библии дьявола, разве нет? – спросил он.

Эпилог

1

Толстощекое крестьянское лицо Папы Павла V ничего не выражало. Его короткие пальцы барабанили по подлокотникам кресла.

– Это все обвинения? – спросил он наконец.

Вольфганга Зелендера охватила внутренняя дрожь. «Нет не все, – едва не закричал он. – Этот человек разрушил мою жизнь». Но он сдержался. Он подозревал, что никого здесь не интересовала жизнь бывшего аббата, из рук которого уплыл и монастырь, и смысл его существования. Застарелая ненависть снова поднялась в нем, однако на этот раз привкус отчаяния был еще сильнее, чем раньше.

– Да, святой отец, – ответил рейхсканцлер Лобкович. – Не полагает ли святой отец, что мы имеем дело с изменой империи и Церкви?

Павел V внимательно смотрел на Лобковича из-под насупленных бровей, как будто рейхсканцлер отмочил шутку, а он, Папа, просто ее не понял.

«А разве он может думать иначе? – беззвучно проревел Вольфганг. – Это самое отвратительно подготовленное обвинение, которое я когда-нибудь слышал!» Ссылки на свидетельские показания, которые отзывались, стоило только Папе всего лишь поинтересоваться именем свидетеля; документы, представленные в качестве обвинительного материала, которые могли бросить тень подозрения на кардинала Мельхиора только при условии чрезвычайно спорной интерпретации, – если вообще не было вдруг заявлено, что по недоразумению из Праги в Рим привезли не те документы. Рейхсканцлер Лобкович на глазах у его святейшества уволил трех своих секретарей ввиду их явного несоответствия должности, а затем многословно попросил прощения за некомпетентность своих людей.

В конце концов между Мельхиором и повторным назначением его на старую должность остались только показания Вольфганга. Все с самого начала пошло наперекосяк.

– Мельхиор Хлесль… – начал было Вольфганг, но его сразу же прервал протоколист Папы, заявив:

– Следует говорить «его высокопреосвященство».

Чуть не задохнувшись от ярости, Вольфганг исправился.

– Его высокопреосвященство кардинал Хлесль попросил меня покинуть аббатство Ионы и стать во главе монастыря Святого Вацлава в Браунау в должности аббата…

– Иона? А где это?

– На шотландском побережье, святой отец.

– На каком побережье?

– Шотландском, святой отец.

– Там ведь живут отпетые вероотступники, англичане или как там они называются. Тайные протестанты.

– Это в Англии, святой отец.

– Англия и Шотландия находятся не так уж и далеко друг от друга, не правда ли?

– Конечно, святой отец.

– Ну вот… Продолжайте, пожалуйста.

– Я принял монастырь Святого Вацлава в Браунау в надежде, что там не только…

– Так, значит, ты добровольно последовал призыву нашего дорогого кардинала и друга?

– Я следовал зову долга, святой отец.

– И он звучал в Браунау громче, чем в Шотландии?

– Если честно, святой отец, это было трудное решение…

– Собака, которая не рвется всем сердцем на охоту, должна оставаться дома. Чего ты ожидал, если принял место аббата в Браунау, хотя и не хотел его?

И так далее, и тому подобное. За считанные мгновения Вольфганг из свидетеля превратился в подозреваемого.

Он лепетал что-то невразумительное, он вынужден был терпеливо сносить упреки, он оставался невозмутимым, когда дело касалось вопроса о протестантской церкви в Браунау, и выслушивал обвинения в потере библиотеки и разграблении, которое последовало после его бегства из осажденного монастыря. В конце концов аббат оказался виноват даже в том, что во время нападения на него и его группу многие монахи погибли.

– Но ведь именно об этом я и говорю все время! – воскликнул Вольфганг. – Это произошло лишь потому, что Мельхиор Хлесль поручил мне охрану библии дьявола!

Мельхиор молча закатил глаза.

– Несколько лет назад один священник искал здесь, в Риме, некий кодекс, который он тоже называл библией дьявола. Мы перевели его из Ватикана, – заметил Папа и наклонился вперед.

– Библия дьявола – это могущественная легенда. Некоторые скорее верят в нее, чем в Грааль, – вставил слово Мельхиор.

– Она – не легенда! – завопил Вольфганг.

– Что происходит с тем, кто найдет ее? – спросил Папа.

Мельхиор пожал плечами.

– Что происходит с тем, кто находит легенду? Разбогатеет ли он? Или он найдет только истину, заключающуюся в том, что каждый, кто верит, должен стать исследователем вечной милости Божьей?

– Мы в свое время исследовали этот вопрос, но затем нашего внимания потребовали другие проекты. Твое имя также было связано с библией дьявола.

– Я тоже всего лишь исследователь.

Папа взволнованно барабанил по столешнице.

– Мы приказали изменить структуру тайного архива. Могла ли библия находиться там, но нам об этом ничего не было известно?

– Если она вообще существует, святой отец.

– Ты хочешь помочь нам в поисках – здесь, в Риме?

– Разумеется. – Мельхиор кивнул.

– Мы назначаем тебя тайным казначеем архива.

– Это бы помогло, святой отец.

– Вы никогда не найдете библию дьявола, если поручите это ему, святой отец! – заревел Вольфганг. – Он преследует только свои собственные цели!