Книга Личное дело.Три дня и вся жизнь - Владимир Крючков

Западные страны используют наши внутренние трудности для достижения своих стратегических целей в ущерб территориальной целостности СССР. Не случайно было, например, заявление официального представителя США о признании Советского Союза лишь в границах 1933 года. Правда, это официальное заявление не получило подтверждения, однако вы знаете, иногда большая беда начинается с малой. Мне кажется, что стоит нам тронуть территориально-пограничный вопрос в одном месте, как это породит цепную реакцию.

Кстати говоря, по сообщениям, которые мы получаем, — это и в открытой печати проходит — в Соединенных Штатах Америки и в некоторых других западных странах считают, что развал Советского Союза предрешен. И уже раздаются не только за рубежом, но и у нас голоса о том, что нормализовать положение нашей страны можно якобы лишь с применением сил Организации Объединенных Наций. Скажу больше. Есть данные о разработке планов умиротворения и даже оккупации Советского Союза в определенных условиях под предлогом установления международного контроля над его ядерным арсеналом. Кстати говоря, нам все труднее приходится на наших границах…

Должен вам сообщить, что нет такого принципиального вопроса, по которому мы не представляли бы объективную, острую, упреждающую, часто нелицеприятную информацию руководству страны и не вносили бы совершенно конкретное предложение. Однако, разумеется, нужна адекватная реакция.

Совершенно очевидно, что одобренный 4-м съездом народных депутатов и Верховным Советом СССР комплекс мер по выходу страны из кризиса и мероприятия, намеченные на встрече президента с руководителями девяти республик, фактически не выполняются.

В то же время во всех слоях общества нарастают требования навести порядок именно сегодня, пока дело не дошло до самого худшего. Обстоятельства таковы, что без действий чрезвычайного характера уже просто невозможно обойтись. Не видеть этого — равносильно самообману, бездействовать — значит взять на себя тяжелую ответственность за трагические, поистине непредсказуемые последствия.

Уважаемые товарищи депутаты! В ваших руках находится судьба народов нашей огромной страны, Советского государства, от вашей мудрости и решительности зависит — быть или не быть великой державе, сумеем ли мы сегодня остановиться на краю пропасти. Обстановка, видимо, сегодня такова, что требует от всех нас отрешиться от личного, придать должное общегосударственному и, прежде всего — борьбе за сохранение Союза. Все остальное, мне думается, должно быть подчинено этому.

Мы за рыночные отношения, но почему-то совсем забыли о том, что даже в цивилизованных, как часто говорим, странах рынок регулируется, что там не отказываются от плановых начал, а более того — все более и более широко внедряют это. И я уверен, что подавляющее большинство советских людей поддерживает усилия Верховного Совета СССР в этом направлении. Что касается Комитета госбезопасности, то мы есть и будем верны нашей Конституции, интересам нашего советского народа.

* * *

Открытое письмо В.А. Крючкова президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину

(Опубликовано в газете «Правда» 11 июля 1992 года)

Г-н Президент,

11 июня с. г. по телевидению показали Ваше интервью, в котором речь шла о том, что произошло в России и вокруг нее за истекший год после начала Вашего президентства. Итоги года могут оценить сами россияне, они их видят, ощущают на себе, своих родных. Впрочем, это касается не только жителей России, но и всех граждан бывшего Союза.

Во время телеинтервью Вам было задано много вопросов. Еще больше тем Вы затронули в своих ответах. Мне в этой связи хотелось бы остановиться на одной, самой главной проблеме: что же случилось с Великим Советским Союзом? Соотечественники должны знать не только то, как эту проблему понимаете Вы, но и насколько соответствует действительности Ваше утверждение, что виновны в распаде Союза те, кого в интервью Вы называете «путчистами».

Свое интервью Вы начали с августовского «путча» и закончили им, с удовлетворением и даже нескрываемым злорадством отметив, что его участники находятся в «Матросской тишине». Главная вина «путчистов», как подчеркивается Вами в телеинтервью, состоит в развале Союза, именно они являются его могильщиками, а вот Вы, мол, и не помышляли кончать с Союзом. Подобное утверждение, не имеющее ничего общего с истиной, делается перед людьми нашей, да и не только нашей, страны, которые сами были свидетелями не столь уж давних событий и из памяти которых еще не стерлось все, что произошло за последние несколько лет. Они не могут не помнить в том числе и Вашу деятельность, высказывания, поступки. Люди, особенно в такой пока еще высокообразованной стране, как наша, научились самостоятельно анализировать, приходить к собственным выводам. Вы не могли не заметить, что в последнее время их оценки все чаще и чаще не совпадают с Вашими.

Очень многие уже подметили главную черту, присущую всей Вашей деятельности, — тягу не к созиданию, а к разрушению. Последние два года (до августа 1991-го) Вы всю свою энергию направляли исключительно на разрушение Центра, «имперского Союза», разносили в пух и прах буквально все, что было сделано до Вас, показывали, как плохо живут люди, щедро рассыпая при этом обещания. Люди действительно во многом нуждались, жили неважно, так что и критика, и Ваши обещания падали на благодатную почву.

После принятия летом 1990 года Съездом народных депутатов РСФСР декларации о провозглашении суверенитета России и приоритете российских законов над союзными в разрушении Союза наступил решающий этап. Не остановил этот губительный процесс и состоявшийся 17 марта 1991 года всенародный референдум. Более того, референдум в чем-то даже сыграл Вам на руку — он внес успокоение в народ, люди потеряли бдительность, посчитав, что Союз получил необходимое подкрепление в виде народной воли, поддержки подавляющего большинства советских граждан. Референдум отнюдь не остановил Вас и всех тех, кто выступал вместе с Вами против сохранения Союза. Складывалось впечатление, что именно после референдума противники Союза стали действовать еще напористее, хотя и хитрее.

На поверку вышло, что референдум провели как бы для отвода глаз, а для руководителей его результаты вовсе и не имели никакого значения. Подумаешь — воля народа! Когда с ней особо считались те, для кого главным всегда была лишь патологическая жажда власти?

Подготовленный проект Союзного договора практически ничего не оставлял от федеративного характера СССР, он предусматривал в лучшем случае лишь некое конфедеративное образование под названием Союза суверенных государств. Впрочем, в проекте Союзного договора было заложено столько возможностей, лазеек для его дальнейшего размывания, что достаточно было лишь малой их толики, чтобы расшатать еще больше это хрупкое устройство и превратить его в фикцию. Кстати, это очень хорошо понимал М. Горбачев. Тем не менее он шел на такой договор в жалкой надежде уцелеть хоть на какое-то время, покрасоваться в положении пусть даже бесправного, марионеточного, но все же Президента ССГ. Как-то на мой вопрос Горбачеву, как он оценивает ситуацию и какая судьба ожидает предполагаемый Союз суверенных государств, последовал любопытный ответ: «Ну, года полтора продержимся».