Книга Змей - Виталий Сертаков

– То есть они готовы выращивать тех самых мутантов?

– Пока нет, Конгресс отложил слушания. Пришлось бы пересматривать участие во всемирных конвенциях…

– Спой мне, пожалуйста. Спой мне что-нибудь свое.

– Это личное, я не сочиняю на публику.

– Спой личное. Мне поможет в дороге.

В лице ее отразилось мимолетное колебание, Жанна смешно, по-детски, потрогала верхнюю губу, затем пожала плечами, достала из ниши инструмент.

– Я спою тебе стих, который родился прямо сейчас. – Она погрузила кончики пальцев в сияние лазера, стены гостиной отозвались мягкой вибрацией аккорда. Звук шел отовсюду.

Как прелестно, должно быть, Сливаться в аккорде, Тему светлого завтра Дробить и умножить… Вам не кажется – Здесь не хватает чего-то? Или лет сто назад Сочинили похоже…

Она стояла, скрестив руки, у стены, неотрывно наблюдая за каруселью морских коньков. Я подошел сзади, вдохнул запах ее парфюма, безумно хотелось положить руки ей на плечи, развернуть к себе, отразиться в серых туманах. Жанна повернулась, подняла лицо, провела двумя пальцами, с зажатой сигаретой, мне по груди. Искусно вырезанная статуэтка на фоне грубой скульптуры молотобойца.

– Ты мне тоже очень нравишься, Макс Молин. И… если ты найдешь то, что ищешь, и не станешь к тому времени зверем, загляни ко мне. Возможно, у тебя хватит смелости помучить женщину не только мировыми проблемами… Йэп!

Она запахнулась в пончо цвета своих глаз и самую малость подалась вперед. Снейку пришлось наклониться. Ее губы несли вкус японского цветочного табака, французского коньяка столетней выдержки и чего-то еще, неуловимо главного, жадного и скромного в одно время… Гибкие сполохи аквариума скрадывали возраст, еле заметные морщинки прятались в тени ее вороненого каре.

– Двигайся по карте, избегая красных буйков, не опускайся ниже пятидесяти метров, не то окажешься в зоне грузовых перевозок…

Я снова наклонился и прервал ее самым ловким способом, которым можно прервать женщину.

– …В лодке найдешь еду, питайся экономно.

В проходе обернулся. Она стояла между двух, висящих в пустоте, бокальчиков, и янтарные искры коньяка перемигивались с морскими звездами. Она смотрела, наклонив голову, маленькая Мирей, хозяйка десятка гектаров электронного подводного безумия, зрелая женщина с фигурой двадцатилетней, изящная капелька, отразившая свой немыслимый век.

– Я помолюсь за твою удачу, Макс Молин, – сказала она, и розовая таблетка под моим весом пошла вниз. – И, кстати говоря, на всякий случай… у меня нет пары.

8. Железная тетрадь

Еды в лодке было запасено на месяц. Кроме того, меня ожидали три сообщения, отосланные через компьютер Жанны, и, конечно, в записи. Только сейчас я ощутил, как хреново жить в мире, где отсутствуют любые средства информации. Без ее стационара я оказался бы слеп и глух.

Первым на экране возник Бронислав, он сообщил, что нападение в Риге – результат съемки со спутника, и я молодец, что сумел улизнуть через метро. Он потерял Енг и был настроен чрезвычайно злобно. Какой-то из местных каналов сумел стащить в полиции кусок записи, где видно, как я лежу, распластавшись, на карнизе и дожидаюсь полуночи. На счастье, они не определили меня на тот момент как Снейка, а приняли за одного из незаконных эмигрантов, Бронислав уже знал, что я добрался до аквапарка, и пообещал придумать какой-нибудь способ связи.

Второе сообщение поступило от малыша Марио. Он деловито назвал три адреса в Брюсселе, Генте и Антверпене, где мне могли оказать поддержку. Кроме того, в Антверпене нашлись люди, друзья друзей, которые, в свою очередь, могли свести с людьми, которые могли сдать в аренду свой хард. При этом существовали способы переинсталляции системы опознания. Стоит это немало, подтвердила он, но для такого мальчонки, как я, найдется способ заработать.

Третье сообщение пришло от… Серж. Эта гора мышц показала себя не с худшей стороны. Сперва она поздравила Снейка с «потрясающе веселым спектаклем», это относительно сражения на Мистерии. С ее слов, каналы надрывались от хохота, передавая в общем доступе видео с камер службы безопасности колизея. «Пиплы в истерике, бой! Эти съемки надо на Сатурн, для обучения зверей . После чего она приняла серьезный вид, а сидевшая на ее плече Жасмин послала мне очередной воздушный поцелуй.

В пансионе Гаутамы дело не ограничилось убийствами, кто-то запустил пачку вирусов в память микроскопа и уничтожил результаты анализов последних дней. Теперь программу моей реконструкции придется начинать заново.

Я похолодел.

Тут не до тебя, успокоила Серж, пробой коснулся пневматика и одной из силовых подстанций, к счастью, ситуацию спасли кибер-дублеры. Прямо на рабочем месте откинулся зам. мэра, а в студии – дикторша, перед миллионами зрителей. Серж сказала, что передаст через знакомых эту запись Воробью. Поскольку он категорически отрицает, что познакомился со мной, то она не уверена, найдет ли меня послание, но на всякий случай, если что и так далее… Одним словом, все в курсе, что я без финресурса, но намечается клевый канал подзаработать левое золото в Нигерии, на тамошней Охоте. Десятый заряд, на поражение, в числе загонщиков будут киберы, зато звери вправе играть инкогнито, и она способна найти кое-кого, кто поможет перебраться через границу…Тоже неплохо… Я снял дареный пиджачок с кружевными рукавами, улегся в кресло и скомандовал «на старт». Сдуру я не пристегнулся, почему-то решил, что лодка будет двигаться вокруг Европы достаточно неторопливо. Сперва меня швырнуло прямиком на мешок консервов, хорошо еще, жесть давно вышла из моды… Затем, стоило выпутаться из хоровода прозрачных гибких пузырей, субмарина дала лево руля, одновременно провалившись носом в глубину. Нигде ни иллюминатора, ни подобия бортового дисплея, или элементарного штурвала, лишь в харде мигал флажок автопилота и разворачивалась трехмерная сетка координат.

Через семь секунд мы зависли напротив шлюза, еще через три секунды диспетчер парка подтвердил курс и пожелал мисс Скаландис приятной прогулки. По корпусу пронеслась легкая вибрация, хард отчитался, что все три турбины на двадцати процентах мощности, я вцепился в подлокотники, и подлодка рванула с места быстрее любой боевой торпеды двадцатого века.

Пару минут я старательно пялил глаза, ожидая очередных страшных маневров, но субмарина шла ровно, и сон наконец победил…

Флай-кибер напугал гораздо сильнее. Начнем с того, что эта безголовая летучая мышь расщепляла в качестве топлива брикеты с полужидкой биотой, и у меня их в запасе оказалось всего два, каждый на четыреста километров полета. Лететь предстояло меньше двухсот, но такой «опытный» пилот легко мог сбиться с курса и остаться в чистом поле без горючего и без денег на его покупку. Во-вторых, я искренне пожелал создателям голливудских фильмов об умных роботах, которые связаны с человеком через трубочку в мозгу, самим прокатиться или попробовать хотя бы взлететь.

Минут десять я метался по взлетной площадке, словно пьяная ворона с подбитым крылом; слава богу, никто в такую рань мне компанию не составил. Подняться в воздух без харда – это все равно что скакать на свихнувшейся лошади задом наперед, причем с завязанными глазами. Тем более я торопился взлететь, пока не встало солнце. Особенно мучили безымянные пальцы, отвечавшие в сенсорных перчатках за «рули высоты».