Книга Клинок белого пламени - Анна Тьма

Мальчишка двенадцати лет, расположившийся на соседней ветке, смотрел на прибывших очень хмуро. Девушка ласково погладила мальчика по золотистым волосам:

– Ал, не хмурься, тебе не идет. Вот увидишь, после того, что я придумала, эти «прынцы» разбегутся через три дня. Ты же мне поможешь?

– Конечно, – улыбнулся мальчик. – Я не хочу, чтобы ты выходила замуж и становилась скучной теткой.

– Ни за что! – засмеялась Яна, обняла и поцеловала мальчика. – Тебя, Алан, я люблю, в отличие от этих женихов.

– И это правильно, котеночек! Хочешь, я их сам выгоню? – раздался очень-очень знакомый голос откуда-то из-под дерева, на котором сидели дети.

Она не помнила, как оказалась внизу. Запомнилась только дрожь в руках, когда хваталась за ветки. Смотрела, ощупывая взглядом знакомые, полузабытые черты.

– Ты выросла, котеночек.

– А ты не изменился… – срывающийся голос.

Пламенный притянул ее к себе и позволил спрятать лицо на груди, поцеловал в макушку, совсем как в детстве. Посмотрел наверх:

– Слезай, малыш.

Мальчик спустился с дерева, нерешительно взглянул на мужчину и опустил голову.

– Малыш… – Альтис растрепал ладонью волосы мальчика, второй рукой все еще обнимая девушку. – Прости, что тебе пришлось расти без меня, сын.

Подняв голову, ребенок улыбнулся отцу:

– Но ведь ты был со мной, папа. Во всех моих снах – ведь это ты учил меня обращаться с твоими мечами, видеть мир! Ты был в любом огне, даже в пламени самой маленькой свечи, даже в солнечном свете! Ни у кого не было такого отца, как у меня. Даже смерть не остановила тебя и не забрала у меня. Ты самый лучший!

Пламенный притянул мальчишку к себе, обнял и уткнулся в золотистую макушку. Вина перед сыном только возросла, став невыносимой. Альтис – бессмертен. Алан – смертный… Нет ничего хуже, чем пережить собственных детей. Нет ничего хуже, чем обречь собственного сына на смертный век. Но тогда Пламенный вовсе не собирался возвращаться.

И смутная память о том, как верно Пламя, которым он был, приходило к ребенку с момента его появления на свет, оберегало и всегда было рядом, ничуть не умаляла страшной вины. Пламя, частью которого Альтис остался навсегда, и впредь не оставит сына, до самого конца, до последних дней его жизни. Его и всех потомков…

Демон горько усмехнулся. Незавидная участь – стать духом-хранителем собственного рода. Встречать рождение каждого. И провожать в смерть… Алан никогда не согласится уехать на Велимор. Не тот характер. Заставлять Альтис не станет. Но уговорить попытается.

Яна отступила, сняла с себя цепочку со звездочкой и надела на шею Альтиса:

– Я его сберегла, как ты и просил. Ты ведь за ним пришел.

– За ним, – не отпуская сына, сжал в ладони звездочку души еще одного ребенка и прикрыл глаза, приветствуя спящего малыша. Тот ожил, радостно потянувшись к родному теплу, сонно приник к ладони. Похож на ласкового котенка.

– Ты сможешь сделать так, чтобы он… жил?.. – тихо поинтересовалась Яна.

– Я очень-очень хочу этого. И сделаю все, что смогу, чтобы это случилось. – Альтис вымученно улыбнулся. – Я побуду с вами до ночи, дети. Потом мне придется уйти.

– Надолго? – спросила Яна, отчего-то понимая, что…

– Возможно, навсегда, – подтвердил ее опасение демон. Алан при этих словах только крепче прижался к отцу, не поднимая головы.

– Это ничего. Зато мы будем знать, что ты все-таки живой. – Только нижняя губка задрожала, совсем как тогда, когда ей было всего пять лет.

– Но я обязательно постараюсь вернуться. И даже не один. А со Стримом, Трэном, Когом… И обязательно познакомлю вас обоих с Литисом и Альтаиром.

– Тогда мы будем ждать! – Яна вытерла лицо ладонями, не позволяя двум слезинкам скатиться по щекам.

– Тебя зовут Алан Альтис Литис Альтаир. Если у тебя будут дети, они тоже будут носить за своим эти имена. Но никому чужому их нельзя называть. Запомни это навсегда, сынок…

– Я так скучала по тебе…

– Знаю. Я тоже очень соскучился…

– Ты теперь останешься навсегда?.. – тихий шепот в ночи.

Молчание. Печальный вздох.

– Я – Пламя, родная. То, которое не загнать в очаг и не приручить углем. Лесной пожар, который обратно в костер не загонишь. Но ты мой родной и любимый очаг, и я всегда буду возвращаться к тебе, любимая. Если не прогонишь…

Тишина.

– И к ней ты тоже еще вернешься?..

Смех.

– Марья, свет мой ясный. У меня было столько женщин за пять тысяч лет, что я сейчас даже не сосчитаю. Что же, я должен вспоминать всех? Неужели ты ревнуешь, птичка моя? Да, у меня была любовница, уже когда появилась ты, не смею этого отрицать. Но ты просто не знаешь… и я не хочу, чтобы ты знала все о тех последних днях. Знай одно, родная, – так, как тебя, я никого никогда не любил.

Шуршание шелковой простыни.

– Побудь со мной, пока есть время…

Звезды здесь были особенно яркими и крупными. Он сидел на крыше, смотрел в небо и слушал ночь. Как все странно. Как тяжело снова возвращаться к жизни. Снова то и дело хочется шагнуть в костер и опять исчезнуть. Никогда не забыть последние мгновения и то, как хорошо было в Огне. Но долг крепче любой цепи привязывает к жизни.

Разделенная на две части суть – то, что позволяет ему жить. Она одна, но… как два глаза на одном лице – никогда не сольется воедино. Альтис и Зверь. Личности меж собой не враждуют. Так сосуществуют две стороны одной медали. Тем более что того желтоглазого безумца больше не существует.

А еще Яра сказала, что Альтис теперь демиург, а дед… Искандер это подтвердил. Альтис – демиург?! Не очень-то верится.

Тайен попытался сказать, что научит Пламенного выходить за Грань и проникать в другие миры… В итоге Альтис и Теневой чуть не передрались. Встав между противниками, Ледяной выслушал претензии и взаимные обвинения обоих, после чего в ультимативном порядке отослал сына, а сам поговорил с Пламенным. Альтис остался доволен беседой. Искандер как-то сразу оказался в доску своим и именно дедом, так что Пламенный впервые понял, что значит быть кому-то внуком. А вот Яру назвать бабушкой у Альтиса язык не поворачивался. Даже в мыслях. Ледяной гораздо более тактичен, чем сын и вся остальная семейка. Слушать и понимать умел не только себя любимого, в отличие от Тайена. Тот был идеальным убийцей. Ледяной – дипломатом. Трудно ему, видать, выживать с такой родней.

Чтобы все выжили и вернулись, нужно найти и заставить жить Альтаира. Задача почти нереальная. Потому что Черного Пламенного не было ни в одном из миров. Непобедимый Альтаир разделился, оставшись в каждом из братьев. А остальная суть стала… звездой.

Нужно отыскать всех. Собрать, выдернуть из их новых жизней, вернуть память. Пробудить так же, как пробудили самого Альтиса. И еще успеть бы… Они ведь могут снова умереть, и в следующий раз надежды не останется. Личность и суть божества сохранится только при первом перерождении и после смерти сотрется… если ее никто не пробудит.