Книга Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка

(10) И он поставил такие условия мира: вернуть пленных, перебежчиков и беглых рабов; вывести войска из Италии и Галлии, на Испанию не притязать; уйти со всех островов между Италией и Африкой; (11) отдать военные корабли, оставив себе только двадцать; доставить пятьсот тысяч модиев пшеницы и триста тысяч модиев ячменя.

(12) О сумме денег, которую потребовал Сципион, я нашел различные сведения: одни писатели называют пять тысяч талантов, другие – пять тысяч фунтов серебра, третьи – жалованье для солдат в двойном размере. (13) «Дается вам три дня на размышление, – сказал Сципион, – согласны ли вы на такие условия?

Если согласны, заключайте со мной перемирие и отправляйте в Рим послов к сенату». (14) С тем он и отпустил карфагенян. В Карфагене не отвергли условий мира – там решили тянуть время, ожидая прибытия Ганнибала. (15). Одних послов отправили к Сципиону заключить перемирие, других – в Рим просить мира; для вида они вели с собою немногих пленных, перебежчиков и беглых рабов, чтобы легче было добиться мира.

17. (1) Задолго до этого Лелий прибыл в Рим с Сифаком и знатными пленными из нумидийцев; обо всем, что было им совершено в Африке, он рассказал по порядку сенаторам; велика была общая радость, велики были и надежды на будущее. (2) Сенаторы, посовещавшись, решили отправить царя в Альбу[1013] под стражу, а Лелия задержать, пока не придут карфагенские послы.

(3) Объявлено было четырехдневное молебствие. Претор Публий Элий отпустил сенаторов и, созвав сходку, поднялся на ростры с Гаем Лелием. (4) Когда народ услышал, что карфагенское войско разбито, что побежден и взят в плен знаменитый царь, что победоносное войско римлян прошло через всю Нумидию, (5) люди не смогли сдержать своей радости и толпа, как водится, разразилась ликующими возгласами.

(6) Претор тут же распорядился, чтобы храмовые сторожа держали по всему городу храмы открытыми, чтобы народ смог за день обойти их и возблагодарить богов.

(7) На следующий день сенату представили послов Масиниссы: они сначала поздравили сенат с успехами Сципиона в Африке; (8) затем изъявили свою благодарность за то, что он не только провозгласил, но и сделал Масиниссу царем, вернув ему отцовское царство, где он после свержения Сифака будет с соизволения сената царствовать в мире и спокойствии; (9) потом – за то, что в собрании Сципион похвалил Масиниссу и наградил его великолепными дарами; Масинисса старался и впредь будет стараться быть их достойным.

(10) Он просит, чтобы сенат утвердил за ним и царское звание, и все благодеяния и дары Сципиона; (11) и, если это не тягостно для сената, есть у Масиниссы еще одна просьба: отослать домой пленных нумидийцев, которых держат в Риме под стражей – это очень поднимет его в глазах соплеменников.

(12) Послам ответили: сенат, со своей стороны, тоже поздравляет Масиниссу с успехами в Африке. Сципион правильно и хорошо поступил, провозгласив его царем и сделав все остальное, что пришлось по сердцу Масиниссе. (13) Определили, какие дары послать Масиниссе: два пурпурных плаща с золотой застежкой каждый и тунику с широкой пурпурной каймой, двух боевых коней с убором, вооружение для двух всадников с панцирем и консульскую походную палатку.

(14) Претору велено было отослать эти дары царю. Из послов каждый получил в дар не менее пяти тысяч ассов, каждому из сопровождающих дали по тысяче; послам – по две одежды, сопровождающим – по одной, как и нумидийцам, которых выпустили на свободу и вернули царю. Послам отвели жилье, предоставили места в цирке и содержание от казны.

18. (1) Тем же летом, когда все это произошло в Африке и было обсуждено в Риме, претор Публий Квинктилий Вар и проконсул Марк Корнелий в области инсубров сразились с карфагенянином Магоном. (2) Легионы претора стояли на передовой линии; Корнелий держал свои в засаде, сам он выехал верхом на передовую; на обоих флангах претор и проконсул уговаривали солдат ударить всей силой на врага.

(3) Дело не подвигалось; тогда Квинктилий сказал Корнелию: «Ты видишь, сражение выдыхается, враги против ожидания держатся – они уже не чувствуют страха и вот-вот обнаглеют. (4) Налететь бы на них всадникам, сбить их, смешать их ряды. Либо ты бейся на передовой, а я введу в бой конницу, либо я буду впереди, а ты устреми на врага конницу твоих четырех легионов».

(5) Проконсул предоставил этот выбор претору. Квинктилий вместе с сыном Марком, юношей пылким, направился к всадникам, велел им сесть на коней и броситься на врага. (6) Крики легионеров еще увеличили сумятицу в конной схватке; вражеский строй не выдержал бы, но Магон при первом же натиске конницы ввел в бой слонов.

(7) Кони испугались их рева, вида и запаха – на помощь конницы уже нечего было рассчитывать. В гуще боя римский всадник с копьем и мечом был сильнее противника, но, когда перепуганный конь уносил его прочь, нумидийцы издали попадали в него без промаха. (8) Множество пехотинцев двенадцатого легиона было перебито; оставшиеся, повинуясь долгу, держались, напрягая последние силы.

(9) Они не выстояли бы, если бы тринадцатый легион, выведенный из засады на передовую, не вступил в этот трудный бой. На свежий легион Магон двинул галлов, бывших в резерве. (10) Их быстро рассеяли; первые ряды одиннадцатого легиона сомкнулись и пошли на слонов, уже расстроивших ряды пехотинцев.

(11) Все дротики, брошенные в слонов, сбившихся в кучу, попали в цель; слоны повернули на своих; четыре тяжело раненных упали. (12) Только тут строй врагов дрогнул. Увидев, что слоны повернули, римские конники устремились на врага, чтобы усилить его страх и смятение.

Все же, пока Магон стоял впереди строя, карфагеняне отступали медленно в боевом порядке, не переставая сражаться, но, когда он упал с пробитым бедром (13) и его, истекающего кровью, вынесли из битвы, все сразу кинулись бежать.

В этот день врагов убито было тысяч до пяти, взято двадцать два знамени.

(14) И для римлян победа не была бескровной: претор потерял из своего войска две тысячи триста человек, больше всего – из двенадцатого легиона; погибли и два военных трибуна этого легиона, Марк Косконий и Марк Мевий; (15) в тринадцатом легионе, вступившем в битву уже под конец, пал военный трибун Гай Гельвидий, старавшийся восстановить бой; двадцать два знатных всадника вместе с несколькими центурионами растоптаны были слонами.

Сражение продолжалось бы, если бы рана Магона не заставила врагов уступить победу римлянам.

19. (1) Магон снялся с места в следующую ночь; двигаясь быстро, насколько ему позволяла рана, он вышел к морю в области лигурийцев-ингавнов. (2) Там к нему и явились карфагенские послы, за несколько дней до того причалившие в Галльском[1014] заливе, с приказом: немедленно переправиться в Африку и ему, (3) и брату его Ганнибалу – к тому тоже отправлены были послы с таким же приказом, – положение карфагенян не таково, чтобы удерживать военной силой Галлию и Италию.