Книга Сердце зимы - Роберт Джордан

– Надо поскорее действовать, – мрачно говорила Мин. – Я чувствую, как он меняется. Если раньше он был камнем, то теперь просто железный! Свет, что же они с ним делают?

Лишь потому, что была связана с мальчиком, Мин беспрестанно извещала всех о его состоянии, и каждый раз слова ее звучали все удрученнее. Кадсуане не сказала ей, что представляют из себя здешние камеры. Нельзя – после того, как девочка разрыдалась, рассказывая, что сделали с мальчиком похитившие его сестры.

Кадсуане вздохнула. Даже в сколоченной наспех армии, собранной с бору по сосенке, дисциплина необходима. Тем более она необходима перед битвой. И было бы еще хуже, если бы она не заставила остаться женщин Морского Народа.

– Если понадобится, я сумею обойтись без вас обеих, – твердо заявила она. – Нет, ничего не говори, Найнив. Мериса или Кореле способны носить этот пояс не хуже тебя. Поэтому, если вы, детки, не перестанете хныкать, Аливия отведет вас обратно на Кручу, там-то вы вдоволь и поноете.

Только по этой причине Кадсуане и взяла с собой шончанку, этого странного дичка. Аливия очень кротко держалась с теми, на кого не могла посмотреть сверху вниз, но на этих двух болтливых сорок она поглядывала весьма свирепо.

Обе, как одна, повернули головы к золотоволосой женщине, и, хвала Свету, сороки-трещотки умолкли. Умолкли, но вряд ли смирились. Мин могла сколько угодно скрипеть зубами, но угрюмый вид Найнив раздражал Кадсуане. У девочки хорошие задатки, но ее обучение слишком рано прервали. Ее способности к Исцелению были прямо-таки чудесны, но способности ко всему остальному вызывали печальные чувства. И она не прошла урока, благодаря которому должна была понять, что выдержит и что может выдержать. По правде говоря, Кадсуане сочувствовала ей. Отчасти. В Башне подобный урок могла получить не каждая. Ее саму, преисполненную гордости от обретенной шали и от своего могущества, многому научила почти беззубая женщина-дичок с фермы в самой глухомани Черных Холмов. Да, крайне разношерстное воинство собрала сегодня Кадсуане, дабы попытаться справиться с главами Фар Мэддинга.

В приемной перед Палатой Советниц – с выложенным синей плиткой полом, с высокими колоннами – толпились писцы и вестники, но они были, в конце концов, всего лишь писцами и вестниками. Писцы замешкались, не зная, как поступить, каждый ждал, что первым заговорит другой, вестники же в красных куртках, знавшие, что им здесь говорить не положено, попятились к стенам, и писцы расступились. Ни один так и не осмелился открыть рот, но Кадсуане, отворив одну из высоких створок, на которых были вырезаны Рука и Меч, услышала за спиной общий изумленный вздох.

Палата Советниц была небольшой. Ее ярко освещали четыре стоячих светильника с зеркалами, а мозаичный пол покрывал большой ковер из Тира с красно-сине-золотистым узором. В широком мраморном камине жарко пылало пламя, согревая комнату, хотя застекленные двери, выходившие на наружную колоннаду дворца, дрожали от ветра, и дребезжание стекол заглушало тиканье высоких золоченых часов иллианской работы, что стояли на каминной полке. В тринадцати резных позолоченных креслах, расставленных полукругом напротив двери и весьма смахивавших на троны, сидели озабоченные женщины.

Заметив вошедшую в палату во главе маленькой процессии Кадсуане, Алейс, сидевшая в центре, нахмурилась.

– Это заседание – закрытое, Айз Седай, – сказала она тоном одновременно официальным и холодным. – Мы можем попросить вас поговорить с нами позже, но...

– Вам известно, кто у вас в камерах, – перебила ее Кадсуане.

Это был не вопрос, но Алейс попыталась выкрутиться.

– Полагаю, там несколько человек. Пьяницы, полдесятка чужеземцев, арестованных за драки или воровство, еще один, из Пограничных Земель, схвачен только сегодня. Он, возможно, убил троих человек. У меня нет поименного списка арестантов, Кадсуане Седай.

Найнив глубоко вздохнула при упоминании мужчины, схваченного за убийство, и глаза ее опасно сверкнули, но у нее все-таки хватило благоразумия держать рот на замке.

– Итак, ты пытаешься скрыть, что задержала Дракона Возрожденного, – негромко произнесла Кадсуане. Она надеялась – отчаянно надеялась! – что кропотливая работа Верин принесла плоды, и они не станут делать опрометчивых шагов. Возможно, еще удастся решить дело миром. – Я могу забрать его у тебя. За многие годы мне довелось противостоять более чем двадцати мужчинам, способным направлять. Мне он страха не внушает.

– Мы благодарим вас за предложение, – как по-писаному промолвила Алейс, – но мы предпочтем сначала снестись с Тар Валоном. – Чтобы договориться о цене, вот что она имела в виду. Ну, будь что будет. – Не скажете ли нам, как вы узнали...

Кадсуане вновь прервала ее.

– Возможно, мне следовало раньше упомянуть, что эти мужчины позади меня – Аша’маны.

Тогда они втроем шагнули вперед, как им и было велено, и Кадсуане вынуждена была признать, что вид у них действительно угрожающий. Седоголовый Дамер походил на матерого медведя, у которого болят зубы, красавец Джахар напоминал поджарого леопарда темной масти, а немигающие глаза Эбена на юном лице смотрелись особенно зловеще. И они явно произвели на Советниц нужное впечатление. Некоторые только заерзали, словно им захотелось откинуться на спинки кресел, но Сайприн разинула рот с некрасиво выпирающими зубами. Сибейна, чьи волосы были так же седы, как у Кадсуане, обмякла в кресле и принялась обмахиваться тонкой рукой, а Кумере скривилась, как будто ее внезапно затошнило.

Алейс оказалась орешком покрепче, правда, плотно прижала ладони к животу.

– Я говорила вам однажды, что Аша’маны могут свободно бывать в городе, пока они подчиняются закону. Мы не боимся Аша’манов, Кадсуане, хотя должна заметить, я удивлена, видя их в вашем обществе. Особенно учитывая только что сделанное предложение.

Вот как, она уже просто Кадсуане? И все-таки Кадсуане сожалела о необходимости переломить Алейс. Она хорошо правила Фар Мэддингом, но после сегодняшнего может уже не оправиться.

– Ты не забыла, Алейс, что еще случилось сегодня? Кто-то направлял в городе.

И вновь Советницы заерзали, и не один лоб прорезали морщины беспокойства.

– Искажение. – Выдержка изменила Алейс, в прежде спокойном голосе послышался гнев и, возможно, даже страх. Глаза ее мрачно засверкали. – Скорей всего, стражи ошиблись. Никто из опрошенных не заметил ничего такого, что...

– Даже то, что мы полагаем совершенным, Алейс, может иметь изъяны. – Кадсуане обратилась к собственному Колодезю, зачерпнув тщательно выверенную долю саидар. У нее была большая практика; маленькая золотая колибри содержала куда меньше Силы, чем пояс Найнив. – И эти изъяны остаются незамеченными целые века. – Потока Воздуха, который сплела Кадсуане, хватило, чтобы приподнять усыпанную драгоценными камнями диадему с головы Алейс и положить ее на ковер у ног Первой Советницы. – Но когда они обнаружены, кажется, что их мог на самом деле увидеть любой.

Тринадцать пар глаз уставились на диадему. Советницы застыли в креслах, едва дыша.