Книга Первое поражение Сталина - Юрий Жуков

Проект Сталина, таким образом, получил одобрение, и на следующий день (в соответствии с принятой процедурой) вместе со всеми материалами комиссии – решениями ЦК компартий Азербайджана, Армении, Грузии, Белоруссии – его разослали членам и кандидатам в члены ЦК РКП для обсуждения на пленуме, созыв которого был намечен на 5 октября.

5. Сталина вынуждают капитулировать

Получив все материалы комиссии Оргбюро, Ленин, наконец, весьма неожиданно отреагировал на них. Категорически отверг подготовленный проект решения предстоящего пленума. Так и не сумел понять, что Сталин заботился только о воссоединении страны ради её успешного экономического развития. Более близкими главе партии и государства – интернационалисту – оказались взгляды явных националистов и сепаратистов, «воспитанных», по выражению Сталина, «среди коммунистов», «настоящих социал-независимцев» – Мдивани и Раковского.

Пойдя на поводу у них, Ленин пригласил к себе в «Горки», прежде всего, Сокольникова. И передавшего, судя по всему, весьма по-своему происходившее в комиссии Оргбюро. А лишь на следующий день – Сталина. В беседе с ним напрочь забыл о той лестной оценке, которую сам же и (всего полгода назад, на съезде) дал ему как специалисту по национальному вопросу. Весьма возможно, под влиянием беседы с Сокольниковым категорически отверг план автономизации. Заставил Сталина, используя свой непререкаемый авторитет, отказаться от не только давно продуманного, бережно лелеямого, но и поддержанного очень многими видными деятелями партии. В тот же день, 26 сентября, обратился за практической поддержкой к Каменеву, изложив в письме к нему свои поправки к проекту автономизации.

«Вы, наверное, – писал Ленин, – получили уже от Сталина резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в РСФСР… По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо Вам /Вы когда-то имели намерение заняться этим делом и даже немного занимались /выделено мной – Ю.Ж./ подумать хорошенько. Зиновьеву тоже.

Одну уступку Сталин уже согласился сделать. В § 1 сказать вместо «вступление» в РСФСР – «Федеральное объединение вместе с РСФСР в Союз Советских Республик Европы и Азии». Духотой уступки, надеюсь, понятен: мы признаём себя равными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, «Союз советских республик Европы и Азии»».

Ленин, несомненно, лукавил. Не мог он, как юрист, не знать по прежним партийным дискуссиям, в которых участвовал и сам, что навязываемый им «союз» отнюдь не равнозначен «Федерации». Он – нечто иное – конфедерация.

«Конфедерация – союз государств, сохраняющих независимое существование, но объединённых одним или несколькими общими органами. Конфедерация обычно является переходом либо к союзному государству, федерации, либо к распаду на независимые страны». Так, во всяком случае, определяли понятие «конфедерация» советские правоведы всего семь лет спустя.68

В полном соответствии со сделанной поправкой, в развитие и подкрепление её, Ленин потребовал изменить и пункт 2-й проекта Сталина. Отказаться от «распространения компетенции ВЦИК, СНК и СТО РСФСР на соответствующие центральные учреждения» терявших независимость республик, что и являлось выражением построения именно федерации. Вместо того Ленин указывал: наряду со ВЦИКом РСФСР нужно образовать «ЦИК Союза советских республик Европы и Азии… Важно, чтобы мы не давали пищи «независимцам», не уничтожали их независимость /выделено мной – Ю.Ж./, а создавали ещё новый этап, федерацию равноправных республик».

Только для того, чтобы скрыть, замаскировать несомненную конструкцию именно конфедерации, Ленин посчитал недостаточным объединение пяти Наркоматов – по иностранным, военным делам, путей сообщения, финансов, почт и телеграфа. Счёл необходимым поступить так с ещё тремя – продовольствия, труда, народного хозяйства. То есть с теми, которые и отражали специфику экономического развития каждой из республик.

Не ограничившись сделанными поправками, Ленин заключил: «Это мой предварительный проект. На основании бесед с Мдивани и др. товарищами /выделено мной – Ю.Ж./ буду добавлять и изменять. Очень прошу и Вас сделать то же и ответить мне».69

Словом, Ленин как бы забыл или просто отверг всё, о чём не раз говорили на съездах, о чём сам неоднократно писал. Забыл о «Программе» РКП, подготовленной при его прямом участии и принятой три года назад, на VIII съезде – «как одну из переходных форм на пути к полному единству партия выставляет федеративное объединение государств, организованных по советскому типу». Заодно отверг Ленин и прежний стиль работы при подготовке решений – коллегиальность членов и кандидатов в члены Политбюро, членов Оргбюро, секретарей ЦК. Откровенно пренебрёг мнением члена Политбюро Сталина, кандидата в члены Политбюро Молотова, членов ЦК Орджоникидзе, Петровского, Сокольникова, сформулированным ими входе работы комиссии Оргбюро. Зато (без каких-либо оснований) решительно встал на сторону практически никому в Москве не известного Мдивани, не поинтересовавшись, что думают о том хорошо знающие Сталин, Орджоникидзе. В угоду Мдивани, и только ему решил и далее крушить сущность проекта Сталина.

Что же это было? Следствие перенесённого тяжёлого заболевания (инсульта)? А может, нечто иное, кем-то (нельзя исключить Троцкого) навязанная воля? Ответа пока мы не имеем. Но знаем иное. Сталин, всегда послушный Ленину, никогда прежде не вступавший с ним в споры по принципиальным вопросам, на этот раз изменил себе. Не сдержался. Направил уже 27 сентября и ему, и другим членам Политбюро решительное, полное нескрываемого раздражения послание. В нём подтвердил уже данное согласие отказаться от ключевой формулировки – «вступление республик в РСФСР», заменив её пресловутым «объединением в Союз Советских Социалистических Республик». Но не более того. Все остальные поправки встретил в штыки.

«По параграфу 2, – указывал Сталин, – поправку Ленина о создании наряду с ВЦИКом РСФСР ВЦИКа федерального, по-моему, не следует принимать. Существование двух ВЦИКов в Москве, из коих один будет представлять, видимо, «нижнюю палату», а другой – «верхнюю» – ничего, кроме конфликтов и трений не даст.

Предлагаю вместо поправки Ленина следующую поправку: «в соответствии с этим ЦИК РСФСР преобразуется в общефедеральный ЦИК, решения которого обязательны для центральных учреждений входящих в состав Союза республик».

Я думаю, что всякое иное решение в смысле поправки т. Ленина должно повести к обязательному созданию русского ЦИКа с исключением оттуда восьми автономных республик (Татреспублика, Туркреспублика и прочее), входящих в состав РСФСР, к объявлению последних независимыми наряду с Украиной и прочими независимыми республиками, к созданию двух палат в Москве (русской и федеральной), и вообще к глубоким перестройкам, что в данный момент не вызывается ни внутренней, ни внешней необходимостью, и что, на мой взгляд, при данных условиях нецелесообразно и, во всяком случае, преждевременно…

По параграфу 4, по-моему, товарищ Ленин «поторопился», потребовав слияния Наркоматов финансов, продовольствия, труда и народного хозяйства в федеральные Наркоматы. Едва ли можно сомневаться в том, что эта «торопливость» даст пищу «независимцам» в ущерб национальному либерализму т. Ленина».70