Книга Утраченная иллюзия - Андрей Викторович Бурнашев

сама, своими руками, вырыла себе могилу. Мне нужно было сидеть тихо, как серая мышка, ни во что не влезая, и не привлекая к себе внимания. Как Серж ди Минкасье. Но теперь поздно раскаиваться. Сейчас меня где-то заперли. Насколько могу судить, это небольшая камера с прочной решёткой. Впрочем, запирать меня нет никакого смысла. Пока на руке браслет, моя душа заточена в неподвижном теле, как в клетке. Что будет со мной дальше? Раз люди догадались, что я нежить, церемониться вряд ли будут. Непонятно только, почему меня не уничтожили сразу, когда смогли захватить».

Время шло, а я предавалась воспоминаниям о том, как провела эти последние несколько дней.

«Я многого смогла добиться. Научилась играть в шахматы, подружилась с множеством людей и очаровала немало парней. Жаль, что это была игра в жизнь, а не жизнь настоящая. Все эти дни я не боялась, не сомневалась, никогда не отступала и шла напролом, не думая о последствиях. Всё потому, что я подсознательно понимала — это не продлится долго. Я прежняя, до того как побывала в желудке виверны, никогда бы не решилась вести себя так опрометчиво. Прежде я была тихая и пугливая. Может это и не я была вовсе? Наверное, прежняя Алиса всё-таки умерла. А я лишь злобный дух, родившийся из её отчаяния и сожалений».

В тишине послышались шаги. Их звук выдернул меня из потока размышлений. Я прислушалась. Лязгнул засов, и заскрипели петли решётки. Кто-то подошёл ко мне совсем вплотную. Послышался шелест ткани. Я напряжённо прислушивалась, пытаясь понять, кто пришёл. Страха не было, потому что уже нет никакого смысла бояться. Что бы со мной не сделали, я не смогу на это повлиять.

«Судя по звуку шагов это какая-то девушка», — подумала я про себя. В этот момент на моей руке защёлкнулся другой браслет, а прежний с меня сняли.

— Открывай глаза, Алиса, — сказала девушка голосом Лисси Миналье. — Давай поговорим.

В теле снова ожили крупицы магического потока. По мышцам прокатилась дрожь, а коже начала возвращается чувствительность. Появилось приятное ощущение тепла от солнечного света, падающего мне на лицо. Но вот попа и лопатки заныли от долгого лежания на жёсткой, холодной поверхности. Я открыла глаза, а потом села и осмотрелась. Мы были в какой-то небольшой комнате. Сквозь зарешёченное окно льётся дневной свет и видно кусочек неба. В другой стене решетка, вместо двери, выходящая в коридор. Я оказалась на откидной лежанке из досок, пристёгнутой к стене цепями. Лисси сидела напротив меня, на деревянной табуретке, и мило улыбалась, глядя на моё растерянное лицо.

— Что с Мортингемом? — тихо спросила я.

— Это первое, что тебя интересует после того, как ты очнулась? — глава учсовета усмехнулась и покачала головой.

— Я не убила его?

— Нет. Он жив, здоров, — Миналье пожала плечами. — Не переживай.

«Повезло гаду!» — подумала я про себя с досадой.

— Конечно, Стивена арестовали за попытку нападения на принцессу, — продолжала Лисси. — Но его главная вина даже не в этом. Глава рыцарского ордена академии был уличён в использовании запретной магии. Дальше с ним будет разбираться инквизиция, и это уже не наше дело.

— Понятно, — я поморщила нос, мимоходом осматривая себя.

«Похоже, я снова стала Алисой Лиседж. Образ Софии пропал сам собой. Впрочем, я догадывалась, что долго не смогу его поддерживать».

— А что с Оливером, Милой и настоящей Софией?

— А, не беспокойся, — Лисси улыбнулась. — Мы освободили их ещё утром. Просто заперли в другом месте, чтобы они не могли помешать твоему плану. Они, кстати, совсем на тебя не злятся. Наоборот. И Стоун, и принцесса, и твоя кошка очень переживали за тебя, Алиса.

— Ты знаешь, что Мила «хвостатая»? — я нахмурилась.

— Давно знаю, — Миналье кивнула. — Анни её рассекретила ещё прошлой осенью. С тех пор мы приглядываем за Листвард, по мере возможностей. Теперь, кстати, и София, и Оливер тоже знают её секрет. Но не волнуйся. Они будут хранить его, точно так же, как ты, до этого.

— Понятно, — я вздохнула.

«Интересно, что у них там произошло, в подземелье, если принцесса и Стоун смогли раскрыть истинную сущность Милы?»

— Я кстати даже не думала, что ты очкарика перстнем к вампирше отправишь, — Лисси захихикала, прикрывая рот ладошкой. Я же лично тебе перстень давала. Зачем ты его на парня надела?

— Что за вампирша⁈ — тотчас насторожилась я.

— Не бери в голову, — глава учсовета отмахнулась, продолжая хихикать, и отводя взгляд, при этом. — Всё хорошо с Дэвидом. От ошейника его избавили, и через несколько дней барон снова вернётся в академию. Он, кстати, в страшной депрессии от того, что его заставили ударить тебя ножом.

— Дэвид не меня ударил, а Софию.

— Тебя, — Миналье покачала головой. — Ему уже сказали, что это ты была в образе принцессы. Просто пыталась защитить её высочество, взяв огонь на себя. Теперь Пашена терзается угрызениями совести и обещает свою жизнь посвятить тебе, чтобы вымолить прощение.

— Что со мной будет дальше? — спросила я, невольно щуря взгляд и сжимая кулачки.

— А ты как думаешь? — Лисси усмехнулась.

— Как вы поняли, что я не принцесса, и что к людям не имею отношения? — спросила я тихо.

— Как принцесса, ты вела себя слишком странно, — глава учсовета захихикала. — София ведь совсем по-другому себя ведёт.

— Разве? — я удивлённо вскинула брови.

— Ага, — девушка кивнула, продолжая хихикать. — А то, что ты нежить, было понятно с самого начала.

— Что это значит? — я нахмурилась.

— Ну, посуди сама, — Лисси развела руками. — В академии внезапно появляется девушка, которую спонсирует некий Морган, неоднократно обвинявшийся в некромантии и за это исключённый из гильдии магов страны. Девушка, кстати, бывшая авантюристка золотого ранга, сама имевшая, в прошлом, множество проблем с законом. В своей гильдии она числится умершей. Как бы, не сложно сопоставить эти два факта, чтобы понять, кем ты являешься на самом деле. Но оставался открытым вопрос: — зачем Морган Форгис подослал тебя в академию? Тут все сломали голову, пытаясь это понять. Ты, наверное, не знаешь, но наша директор, Силестина, и твой Морган, старые приятели. Но она тоже не знала, что задумал старик, и терялась в догадках. Впрочем, она не стала препятствовать твоему зачислению,