Книга Во власти девантара - Бернхард Хеннен

— По той дороге, по которой тогда пошел Айгилаос? — спросил ярл.

Олловейн потупился.

— Это было так давно. Но ты прав.

Заговорила королева.

— Когда час вашего прибытия приблизился, я отдала приказ любыми силами отогнать врага из сердца страны.

Нурамон вспомнил местность у моста. Шалин Фалах был переброшен через глубокое ущелье. Обойти его стоило многих часов пути. Это давало защитникам возможность подготовиться.

Эмерелль продолжала:

— Я сделала это для того, чтобы мы могли выиграть эту войну по-своему. Если вы трое решите доверить мне ваш камень альвов, то мы вступим в права наследства. Мы сделаем то, что когда-то сделали альвы… Альвенмарк навсегда будет отделен от Другого мира!

Воцарилась тишина. Нурамон увидел, как недоуменно переглядываются воины. Королева предлагала не что иное, как повторить сделанное альвами! Она поднялась со своего места.

— Мы оттеснили врагов на пространство между Шалин Фалахом и вратами Атты Айкъярто. Но они уже собирают новые силы, чтобы нанести ответный удар. Мы ожидаем, что они снова попытаются прорваться в Сердце страны с сильным войском. Поэтому мы должны воплотить наш план в жизнь как можно скорее.

— А в чем именно заключается план? — спросил Фародин. — Как мы можем отделиться от Другого мира?

— Пока наши воины защищают сердце страны, мы выигрываем время. И без вмешательства жрецов Тьюреда самые могущественные чародеи Альвенмарка при помощи камней произнесут два заклинания. Первое из них навеки отделит землю по ту сторону Шалин Фалаха от остального Альвенмарка. Второе — разорвет все тропы альвов между Альвенмарком и Другим миром. Тогда мы освободимся от Тьюреда и его слуг. — Она поглядела на Мандреда. — А фьордландцы снова соберутся с силами при виде своего предка, который вернется к ним как король, чтобы завоевать им вечное место в Альвенмарке.

Мандред, казалось, обрадовался, но и смутился. Очевидно, он осознавал последствия этой чести. Никогда прежде не было людям места в Альвенмарке, а теперь королева дарила такой подарок целому народу.

Эмерелль обратилась к Фародину:

— Но все это может произойти только в том случае, если вы отдадите мне свой камень альвов.

— Значит, мы должны отказаться от Нороэлль? — спросил Фародин.

— Нет, вы должны выбрать. Вы можете взять камень и пойти к Нороэлль, освободить ее. Или спасти с его помощью Альвенмарк. Но предупреждаю, иногда плен лучше сознания того, что все, что было когда-то, потеряно.

Нурамон не мог поверить в то, что предлагает им королева. Выбор между Нороэлль и Альвенмарком! Разве это выбор? Они окружены воинами. Королева может в любой миг просто забрать камень. Нет, у них нет выбора. Они не могут поступить иначе, чем отдать Эмерелль камень. Нурамон переглянулся с Фародином. На лице товарища читалось отчаяние.

Нурамон кивнул, и его товарищ сказал:

— Мы отдадим тебе камень, потому что в ином случае свобода оказалась бы для Нороэлль хуже плена. Но нет ли способа освободить прежде Нороэлль?

Королева произнесла с сожалением в голосе:

— Нет, потому что мой приговор все еще в силе.

Фародин понурился. Казалось, надежды больше нет.

Нурамон испытывал разочарование. Дар, который они преподнесли Эмерелль и всему Альвенмарку, не мог быть больше, а королева не считала возможным отменить приговор.

— У нас есть только одна просьба, — сказал Нурамон, заметив, насколько слаб его голос. — Открой нам тропу в Другой мир прежде, чем разделятся миры. Мы найдем другой способ освободить Нороэлль.

— Если вы уйдете, обратного пути не будет, — напомнила Эмерелль.

— Ты знаешь, на что мы готовы ради Нороэлль, — ответил Фародин.

Королева долго смотрела на них.

— Пожалуй, такой любви не будет больше никогда, — сказала она. — Ну, хорошо. Камни альвов должны полежать ночь в Большом лесу на скале. Утром мы начнем плести заклинания. Пройдет много часов, прежде чем наша работа будет закончена. Отделение земель по ту сторону Шалин Фалаха произойдет затем в мгновение ока. Так мы сможем решить битву в нашу пользу. А отделение от Другого мира произойдет только через день после заклинания. И все это время камни альвов будут выполнять работу сами. Я открою вам врата, которые ведут в Другой мир, прямо к вратам, за которыми находится ваша возлюбленная.

— Мы благодарим тебя, королева, — сказал Фародин, склоняя голову перед Эмерелль.

Затем подошел к ней и вложил камень альвов в ее руку.

Эмерелль подняла золотистый драгоценный камень вверх.

— Это камень альвов, принадлежавший мудрецу Райемилу, ушедшему некогда в Другой мир, чтобы постичь его тайны. Там он ушел в лунный свет, однако камень попал в руки девантара. И теперь он будет доверен рукам Валемаса, — она отдала камень Юливее.

Волшебница приняла хризоберилл, но даже не взглянула на него. Она сказала королеве:

— Эмерелль! Ты знаешь, как я отношусь к этому. Я не думаю, что у нас получится. У тебя есть камень. — Легким движением она указала на шаманку, стоявшую позади Оргрима. — У Сканги есть камень, и вот я держу в руках еще один камень. С помощью этого мы сможем отрезать землю по ту сторону моста, но при помощи трех камней нам никогда не отделить Альвенмарк от мира людей. Нам нужен, по меньшей мере, еще один… и кто-то, кто с ним сможет совладать.

— Ты права, — сказала Эмерелль и улыбнулась. — Будет и еще один камень. — Она указала вперед. — Когда это место будет занято, то у нас будет еще один камень альвов. Вопрос только в том, сумеем ли мы убедить его носителя сесть туда.

— Королева, время уходит, — поднимаясь, произнесла Обилее.

Эмерелль покачала головой.

— Нет, ибо мудрые знают, когда наступит нужный час. Нужно только встретиться.

Внезапно раздался сигнал горна, сопровождаемый криками.

— Вражеское войско у нас за спиной! — послышались крики повсюду в лагере.

Вокруг поднялась суматоха, Нурамон поглядел королеве в глаза. Та спокойно ответила на его взгляд и улыбнулась. Сомнений не было: кто бы ни шел к ним, он не удивил королеву. Эмерелль подняла руку.

— Отойдите в сторону, чтобы я могла видеть холм! — приказала она.

Ряды воинов расступились, отодвинулись и Нурамон с товарищами. Большое серое войско приближалось с холма по лужайке. Вздымались знамена; они были красны, и изображен на них был серебряный дракон.

— Это дети темных альвов! — произнес себе под нос Нурамон.

Его слова улетели дальше, вызывая неописуемый ужас среди воинов.

— Вернулись старые враги! — услышал он чей-то крик.

— Ночь объединилась с врагом! — заявил другой.

А Мандред и Фародин сохраняли спокойствие, поскольку им Нурамон поведал о детях темных альвов.