Книга Личное дело.Три дня и вся жизнь - Владимир Крючков

Пятое. Для успеха дела следовало пойти на решительный разрыв с Горбачевым. К тому времени его влияние и авторитет у людей были близки к нулевой отметке. Вера в него у советских людей была утеряна, пустословие раздражало, народ разочаровался в своем руководителе. Двойственная позиция ГКЧП по отношению к Горбачеву сбивала с толку общественность, советских людей и порождала сомнения в искренности намерений ГКЧП.

Как теперь представляется, отмежевание от Горбачева не сузило бы, а значительно расширило массовую базу ГКЧП. Двойственная позиция по отношению к Горбачеву дезориентировала и руководство бывших союзных республик, чем не замедлило воспользоваться российское руководство.

Шестое. Пагубной оказалась затяжка с созывом Верховного Совета и съезда народных депутатов СССР. Более того, надо было одновременно созывать и Верховный Совет, и съезд. Если поддержка Верховного Совета была в какой-то степени под вопросом, то поддержка со стороны съезда народных депутатов сомнений не вызывала.

После августа 1991 года Горбачев в одном из своих выступлений прямо сказал, что съезд народных депутатов мог бы поддержать «путчистов». Но время было потеряно, и ГКЧП сам лишил себя широкой поддержки.

Седьмое. Благодаря усилиям Горбачева и его сподвижников Коммунистическая партия Советского Союза к тому времени почти потеряла свою боеспособность. Она была парализована, слабо сопротивлялась развалу государства и своему разложению. Бесплодные дискуссии, фракционность, предательство руководителя партии разъедали ее вконец. Но и в этих условиях откровенный призыв к рядовым коммунистам, к первичным партийным организациям выступить в защиту Союза мог бы сработать. Однако и этого не было сделано. Некоторые движения патриотической ориентации еще не набрали силу, организационно и политически не окрепли, поэтому они были обречены на роль пассивных наблюдателей за развитием событий.

Восьмое. Слабо использовались средства массовой информации, хотя у ГКЧП были возможности получить поддержку значительной их части для выступления в нужном направлении. Для этого надо было заблаговременно привлечь к выступлениям в средствах массовой информации — в газетах, журналах, на телевидении и по радио — политологов, экономистов, журналистов, деятелей искусства, представителей рабочего класса, крестьянства для показа бедственного положения в стране и предательской политики ее руководителей.

Девятое. Союзные республики были оставлены без должного внимания. С их стороны не было отмечено сколько-нибудь серьезной оппозиции по отношению к ГКЧП, но они не были соответствующим образом сориентированы, их потенциал не был задействован, хотя возможности к этому имелись. К тому времени во всех союзных республиках негативное отношение к политике и деятельности Горбачева достигло высокой точки.

Десятое. Ввод войск и особенно боевой техники в Москву был ошибочным решением. Не стоило вводить и комендантский час. Как показали события, и первое, и второе было лишним. Эти меры давали повод думать, что те, кто ввел чрезвычайное положение, опасаются народа. Было бы вполне достаточно использовать подразделения Министерства внутренних дел и Комитета госбезопасности СССР, а также рабочие дружины, которые к тому времени уже были на некоторых предприятиях.

И все-таки в историческом плане создание ГКЧП и его выступление несли в себе больше положительного, чем негативного.

Августовское выступление позволило обнажить проблемы, вскрыть язвы и показать каждому, даже незрячему, куда идет наша держава. ГКЧП встряхнул общество, обнажил расстановку сил, события показали, кто есть кто. Если бы не 19 августа 1991 года, то Союз был бы задушен уже запланированным коварным и изощренным способом, и бороться с этим было бы значительно труднее. Разрушители из союзного и российского руководства наверняка сомкнулись бы в своих действиях и реализовали бы свои планы совершенно открыто и без промедления.

Происшедшее в последующем — убедительное доказательство этому. ГКЧП, те, кто выступил вместе с ним, со временем все больше будут ощущать свою положительную роль. События августа 1991 года стали водоразделом между разложением, с одной стороны, и действиями, обнажающими тяжелую реальность, но ведущими к благородным целям, — с другой.

Как ни силились те, кто бросил за решетку членов ГКЧП, доказать их корыстолюбие, из этого ничего не вышло. Пренебрегая личным благополучием, рискуя положением своих близких, мы выступили за идею — как государственники, сознающие свой долг.

Опыт исторического развития державы многогранен и неоднозначен, и мы хотели донести до общественности, до народа, до тех, кому небезразлична судьба Советского Союза, пусть трагическую, но правду, с уверенностью, что не все потеряно и прежнее Отечество будет восстановлено или возрождено.

Борьба продолжается, и участвующие в ней фигуры по мере развития событий высвечивают себя яснее и рельефнее. Настоящие патриоты, государственники, коммунисты, социалисты, в силу каких-то обстоятельств попавшие в так называемый демократический лагерь, порывают с ним, а те, кто оказался там осознанно, проходят извилистую дорожку ренегатства и предательства до конца.

Вместо послесловия

Россию ожидает не одна смертельная опасность.

Речь идет об усилении ставших очевидными внешних факторов экспансионистского, разрушительного характера. Ряд западных стран, Япония и некоторые другие не ограничатся воздействием только на государства, появившиеся на базе бывших союзных республик. Начинается (оно уже идет) интенсивное проникновение иностранного влияния, утверждение зарубежных интересов в ряде российских территорий.

Подогреваются сепаратистские настроения. Следовательно, сохраняются и возможно усилятся действия центробежных сил в самой России — главной и последней надежды и базы возрождения Союза.

Стало очевидным обострение сепаратизма, пожалуй, во всех бывших союзных республиках. Разыгравшиеся сепаратистские, националистические настроения вылились в многочисленные кровавые конфликты.

Пламя войны заполыхало в самой России. В ноябре 1994 года ельцинский режим начал боевые действия в Чечне. Они приняли широкий размах, антинародный характер, превратив этот цветущий край в кровавое поле. Полностью разрушена 400-тысячная чеченская столица Грозный.

Главным врагом России объявлен генерал Джохар Дудаев. В конце 1990-го — 1991 году он возглавлял националистическое оппозиционное движение в Чечне. Будучи с июня 1991 года председателем исполкома негосударственного Общенационального съезда чеченского народа, Дудаев в августе 1991 года активно выступил против ГКЧП и тем завоевал расположение Ельцина.

Итог всей этой грязной игры известен — разрушенные города и села, десятки тысяч убитых, еще больше раненых, сотни тысяч беженцев, дестабилизация в северных районах Кавказа, трагедии в Буденновске и Первомайском. Осенью 1999 года в Чечне заполыхала вторая кровавая бойня.

Можно обоснованно предположить, что рано или поздно новая генерация людей поймет трагизм ситуации и под воздействием реалий заявят о себе интеграционные процессы. Время, которое до этого истечет, история объективно посчитает как потерянное, глубоко ущербное.