Книга Книга мечей - Фред Томас Саберхаген

Вулкан пронзил ее мечом. Точнее, попытался ее убить. Он собственными глазами видел, как лезвие Щиторуба вновь и вновь пронзает ее тело — или создает иллюзию проникновения, — не оставляя после этого ни малейшего следа.

Убедившись, что меч теперь бесполезен против вцепившейся в него хрупкой плоти, Вулкан взревел от отчаяния и душащей его ярости. Он уже давно отбросил бы меч, но тот не желал расставаться с его рукой. Стиснувшие рукоятку пальцы отказывались разжиматься.

Ладно, он все равно пустит меч в ход — единственным оставшимся ему способом. И он принялся размахивать им направо и налево, круша мебель и стены, расшвыривая куски кирпичей, дерева и штукатурки. Беспомощно волоча за собой двух мучителей, он прорубал себе проход через первый этаж. Он обрушит дом на их головы, на этих бесполезных паразитов!

Его осенила новая идея: Вулкан попытался увеличить свой рост, снова разбухнуть до подобающего богу размера. И к своему ужасу, обнаружил, что не может. Вся некогда наполнявшая его сила растаяла, утекая минута за минутой в его безупречный меч и правую руку, которая его держала.

Теперь и другие люди, увидев, что первые двое остались живы, осмелели и присоединились к ним. Чьи-то руки вцепились в левую руку Вулкана, кто-то обхватил левую ногу. Кто-то выхватил из ножен на поясе Дальнебой… впрочем, он и не собирался тратить силу этого меча на таких козявок…

К нему подбегали все новые и новые люди, окружив цепким роем. Теперь их набралось так много, что у них уже хватало сил волочить его. И они шаг за шагом выдавливали его из дома — через те самые дыры в стенах, которые он только что прорубил. Обезумевший бог отчаянно размахивал мечом, усыпая свою голову и все вокруг новыми лавинами щепок и черепицы — ему они не мешали, зато свалили двух нападавших, и Вулкан торжествующе зарычал, несмотря на сдавленную шею.

Но все новые и новые паразиты выскакивали из нор, осмелившись теперь напасть на него. Джорд крикнул, предупреждая одного из них, но опоздал. Мужчина кинулся к Вулкану и обрушил ему на голову топор. Щиторуб мгновенно отбил и удар, и топор — вместе с державшими его руками.

Другой мужчина попытался схватить Вулкана за руку с мечом. Но в ней все еще оставалось много силы — пожалуй, даже слишком много, она еще никогда не была настолько сильна. Мужчину отшвырнуло на стену, как грязь с обода колеса, переломав ему кости.

Но остальные люди держались. Теперь бога тащили уже шестеро. Каждый словно черпал решительность у других, и каждый отнимал частичку его силы.

Вулкан ревел и сыпал угрозами, хотя и понимал, что угрожать уже слишком поздно. Слова и крики ему не помогли. Он упал и покатился по полу, стряхнув некоторых и раздавив других нападавших. Ранил он всех, а тех, кто цеплялся особо упорно, безжалостно колотил. Но люди не отступали, откуда-то из полуразломанного дома выбегали все новые. Едва бог успевал избавиться от одного, как на его место запрыгивали двое. Казалось, этому не будет конца.

Кто-то сдуру выстрелил в него из арбалета, укрывшись за обломками. Щиторуб неторопливо стукнул и разрубил стрелу в полете. Ее обломки до крови ранили двоих из тех, кто боролся с богом.

— Никакого оружия! — снова предупредил уже ослабевший Джорд. — Никакого оружия, и мы сможем победить!

Теперь в единственном мече сосредоточилась вся сила Вулкана и вся его надежда. Он понимал, что должен или победить с его помощью, или умереть. Тогда еще разок — за спину, осторожно и сильно. Есть! Такой удар наверняка разрубил настырного человечка пополам.

Увы, нет. А если и разрубил, то человек без проблем пережил такое обращение. Его руки и ноги все еще вели себя так, словно соединены с мозгом, и он ехал верхом на боге, как будто это не Вулкан, а обычный ездозверь.

А Вулкан ощутил в спине новую боль, и кровь его потекла сильнее — он снова ранил себя мечом.

И все же он боролся, изо всех сил стараясь пронзить, разрубить и уничтожить отчаянно борющуюся человеческую орду. Они цеплялись за него и позволяли себя давить, когда он опять и опять катался по полу. Когда же бог вставал, они накидывались снова, тащили за собой и не давали себя стряхнуть. Вулкан поскользнулся на собственной крови и упал.

И теперь уже они подняли его.

Два десятка рук вытащили его — обезумевшего, дергающегося и вопящего — из дома, и теперь он уже не мог рушить его. А меч Силы проходил сквозь их тела так, словно они были призраками, не причиняя им никакого вреда.

Теперь руки, стискивающие шею Вулкана, стали по-настоящему его душить. Каждый мускул его тела становился все слабее — кроме правой руки, которая еще наливалась силой, но могла лишь размахивать мечом, а в бою против невооруженного противника этот меч был бесполезен. А из ран, которые Вулкан нанес сам себе, все это время вытекала кровь.

И он, неожиданно расслабился, прикинувшись мертвым.

Ошеломленные и измотанные, люди на мгновение отпустили его.

И тогда бог вскочил. У него хватило ума потратить первое свободное движение на то, чтобы отбросить меч. Но в присутствии врагов меч не мог покинуть его руку.

А секунду спустя огромный мужчина, только что выбравшийся из полуразрушенного дома, бросился на Вулкана и свалил бога подножкой.

И тогда на него снова навалились.

На улицу перед домом выбежала группа людей в белых одеждах — Кузнец узнал в них слуг мертвого бога Эрдне. Увидев самый конец схватки, они шумно запротестовали. По их словам Вулкан понял: они решили, что стали свидетелями расправы, когда толпа напала на беспомощного человека.

Державшие Вулкана люди попытались объяснить:

— Бедняга совсем свихнулся. Решил, будто он бог Вулкан.

И все они устало рассмеялись.

Пожилая жрица Эрдне, мудрая и добрая на вид, взяла из рук безумца бесполезный меч. Он легко вышел из стиснутых пальцев бога.

— Это чтобы ты не ранил себя или еще кого, бедняга… Ого, какой большой, — Старушка, моргая, посмотрела на меч. — Его надо убрать куда-нибудь в безопасное место.

— Дайте его мне, — попросил Бен.

Старушка посмотрела в глаза Бена и вздохнула:

— Да, забери его. Думаю, для этого здесь нет никого лучше тебя. А теперь беднягу надо на время связать, чтобы он никому больше не причинил вреда. Какой он сильный! Жаль только, что умишком обделен. Вот эти веревки его удержат… вяжите осторожно, потому что мы должны сделать это из любви к нему…

Глава 19

Никогда еще за пятьдесят с лишним тысяч лет своей жизни существо по имени Драффут — Покровитель зверей — не было так близко к смерти, как сейчас. И все же жизнь — его практически неугасимая жизнь — еще теплилась в нем. Он цеплялся за нее — хотя бы по той причине, что поблизости лежал раненый человек, время от времени вскрикивающий от боли. И Драффут, все еще преданный сути своего существования, считал себя обязанным найти способ помочь этому человеку.