Книга Хранящая огонь - Властелина Богатова

— Не смотри ты на меня волком, — Арьян поднялся в седло.

— Да нет, я просто думаю, что ты мог бы отправить её с кем-то другим, — отозвался Данимир, бросая в мешок драгоценность. — Вижу, разволновала тебя наша беглянка? — усмехнулся он.

Арьян, тронув пятками бока жеребца, пустил его по дороге, намереваясь прекратить этот пустой разговор. Всю дорогу до постоялого двора ехали молча. На подворье, переговорив с хозяином прибежища и дав распоряжение беречь гостью от чужого внимания, старший княжич поднялся на верхний ярус терема и ещё с лестницы услышал голос Лавьи. Говорила та приглушённо и сдавленно, словно змея шипела — ничего не разобрать. Он и не стал прислушиваться, вошёл в приоткрытую дверь и успел только заметить, как валганка отскочила в сторону, а вид у Мирины был такой затравленный, будто у пойманной волчицы. Она отвела глаза. Арьян окинул её внимательным взглядом, пальцы девушки дрожали. Тут же, прервав молчание, вошёл Митко с набитыми до отказа мешками. Мирина, увидев ношу отрока, поднялась с лавки озадаченной. Арьян молчаливым жестом велел поставить мешки на сундуки.

— Спускайся во двор, — велел Арьян валганке. — Митко, проводи.

Короткое распоряжение было исполнено быстро. Лавья, проходя мимо, глянула так, будто кипятком ошпарила, настолько жгучими были её карие глаза. Дверь за ними закрылась.

— Всё хорошо? — спросил княжич у Мирины, проходя вглубь.

Она сжала губы, растерянно кивнула. Всё же не стоило их оставлять одних.

— Что это? — кивнула она на вещи.

— Это для тебя.

Мирина опустила ресницы, совсем теряясь, и Арьян решил не стеснять долго, сказал:

— Я приеду за тобой через два дня. Так что пока отдыхай с пути. Постараемся, чтобы никто не узнал о тебе, — он чуть обернулся, глянув на закрытую дверь. — Она же не знает, кто ты?

— Нет.

— Вот и славно.

На некоторое время повисло молчание. Арьян огляделся. Корчмарь и в самом деле выбрал хорошее место, тихое, спокойное, в глубине двора, поближе к лесу, даже не было слышно разных звуков с улицы, и вдобавок светло и тепло. А может быть, ему так казалось, потому что рядом, в двух шагах, стояла эта хрупкая нежная девушка. С голубыми, как горные озёра, глазами, пусть и в мужской одежде, что висела на ней, скрывая все формы, она совсем походила на девочку, но княжич ни на долю не забывал, что под этой одеждой красивое стройное женское тело, которое предназначено для ласк, и которого касался другой.

Арьян шумно выдохнул, очнувшись от неуместных раздумий, больше не задерживаясь, отступил к двери, оставляя Мирину в хоромине. Ей нужно отдохнуть, а ему же многое предстояло сделать, и нужно было поспешить, чтобы как можно быстрее справить дела. Вот только отпускать её от себя не хотел, уж как для него это было ни удивительно. За то недолгое время, что они были в пути, привык к её присутствию. К её теплоте и спокойствию, привык видеть где-то рядом задумчивый, блуждающий по горизонту взор это хрупкой, что стеклянные бусы, девушки, её сдерживаемую — как бы кто не заметил — радость от всего пустякового, будь то дождь или тёмные кущи леса. И её хотелось беречь и чувствовать.

Арьян спускался по лестнице быстро. Терем, густо пахнущий сосновой смолой, был, видно, поставлен по весеннему теплу. Только другое совсем его будоражило.

Арьян пронизал чёлку пятернёй, смахивая её со лба. Непривычные, иные чувства будила в нём его невольная спутница. Тесно делалось от них внутри и до того, как узнал, кто она на самом деле, и после. Тесно и неспокойно. Тревожно до щемящего волнения. Будто что-то огромное ворочалось в нём, не умещаясь, не давая покоя. Княжич и сам не понимал, почему. Откуда? Но оставлять её было нехорошо одну. Арьян едва не развернулся лишь для того, чтобы забрать Мирину с собой, и усилием воли унял всплеснувшийся было порыв. Для её же безопасности останется она здесь.

Увидеть дочь Радонега в логове валганов он, конечно, не ожидал. А ведь о том, что пропала княжна, начали судачить по весне. Распускали слухи, что поисками княжны Ровицы озаботилась овдовевшая княгиня Световида. Арьян и намного раньше, ещё с осени, был наслышан о молодой княжне, которая вступила в пору на выданье. Вскользь слышал, в особое внимание княжича толки о ней не попадали. На то время ему не до того было. Как ушла матушка, другие заботы и переживания трогали.

Княгиня не шибко искала дочку. Родная мать бы все княжества на уши поставила, а от этой только слухи были разные, да такие, что не знаешь, верить тому или нет. За помощью к соседним князьям не обращалась. Видимо, ей и на руку была такая пропажа — зачем уступать другой, когда сама ещё молода и здорова. Потому Арьян не сразу понял, кого застал рядом с вождём, не помыслил, что это и есть та самая сгинувшая княжна из Ровицы, о которой он уже и позабыл. Хотя было сразу видно, что девушка не проста. И видел, и узнал, но каким-то внутренним чутьём, краешком сознания, мимолётном взглядом. Каким образом попала она к Вихсару хан Бивсар, как она оказалась невольницей валгановского вождя, Мирина за весь путь так и не призналась, а он и не настаивал. Хотя невольно напрашивались скверные думы — не причастна ли княгиня Световида к пропаже?

И отвезёт её домой сам лишь затем, чтобы самому взглянуть на родичей княжны. Чтобы убедиться, что та останется в надёжности, хоть в это уже и не верилось. Путь до Ровицы, конечно, не близкий, но пока ничто не держало на месте, как это было зимой, когда слегла матушка. Разве только… Вспомнил о Всеславе, и даже как-то небо потемнело, и серо всё стало кругом. С ней, конечно, договориться не помеха, но ведь станет допытываться, зачем ему в такую даль и почему, хотя она ему ещё не жена, а он ей не муж. Княжна Орлецка, и когда к валганам он собрался, вздумала обидеться на него. Её волнение выводило из себя порой до бешенства, но вместе с тем ему это нравилось. Такое вот превышенное внимание и льстило, и раздражало одновременно до исступления. К ней у него за долгие месяцы сложилось двоякое отношение. Он испытывал дразнящее возбуждение, когда видел её тело, гибкое, стройное, когда ловил потемневший в затаённом желании взгляд, и лютовал, когда Всеслава пыталась заглянуть слишком глубоко в его душу. Княжна всё пыталась дотянуться до глубины, а Мирина… словно была уже там, в омуте его порой смутных чувств, словно именно там он и нашёл её.

И очень не хотелось именно сейчас, после того, как покинул Мирину, пребывать в обществе Всеславы, ровно как и разговаривать с ней с дороги. Хотелось по-прежнему быть мыслями с той, что осталась одна на постоялом дворе, пропитаться её запахом, дышать ею, видеть её перед собой и думать, думать, думать о ней. Кровь бешеными толчками понеслась по венам, и вместе с тем чувство раздражения рванулось с узды, как взъярившийся жеребец. Но Арьян сдержал ярость, знал, как себя остановить. Он возьмёт своё, как и всегда, и отдаст Всеславе её.

Он только сейчас осознал — сколько уже была Всеслава рядом, а до сих пор так и не поселилась какой-то своей частью в его сердце, о ней порой даже забывал. Когда-то она ему нравилась, а потом в один миг всё перегорело, и осталось только плотское влечение. Он её хотел, вожделел её тело до исступления, но она так и не прикипела к душе, пусть и разжигала в нём огненный вихрь страсти, но огонь этот был не греющий, стоит удалиться от неё — блекнет, как холодная звезда на заре. До этой поры он думал, что был хозяином, что он владел тем положением, в которое они, нет, он по своей горячности и пылкости попался. Он ошибался. Всеслава оказалась не глупой девочкой, которую Арьян, как думал, знал, и в руках её были хоть и хрупкие, но нити, видимые и ведомые только ей, за которые она осторожно и умело дёргала, крутя им, как хотела, вынуждая делать то, что хотелось ей. Недолгая разлука показала это настолько отчётливо, что на время Арьян потерял дыхание, а сердце обратилось камнем, стало давить.