Книга Как быстро закончилась ночь - Андреа Лоренс

– Теперь понятно.

– Что тебе понятно?

– Из-за нее ты машинально предположил, что я ужасный человек, – сказала Люси.

Теперь, когда Оливер лучше узнал Люси, ему стало совестно за то, как он относился к ней раньше.

– Я признаю, что это повлияло на мое мнение, – ответил он.

Люси села на кровати и закрылась простыней. Она нахмурилась, уголки ее губ поползли вниз.

– Просто повлияло? – огрызнулась она. – Ты знать меня не знал, но набросился как на преступницу. Ты думал, я обманула твою тетку так же, как твоя мачеха обманула твоего отца. Признайся!

– Это не…

– Признайся, – настаивала Люси. – Ты думал, что я такая же отвратительная и готова обокрасть Элис. Может, ты думаешь, что я ускорила ее смерть?

– Конечно нет! – ответил Оливер. – Не говори ерунды. По-твоему, я лег бы с тобой в постель, если бы подозревал нечто подобное?

– Ладно, я не убийца. Но ты, безусловно, считал меня мошенницей.

Оливер скривил губы, а потом отвернулся от обвиняющего взгляда Люси и вздохнул.

– Наверное, ты права. Но ты должна понять, что история с Кэндис сделала меня подозрительным. Как только женщина, с которой я встречаюсь, спрашивает меня, каким бизнесом я занимаюсь или в каком районе города я живу, я начинаю подозревать ее в корысти.

– Это довольно распространенные вопросы на первом свидании.

– Я знаю, – сказал он, чувствуя себя дураком. – Но мне казалось, что женщины просто пытаются выяснить, сколько у меня денег. Или я убеждал себя, что их интересую не я, а моя семья. Мне было тяжело наблюдать за тем, как Кэндис дурит моего отца. Тем более что мы не могли сказать ему о ней ничего плохого. Мы твердили ему, что она корыстная, но он нас не слушал. В конце концов, он оказался в дураках, и я не хотел повторять его ошибку.

– Значит, женщина не может заинтересоваться тобой потому, что ты умный или красивый? Или элегантно одетый? Или потому, что у тебя большой сад?

– Мой сад небольшой. – Оливер рассмеялся, а затем в ужасе закрыл глаза правой рукой. – О, ты права. Я знаю, ты права. Я переусердствовал с осторожностью.

– И к чему это привело? – спросила она.

Оливер посмотрел на Люси, которая прижималась к нему обнаженным и теплым телом:

– К тому, что ты оказалась здесь. Если бы я не относился к тебе с подозрением, я бы, возможно, не следил за тобой и не увлекся бы твоими многочисленными прелестями.

Люси ухмыльнулась, не впечатленная его лестью:

– А теперь, когда ты увлекся моими прелестями, ты по-прежнему думаешь, что я обманула твою тетю?

Он понимал, что наступил критический момент в отношениях, которые он не должен был начинать с Люси. Проведя с ней время, он обязан был выяснить, так или иначе, виновата ли она в том, в чем он ее обвинял. Если он считает ее невиновной, он скажет об этом прямо сейчас. Но секунды бежали, а Оливер молчал и боролся со своими предрассудками.

Наконец он подобрал правильные слова. Возможно, не те, которые она хотела услышать. Но зато он ответил честно.

– Ты мне правда нравишься, Люси. Больше, чем я ожидал. Я не хочу верить, что ты способна на обман. И я не знаю, кто я, идеалист или дурак.

Люси вгляделась в его лицо.

– Спасибо за честность, – наконец сказала она. Несколько секунд она лежала, глубоко задумавшись, потом зевнула. – Я не знаю, как доказать тебе, что я не похожа на твою мачеху, но сегодня я не собираюсь это выяснять. Спокойной ночи, Оливер.

Она наклонилась, поцеловала его, потом легла на спину и снова зевнула. Через несколько мгновений он решил, что она уснула.

Но Оливеру не спалось. Сегодня вечером его одолевали вопросы, на которые он не мог ответить. По крайней мере, так, чтобы он почувствовал себя лучше. Он решил, что Люси виновата, не давая ей возможности оправдаться. И его великий план по раскрытию ее секретов на самом деле не воплотился в жизнь. Он проверил прошлое Люси и не нашел в нем ничего настораживающего. Она была единственным ребенком двоих служащих из центрального района штата Огайо; ее родители развелись, когда она была совсем маленькой. Никакой судимости, никаких долгов по кредитам. Даже выписка из Йельского университета показала, что Люси была довольно успешной студенткой.

Короче говоря, она была восхитительной, вдумчивой, умной и чертовски сексуальной. Ему было трудно представить, что Люси такая же мошенница, как Кэндис.

Хотя ему было трудно избавиться от подозрений.

Ему нравилось думать, что, если бы он действительно подозревал Люси в обмане Элис, он не лежал бы с ней в одной постели. И все же он не торопился отзывать судебный иск. Вполне возможно, что его тетя просто оставила свое имущество тому, кого считала достойным этого.

Насколько Элис знала, никто из членов семьи не бедствовал. И несмотря на заявления отца Оливера о разорении, он был далек от нищеты. Он по-прежнему ежемесячно получал такой доход от инвестиций, какой большинство людей зарабатывает за год.

Отец Оливера был ослеплен любовью, но тетя Элис не была дурой. Если бы она увидела, какие споры начались по поводу ее завещания, она встала бы из могилы и сообщила, что намеренно переписала завещание. Люси пришлось бы стать очень искусной мошенницей, чтобы провести Элис.

Оливер не замечал в ней хитрости. Так почему он не отзовет иск? Он – единственный, кто мешает Люси вступить в права наследования.

Оливер вздохнул и закрыл глаза, пытаясь заснуть.

Может быть, он отзовет иск.

А может быть, и нет.

Следующим утром Люси проснулась в постели Оливера на рассвете. Она то ли нервничала, то ли сожалела о прошлой ночи. Не желая беспокоить Оливера, она надела брюки капри, его футболку из комода и выскользнула из комнаты.

Люси приготовила себе кофе на кухне Оливера. Она не спала почти всю ночь, но встала очень рано, потому что чувствовала странное беспокойство. Она отоспится, когда вернется к себе домой.

Тем временем Люси потягивала кофе. Она странно чувствовала себя в доме Оливера, пока он еще спал. У нее появилась возможность уйти, но она знала, что должна остаться. Прошлая ночь была как неожиданной, так и удивительной и романтичной. Сегодня утром оба могут смущаться при виде друг друга, но она не сбежит из дома, пока Оливер не встал с постели.

Она отпила кофе, и у нее заурчало в животе. В отличие от своей подруги Вайолет, которая фактически питалась одним кофе, Люси любила поесть. И она особенно любила завтракать. Яйца, пирожки, вафли, кукурузные хлопья, овсяная каша, тосты, ветчина – все, что угодно. У нее в принципе был отменный аппетит. Она просто не могла пропустить завтрак.

Интересно, сколько времени она выдержит без еды? Люси посмотрела на часы в коридоре. Половина седьмого утра. Ей не в чем выйти на улицу, поэтому она не сможет купить еду в близлежащем кафе. Не идти же ей за едой в брюках капри, футболке, без бюстгальтера, макияжа, со взъерошенными волосами? Ей не надо было смотреться в зеркало, чтобы понять, что она выглядит как «ходячая катастрофа».