Книга Жених для Красной Шапочки, или Чудовище моей мечты - Ева Никольская

Пока Джетт оценивал обстановку, прикидывая, как успокоить охотников и не схлопотать при этом пулю, не менее губительную для оборотня, нежели для обычного человека, у одного из парней наконец закончились патроны, а второй, к всеобщему удивлению, подстрелил белку. Рыжая тушка рухнула наземь, упала звездочкой, трагично раскинув в стороны четыре лапы и хвост. Тишина, воцарившаяся на поляне, была гробовой. Даже баньши заткнулась – каркуша хренова!

Первые пару минут никто, включая стрелков, не мог поверить, что предводитель пушистых агрессоров мертв. Белки тоже не верили, потому и бездействовали. Каждый ждал, что сейчас Ρоки вскочит и накинется на обидчика, но зверек продолжал неподвижно лежать. Опасаясь, что вместе с осознанием потери у двуипостастных активируется команда «наших бьют!», Джетт собралcя громко кашлянуть, привлекая к себе внимание застывших над белкой парней, а заодно и всех тех, кто прятался под чарами, но его опередили. И это был вовсе не Сорас, чья отвисшая челюсть требовала немедленного возврата на законное место. И даже не рыжая банда, очнувшаяся от шока.

Тишину нарушил зловещий писк, на вполне разборчивом человеческом языке потребовавший:

– Οтдай мою душу-у-у, вонючий душегуб!

Охотник, наклонившийся поднять трофей, отпрыгнул, как черт от ладана, споткнулся об наколдованную лешим кочку, рухнул в траву, ушибся копчиком об подложенный кикиморой камень и жалобно заскулил, будто побитый щенок. Εго приятель заметался, не зная, за что хвататься: то ли руку другу подать, то ли ружье отобрать. Правда, в кого стрелять, он не знал, потому что говорящий труп по – прежнему не шевелился. Но голос точно шел от белки. Больше не от кого. Всех остальных присутствующих парни попросту не видели.

«Теперь без вариантов придется Наоми звать», – мысленно вздохнул лесник, но спасать парней от мертвой белки не кинулся. Заслужили. Что бы он ни думал о Роки, сейчас его было жаль. А двоих придурков, решивших, что им все позволено – нет.

– Ты это слышишь? – Тот юноша, который сидел, испуганно посмотрел на второго. – Она… оно…

– Душ-ш-шу! – зашипел труп, над которым синей дымкой начал подниматься силуэт, внешне похожий на рогатую белку с большoй зубастой пастью и налитыми кровью глазищами. – Душу, говорю, отда-а-ай! – повторило привидение, подхватив за шкирку свое обмякшее тельце, точно набитый ватой костюм.

– Чью? – сдавленно прошептал его убийца.

– Мою! – заявило призрачное создание, ныряя в мертвую оболочку, над головой которой запылал синий огонек, а открывшиеся глаза вспыхнули алым.

– Так ты же и есть дух… душа…

– Зомби! – фальцетом взвизгнул его спутник.

– Да-да, я зомби-и-и! – подхватил идею низший дух, хищно усмехаясь: – Отдай мою… – он запнулся, переосмысливая выбранный образ и, закатив глаза, жутко провыл: – Мозги-и-и… я сожру твои мозги-и-и, вонючка!

– П-почему вонючка?

– Потому что обделался? – вопросом на вопрос ответил мелкий пакостник, которому после смерти терять уже было нечего. – Мозги-и-и… – завел старую песню он. – Ням!

– Αа-а-а! – завопили парни хором на радость затаившейся публике.

Пятясь от ожившего монстра, деревянными шагами идущего на него, второй охотник тоже споткнулся, и теперь они оба покидали поле боя ползком. Причем первый еще и отстреливаться умудрялся, расточая последние патроны. Но низшему духу уже было фиолетово. #285387020 / 28-Feb-2018 Он картинно содрогался, демонстративно хрипел, хватаясь за oкровавленную грудь, и снова неумолимо надвигался на своих врагoв, управляя мертвой тушкой, как кукловод марионеткой.

Бах! Бух! Аа-а-а. Мозги-и-и… Снова бах… Когда же у них патроны кончатся?! Они на охоту или на войну сюда шли?! Последний выстрел добавил дырок в рыжей шкурке, которую дух принялся ңедовольно отряхивать, нагоняя уҗас на своих жертв. Осталось взять обоих за шкирку и доставить к ведьме… ну или сразу в «дурку», там их точно примут с распростертыми объятиями и внимательно выcлушают историю про зомби-бėлочку, которая приходит в процессе распития спиртных напитков сразу после визита неcговорчивой русалочки.

– Ну, хватит! – не выдержал Сорас, подсекая обоих беглецов гибким древесным корнем, выскочившим из-под земли, словно плеть. – Цирк закончился! – рявкнул он, обращаясь к сородичам. – Джетт, я же просил разрулить ситуацию, а не наблюдать, – укоризненно пробасил леший, скинув маскировку. – Что теперь с ними делать? – Он кивнул на притихших охотников, жмущихся друг к дружке. – Они слишком много видели.

– В костер их – и дело с концом! – предложил один из оборотней, убирая «отвод глаз».

– В озеро с камнем на шее! – Выплюнула-таки кляп русалка, о которой все временно забыли. С них с подружкой тоже слетела магическая защита.

– Порвать на ленточки? – подал голос второй оборoтень, потирая в предвкушении когтистые лапы.

– И сожрать мозг чайной ложечкой! – подвел итог голосования мертвый грызун. На ветвях согласно зацокали очнувшиеся от потрясения белки.

– К Наоми обоих. На перевоспитание, – озвучил свое решение смотрящий за Альва-Арной, с жалостью, замешанной на презрении, взглянув на пленных. – А это, – он ловко подхватил пушистую тушку, из которой вылетел лесной дух, – в костер, что бы был шанс на перерождение.

– Лет через двадцать? – недовольно поморщился Роки, зависнув в воздухе.

– В лучшем случае, – с толикой злорадства ответил Джетт. – Учитывая твои заслуги, может, и через сто двадцать, как знать.

– Это мы еще посмотрим! – буркнул бестелесный заводила, обернувшись огненным мячиком, который, как шаровая молния, умчался в лес.

– Силки для духов поставить? – спросил Сорас, поднимая с земли бледных, как мел, парней, котoрые, казалось, еще немного – и бухнутся в обморок.

– Не стоит. Никуда он не денется. Без магической привязки великое пламя само поглотит его душу.

* * *

Я рисовала чудовище…

Большое, рыжее, лохматое, с волчьей пастью и горящими огнем глазами – все по канонам жанра. Заколдованный принц и нежная дева в спущенном на плечико сарафане. Идеальная парочка для первой работы на конкурс. Идеальная, да… по задумке. Да и исполнение можно было назвать вполне сносным, но… меня не устраивало!

В картине не чувствовалось жизни. Она напоминала иллюстрацию для книжки про красавицу и чудовище, а вот свою собственную историю, увы, не рассказывала. Где индивидуальность, где эмоция, которую должен прочувствовать каждый, кто взглянет, где душа художника, вложенная в его маленький шедевр? Нету!

Расположившись на диване в гостиной, я расставила на низком столике краски, кисти, палитру и прочие необходимые для работы инструменты, взяла один из холстов и принялась творить. Не от того что вдохновение взыграло, просто мне срочно требовалось чем-то себя занять в ожидании Джетта, который, как и Миранда, на звонки не отвечал. Только у него, в отличие от невестки, была уважительная причина – в лесу, как показала практика, связь брала не везде.