Книга Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой - Александр Больных

Командующий Группой армий «Юг» Рундштедт принял характерное для периода успешного блицкрига решение. Вместо того чтобы встретить польскую атаку лобовым ударом, Рундштедт решил воспользоваться возможностью, чтобы отрезать и уничтожить собранные поляками силы. 1-я и 4-я танковые дивизии, уже вышедшие к окраинам Варшавы, получили приказ повернуть на запад и не допустить прорыва армии «Познань» к столице. Одновременно, пользуясь высокой мобильностью своих войск, немцы подтянули резервы, и превосходство в силах перешло уже к ним. Против 9 пехотных дивизий и 2 кавалерийских бригад Рундштедт бросил 19 дивизий, в том числе 5 танковых и механизированных.

Когда стало ясно, что контрудар особых выгод не принёс и ударная группировка оказалась в опасном положении, Рыдз-Смиглы приказал ей отходить на юг к румынской границе. Это был, как бы выразиться помягче, неразумный приказ, и генерал Кутшеба решил вместо этого пробиваться к Варшаве. Однако немецкие танковые дивизии нанесли удар первыми. Именно здесь впервые панцер-генералы в полной мере использовали поддержку Люфтваффе. 16 сентября 820 самолётов нанесли мощный удар по дивизиям Кутшебы. Однако польский генерал сумел нащупать слабое место в кольце окружения — на севере позиции занимала только 4-я танковая дивизия. Именно здесь впервые была продемонстрирована важность поддержки прорвавшихся танков мотопехотой. Остатки польских кавалерийских бригад, а также 2 пехотные дивизии сумели ускользнуть. Поляки сопротивлялись ещё 2 дня, а потом ещё трое суток немцы провозились с ликвидацией отдельных очагов сопротивления. В плен попали 120.000 солдат. Первая операция блицкрига состоялась и завершилась успехом, хотя заслуги немцев в этом почти не было. Любой, кто интересуется военной историей, может с ходу назвать несколько подобных случаев, когда атакующий сам залезает в мешок, который остаётся только завязать. И мы ещё увидим такие примеры.

Контрнаступление на Бзуре дало полякам временную передышку, которая, впрочем, надолго не затянулась. И всё-таки армии «Варшава» и «Люблин» успели подготовиться к защите столицы. Позднее немецкие генералы признавали, что, если бы это контрнаступление было начато раньше, оно принесло бы им гораздо больше неприятностей. Однако говорить, что ход кампании изменился бы, не следует. Дело в том, что уже первые бои продемонстрировали, что в двух компонентах немцы имеют решающее превосходство над противником. Первый — это гораздо большая мобильность войск. Они могли быстро перебрасывать подкрепления на угрожаемый участок с самых отдалённых секторов. Второй — налаженная система связи. Тот же самый Кутшеба просто не получил возможности собрать все силы, которые могли участвовать в контрнаступлении, а Рыдз-Смиглы быстро потерял контроль над многочисленными армиями, разбросанными по всей стране. Самое печальное для союзников, что они этого не заметили, и в ходе весенней кампании 1940 года французская армия страдала от тех же самых проблем.

Интересно отметить, что Польская кампания носит фрагментарный характер, распадаясь на несколько отдельных эпизодов, слабо связанных между собой. Первый — это приграничные сражения, которые длились не более 4 или 5 дней. Это позволяет с полным основанием назвать Польскую кампанию молниеносной. Затем последовали бои на Бзуре, причём эта операция выглядела достаточно случайной и совсем не была обусловлена предыдущим развитием событий. И, наконец, третий эпизод — оборона Варшавы. Она делает честь польским солдатам, но эти бои уже не имели никакого военного и политического значения, потому что война давно уже была проиграна.

В этой связи хочется высказать крамольную мысль. Утверждение, что немцы пошли на огромный риск, сосредоточив почти все свои силы против Польши и оголив Западный фронт, давно уже перешло в категорию «все и так знают». Но если попытаться рассмотреть ситуацию объективно, то выяснится, что этот риск был скорее теоретическим. Неуклюжая и не завершившая мобилизацию французская армия не могла начать генеральное наступление сразу после объявления войны 3 сентября, а уже 7 или 8 сентября, в случае острой необходимости, немцы могли начать переброску сил на запад. Это лишь отсрочило бы конец Польши на неделю-другую. К тому же, как показали дальнейшие события, действия французов были бы столь же замедленными и неудачными, как и поляков. Французская армия была не готова к современной войне, поэтому риск для немцев был минимальным.

Добавим, что знаменитая статья в журнале «Таймс» появилась 29 сентября, судя по всему, во многом под впечатлением массированных бомбардировок Варшавы. Напомним, что первый массированный налёт был произведён 23 сентября, а самый сильный последовал 25 сентября. В нём участвовало 1300 немецких самолётов. Пользуясь тем, что польская авиация была полностью уничтожена, немцы привлекли к бомбардировкам даже транспортные самолёты Ju-52. 27 сентября гарнизон Варшавы капитулировал, немцы взяли в плен ещё 140.000 польских солдат. То, что крепость Модлин продержалась до 29 сентября, уже никого не интересовало и ничего не меняло.

Впрочем, не только журналисты использовали красочные эпитеты, но даже официальные советские историки грешили этим:

«19 сентября командующий 8-й армией отдал приказ о подготовке генерального штурма, который предполагалось завершить к 25 сентября. В ночь на 22 сентября немцы приступили к артиллерийской и авиационной подготовке окончательного штурма. Шквал снарядов и бомб обрушился на Жолибож, Марымонт, Старое Място. Уже через два дня оказались полностью выведенными из строя электростанции и телефонная сеть, замолкло радио. Город погрузился во мрак. Следующий день был для варшавян наиболее трудным — авиационные и артиллерийские удары достигли наивысшей силы. Волна за волной налетали немецкие бомбардировщики на жилые кварталы; не встречая почти никакого противодействия, они методически разрушали город. Сотни людей, засыпанные обломками, взывали о помощи. Госпитали, больницы были переполнены ранеными. Убитых хоронили в городских скверах, на огородах. Отсутствие воды делало невозможной борьбу с пожарами. Варшава представляла собой море пламени».

Согласитесь, назвать это сухой историографической работой сложно, на анализ тактических действий германских войск такое описание похоже ещё меньше.

Резюме. Польская кампания дала первые примеры тактики блицкрига, хотя они во многом были обусловлены случайными факторами. Немцам удались две операции на окружение, однако в Польском коридоре всё было решено географией театра, а в ходе боёв на Бзуре генерал Кутшеба сам загнал свои дивизии в ловушку, хотя не следует винить его слишком сильно. Он не представлял себе, насколько выше мобильность немецких соединений, поэтому не видел особой опасности для себя.

Глава 5

Эталон блицкрига

Полагаю, всем, кто изучает военную историю, известно это сражение. Один из противников, соблазнившись внешне благоприятной возможностью, ослабил центр позиции, двинув крупные силы для атаки вражеского фланга. Другой воспользовался предоставленной ему возможностью, нанёс удар прямо по ослабленному центру, прорвал его, прижал вражеские войска к водной преграде и уничтожил их, хотя отдельным группам и посчастливилось ускользнуть. Узнаёте? Правильно, Аустерлиц, 1805 год. В смысле Седан, 1940 год. Странная параллель? Но если вы вдумаетесь, то будете вынуждены признать, что во многом параллель справедливая. Самая блестящая, самая известная победа Наполеона. Самая известная победа Вермахта. Но на этом сходство не заканчивается. Как у Наполеона, так и у немцев дальнейшие победы Вермахта вели Германию прямо в пропасть.