Книга В боях за Ельню. Первые шаги к победе - Михаил Лубягов

Генерал-майор Егоров в упоминавшемся выше приказе несколько конкретизировал задачу 120-й на текущий день: выдвинуть один полк на рубежи Пронино — Коробы и не допустить прорыва контратакующих групп противника. Другие полки, продолжавшие выдвижение в сторону Коробца, оставлялись в резерве.

Первый бой остается в памяти на всю жизнь, если, конечно, удается выжить. А он для воинов 401-го стрелкового полка оказался таким же трудным, как и для 315-го, упоминавшегося выше, в нем также погибло немало людей, и среди них житель поселка Ленинский, Колпянского района, Орловской области, командир пулеметного взвода Петр Ляшко.

…Пулеметчики взвода Ляшко одну за другой отбивали атаки вражеской пехоты, пытавшейся под прикрытием авиации, танков и артиллерии захватить деревню Сухой Починок. Но вот погиб последний пулеметный расчет. И тогда Петр Ляшко сам лег за пулемет и метким огнем отсек пехоту от танков. Фашисты обнаружили пулеметную точку, и там, откуда вел стрельбу отважный командир, разорвалось несколько снарядов. Но Ляшко продолжал вести губительный для противника огонь. А наши артиллеристы подбили два вражеских танка.

Последовал ответный удар неприятеля. Пулемет Ляшко умолк. Фашисты вновь поднялись в атаку. Однако танки капитана Степана Шутова вновь заставили их залечь. Разорвавшийся рядом немецкий снаряд повредил одну из наших машин. Ее механик-водитель Николай Романович Выстрелков, раненый, оглохший от близкого разрыва, не покинул поле боя и, устранив повреждение, отвел танк в укрытие. Опять ударил пулемет.

Фашисты откатились назад, оставив поврежденную технику и трупы своих солдат и офицеров. Они лежали вперемешку с нашими красноармейцами и командирами. Таким запомнился этот первый бой Николаю Выстрелкову. В набухших кровью бинтах он вышел из этого ада, а после войны не раз рассказывал о нем своим односельчанам и юным следопытам, навещавшим его в селе Красниково, Волховского района, Орловской области.

Гудериановские полчища на спас-деменском направлении много пролили крови, своей и нашей, в этот тяжелый день понедельник. Свою задачу они здесь выполнили: остановили советские войска. А на дорогобужском направлении им нужен был стремительный прорыв вперед. Однако там успех был на стороне некрасовского полка. Газета «За честь Родины», второй раз публикуя материалы о действиях 586-го стрелкового полка, напечатала их под броским заголовком «Часть полковника Некрасова продолжает наносить врагу уничтожающие удары». Под этой «шапкой» размещены заметки: «Некрасовцы развивают успех», «Разведка боем», «Задача выполнена». А вот первый абзац этой газетной подборки:

«Часть, которой командует полковник Некрасов, развивая успех первого боя, продолжила наносить врагу уничтожающие, сокрушительные удары. Бойцы, командиры и политработники показывают во всех схватках с фашистскими людоедами исключительные образцы мужества, находчивости, инициативы, смелости и отваги».

Полковник Некрасов, заняв первым батальоном деревню Каськово, приказал старшему лейтенанту Эмиру Люманову создать там прочную оборону, организовать наблюдение за противником, отошедшим на левый берег реки Ужа, а в сторону Ельни выслал взвод полковой разведки.

Некрасовские разведчики, хотя и молоды были, но дело свое знали, службу несли исправно, ночью по очереди дремали, а утром обнаружили незваных гостей, как положено, силу их пересчитали.

— В направлении Каськово — Дорогобуж совершает марш усиленный батальон эсэсовцев, — доложил по радио командир взвода разведчиков младший лейтенант Фотин.

Полковник Некрасов был из тех командиров, которые искали встречи с противником и навязывали ему свою волю. Оценив обстановку, он решил вывести из обороны третий батальон капитана Нестора Дмитриевича Козина, усилить его первым дивизионом 347-го артполка и приказал ему уничтожить группировку противника в районе деревни Городок, южнее Каськова. Действовать во взаимодействии с первым батальоном Люманова при поддержке второго дивизиона 573-го артполка. Козин поставил вытекающие задачи командирам рот — лейтенантам Журавлеву, Заике и Лаубаху.

В центре, преграждая путь движущейся колонне противника, должна была вступить в бой восьмая стрелковая рота лейтенанта Лаубаха, усиленная артиллерийским дивизионом и пулеметным взводом лейтенанта Михайлова. В случае упорного сопротивления гитлеровцев, прикрываясь огнем артиллерии, отходить. Когда седьмая и девятая рота ударят по флангам — атаковать с фронта.

Эсэсовский батальон продолжал движение ротными колоннами с интервалом в пятьдесят метров, а навстречу ему, на указанные новые позиции, стал выдвигаться усиленный батальон капитана Козина. Встреча произошла во второй половине дня, когда эсэсовцы прошли деревню Городок и начали втягиваться в лес. По команде Козина «Огонь!» часто застучал пулемет красноармейца Пунева, за ним застрочил «максим» красноармейца Калмыкова, и вот уже заработали все шесть станковых пулеметов. Их поддержали ручные. Колонна немцев приняла боевой порядок и с боем рванулась вперед. Но тут открыли огонь седьмая и девятая роты.

«Лес ожил, наполнился трескотней станковых и ручных пулеметов, автоматов и винтовок, уханьем артиллерийских снарядов и визгом мин. Враг окончательно смешался. Падали убитые и раненые. Оставшиеся в живых метались по полю, но везде их настигала смерть. По сигналу ракеты седьмая рота лейтенанта Журавлева атаковала врага с левого фланга и тыла. Девятая рота ударом с правого фланга отрезала и полностью уничтожила до роты противника. Восьмая рота решительной атакой с фронта резала боевые порядки уцелевших фашистов на две части и во взаимодействии с другими подразделениями батальона завершила их разгром». Так генерал Козин описал свой первый бой на смоленской земле в книге «Гвардейцы в боях» (Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1985).

Генерал Гейнц Гудериан, хотя и имели его войска некоторый успех на участке 19-й дивизии Котельникова, результатами прожитого дня остался недоволен. «… Все силы 46-го танкового корпуса вели упорные бои с противником. Сил для наступления на Дорогобуж оказалось недостаточно», — такую оценку дал он этому понедельнику.

Пленные, захваченные батальоном Козина, оказались из эсэсовского полка «Великая Германия».

Не ликовали, конечно, и советские генералы. Командарм Ракутин еще в начале суток подписал боевой приказ:

«На основании директивы Генштаба № 00448 от 20.7.41 г. управление 53 ск, 166 СД, 91 и 89 СД выходят из состава 24-й армии и входят в состав оперативной группы генерал-лейтенанта Калинина, от которого получают боевые задания. Переподчинение произвести с получением настоящего приказа» (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 95).

Вместо полностью укомплектованных сибирских дивизий в 24-ю армию передавались 100-я стрелковая дивизия, в которой к этому моменту было около 40 процентов рядового, 60 процентов начальствующего состава и 30 процентов материальной части (Симонов К. Разные дни войны. Изд-во «Известия», 1981. Т. 1. С. 174.) и 105-я танковая дивизия, не имевшая танков.

Генерал-майор Егоров, огорченный тем, что его оперативная группа за день боев не имела желаемого результата, и надеявшийся получить успех завтра, готовил приказание на предстоящую ночь. Командиров подчиненных ему соединений он обязал: