Книга Gaudeamus igitur - Лариса Телятникова

Серая, безучастная пустота.

Внутри было серо.

Пыль, незаметная с той стороны, стояла столбом. Я прищурилась, защищая от нее глаза; на рукаве рубашки мгновенно осел тоненький серый слой.

Ну-ка. Где это чудо сопредельных миров?

Чудо стояло метрах в трех. Наклонив голову набок, оно настороженно рассматривало меня четырьмя блестящими глазами. Хвост — длинный, тонкий, точно у крысы, — нервно вбуравливался в почву.

— Цыпа-цыпа-цыпа! — проникновенно завела я, крошечными шажочками подходя ближе.

Крокозюбрик явно возражал против такого определения. Не сводя с меня настороженного взгляда, он отодвинулся подальше. Я, не раздумывая, последовала за ним.

— Гуля-гуля-гуля! Иди сюда, маленький!..

Щщас. Только шнурки поглажу. Существо бросилось на землю и мгновенно заработало передними лапами. Ямка увеличивалась едва не со скоростью звука; через пару секунд создание скрылось в ней целиком, оставив в пределах видимости только кончик хвоста.

Поняв, что последний экземпляр вот-вот сделает от меня ноги, я что было сил метнулась вперед. Засунула руку в ямку; вовремя — пальцы успели нащупать шелковистую ухватистую шкирку.

Вцепившись в нее ногтями изо всех сил, я рванула зверя наверх. Тот возмущенно заорал, но я была неумолима. Поняв это, он как-то хитро извернулся и цопнул меня за палец.

От неожиданности я выпустила шкирку, чем создание немедленно воспользовалось. Приземлившись на все четыре лапы, оно кинулось к ямке, явно надеясь обрести там свое спасение. Может, конечно, этот экземпляр и тормоз, но вовсе не такой безнадежный, как мне показалось вначале. Во всяком случае, любви к перемене миров за ним не наблюдается, это факт.

Но прокушенный палец вопиял. Да и возвращаться с пустыми руками мне не хотелось; так что я снова решительно засунула руку в яму. Рука ушла вглубь по локоть. Мне в лицо полетели комья земли; походило, что существо улепетывает вглубь со всех своих четырех лап и одного хвоста. Ну нет, от меня еще ни одна тварюка не уходила, даже магистр бестиологии и тот посейчас заикается! Я щелкнула пальцами, применяя простейший телекинез.

Из ямы протестующе завопили, но это не помогло. Еще секунда — и в руку мне ткнулась уже знакомая шкирка. Я от души сцапала за нее зверя, встряхнув так, что того едва не ударило по стенке ямы. Кусаемся, значит? Убегаем, значит? Не хотим, стало быть, послужить на пользу науки?

Ну сам напросился!

Я вытащила зверя наружу — он болтался и поскуливал, больше даже не пытаясь укусить. Обрадованная короткой передышкой, я рассмотрела раненый палец. Мрыс эт веллер келленгарм! Прокушен он был на совесть; теперь меня точно ждал неприятный разговор с Рихтером на тему «боевой маг и производственная травма». Ой и влетит же мне за недочеты в стратегии!

Может, дешевле вовсе не возвращаться?

Существо дергалось и противненько подвывало. Я встряхнула его еще раз, для острастки, и, не ослабляя хватки, двинулась обратно к стене.

В зале сделалось тихо. Очень тихо. Маги замерли на своих местах, не сумев поверить в случившееся; магистр-некромант, безнадежно махнув рукой, машинально тер наливающийся синяк. Адепты, бросив свои задания, взволнованно переговаривались друг с другом.

Все. Конец. Студентка, без следа исчезнувшая с олимпиады… Да газеты о таком скандале и мечтать не могли! Кто-то из чародеев надсадно закашлялся.

— Коллега… — с трудом выговорил другой. — Это что ж такое получается? Это ж… стена-то ведь непроницаемая!

«Недосмотрели! — яростно подумал некромант. — Проглядели!.. Да хуже этого и быть ничего не может!»

Он ошибался.

Он понял, как глубоко заблуждался, уже через пять секунд, когда в центре зала высветился зеленый шестиугольник. Портал распахнулся мгновенно и беззвучно, выдавая недюжинное мастерство создателя. Посреди комнаты материализовался не к ночи будь помянут коллега Рихтер.

Не дожидаясь, пока погаснут контуры портала, боевой маг вышел наружу. Медленно обвел взглядом зал; от этого взгляда некроманта невольно пробрало. Председатель жюри был старше Рихтера едва ли не вдвое, да и опыта ему хватало — редкий упырь согласится вернуться в гроб на добровольческих началах. Но этот взгляд… ледяное, отлично сдерживаемое бешенство…

В ту секунду некромант понял, почему именно Рихтер считается едва ли не лучшим боевым магом Лыкоморья.

Еще он понял, что студентка не соврала. Сложно сказать, какое отношение к ней имела Шэнди Дэнн, но вот Рихтер точно был ее, студентки, Учителем. С этим спорить не приходилось, а некромант и не собирался.

Собственно, явись сюда вместо означенного Рихтера та же магистр Дэнн, ситуация легче бы не стала. Но лучше уж триста тридцать три разъяренных некромантки, даже таких, как магистр Дэнн, чем Рихтер — один-разъединственный, отменно вежливый и спокойный, как кобра перед броском.

— И как это прикажете понимать, коллега?

Оно, конечно, так, боевой маг был сама вежливость, но председатель жюри не обольщался. Он прекрасно знал, каким ледяным может показаться крутой кипяток, и оттого не рассчитывал отделаться парой фраз. Он, признаться, вообще уже ни на что не рассчитывал.

— Где моя студентка? За которую я, если вы не в курсе, несу личную ответственность?

— Студентка? — нервно хмыкнул кто-то из чародеев. — Да вы, вообще, кого привели, Рихтер?! Она же межмирные стены как бумагу рвет!

Лучше бы он этого не говорил. Взгляд мага, и без того не шибко-то хороший, утратил последние крохи тепла. Гуманизмом там теперь и не пахло. К тому же, кажется, Рихтер наконец нашел конкретного кого-то, кто был во всем виноват.

Ну или хоть в чем-то.

— Что? — еще тише и еще отчетливее спросил он. — Простите, я вас не понял. Вы хотите сказать, что вы предлагаете студентам проницаемые межмирные стены? Не проверив их предварительно заклинаниями?

В зале ощутимо потемнело. За окном, кажется, даже громыхнуло. Невесть откуда взявшийся ветер взметнул край тяжелой, торжественной мантии некроманта.

— Где моя студентка, коллеги? Я жду ответа!

Ответом ему было дружное коллективное молчание.

— Мы тоже хотели бы знать, где ваша студентка, коллега Рихтер! И главное — как ей удалось попасть в это самое «где»?! — Одна из некроманток, породистая, ухоженная и как минимум разменявшая свою вторую сотню лет, резким движением указала на теперь уж и вовсе не проницаемую ничьему взгляду стену.

Стена, словно ожидавшая именно этого жеста, пошла мелкой рябью. Маги дружно повернулись в ту сторону; рябь сменилась крупными складками, и в стене открылся некоторый проем, впустивший в зал целое облако мелкой противной пыли. Неуловимым движением Рихтер переместился к проему, но помимо пыли в зале уже образовалась искомая студентка. Была она живая, что тут же привычно проверили некроманты, здоровая (по крайней мере, на первый взгляд), и не одна, а вкупе с какой-то тварью, зажатой вполне профессиональным захватом.